Наша цель — доказать почему Максон является нужным им агентом по продаже недвижимости, — она повернулась ко мне. — Мы должны выдать им красочную картину с идеями о том, как ты собираешься привлекать высококлассных покупателей на эти территории, и как они в них влюбятся. Мы сделаем акцент на наличии у тебя иностранных связей: Китай, Россия, ОАЭ. Ты привлечешь таких людей, которые не станут думать о том, что отказываются от таких денег ради превосходного домика для отдыха. Мы покажем им нестандартные методы твоих прошлых продаж. Твой конечный процент едва ли не сумасшедший.
— Ты же знаешь, Грифф лучше. И они хотят его. Быстрое закрытие. Все за наличные, — я наклонился над столом. — Ты неверно смотришь на это. Да, в поиске покупателей я лучше брата, но продавец уже наполовину убежден, что Грифф это их парень, вероятно, потому что никто не находит прекрасных покупателей настолько быстро и не подводит их к заключению сделки.
— Значит, тебе нужно побить его на его собственном поле, — вздохнул Роб, словно, наконец, понял мое высказывание о том, что я в жопе.
Не было способа обставить Гриффа. Проклятье, у него был настоящий дар.
— Хорошо, твой брат может найти покупателя на неделю или две раньше, — Бритта пожала плечами. — Но ты лучше.
— Их это ни черта не заботит.
— Ты всегда добиваешься успеха, — возразила она.
— Для людей, желающих любой ценой избавиться от имущества, чтобы вывести наличку, эти семь дней станут пятизначным числом на их банковском счете. Помимо этого, они не знают рынок Мауи. И они не знают меня ни с какой иной стороны, кроме, как встревающего в их дела настырного продавца. И, конечно же, они не знают о моей репутации помимо скучной статистики и моих собственных заявлений, которые, вероятно, тоже покажутся им скучными. Похоже, Сьюзан Стоув увлеклась Гриффом, поэтому выбрала его. Ее наследникам потребуется чертовски весомая причина, чтобы пойти наперекор ее желаниям.
Моему брату пришлось бы сильно облажаться. А он никогда не делает этого. Ну, почти никогда… если не появляется прекрасная женщина. В отличие от меня, у него есть плохая привычка позволять своему члену отвлекать себя. Всегда. Таким макаром, однажды, он начал заигрывать с Бриттой в офисе. Жаль, что сейчас у него нет какой-нибудь избалованной знойной любовницы, так, по крайней мере, говорят мои шпионы. Хорошенькое отвлечение с силуэтом песочных часов в постели Гриффа очень помогло бы в моем деле.
Когда официанты принесли наши напитки, погас свет. Все повернулись к сцене, расположенной в одном конце тесного спорт-бара. О, живое представление. После ужасного номера прошлой недели, я надеялся, что мы пропустим шоу.
Но потом я увидел ее.
Кривая улыбка. Рыжие волосы. Летящие черные стрелки над смеющимися синими глазами. Ярко-красная помада. Дешевое платье леопардовой расцветки. Тонкая талия. Гладкие ноги. Черные туфли на невысоком каблуке, видавшие лучшие дни. Не думаю, что в нормальной обстановке, взглянул бы на нее дважды, но в ней было два бросающихся в глаза фактора: очевидная жизнерадостность и отличная грудь.
Грифф тоже не сможет устоять.
Я развернулся на своем стуле, чтобы посмотреть, как она ловко и уверенно взяла микрофон. Ей было комфортно на сцене.
— Приветствую, Лахайна. Меня зовут Кили Саншайн. Я собираюсь спеть вам несколько своих любимых песен, а поскольку я одинокая девушка в разгаре засухи, то, вероятно, все они будут о сексе. После выступления, если захотите изменить это, то можете купить мне выпить, — подмигнула она.
У нее определенно был шарм. Грифф оценит это, вкупе с чувством юмора.
— Я был бы более чем счастлив прервать ее засушливый период, — прошептал Роб мне в ухо, пока маленькая группа музыкантов кивала друг другу.
Кили Саншайн, однозначно псевдоним, закрыла глаза, когда первые аккорды музыки начали выводить причудливую старинную мелодию. Знакомую. Знаю, что слышал песню, но не мог узнать, пока она не дошла до припева. Затем, покачивая в такт бедрами, она пропела, что не хочет никого другого. О том, как она касается себя и думает только обо мне.
О, да.
Тридцать секунд, именно столько ушло у меня времени до первой эрекции на нее. А я крепкий орешек. В свои тридцать три, у меня не было привычки дрочить или смущаться рядом с девушками. Как это происходило, к примеру, лет пятнадцать назад.
Когда она ловко перешла ко второму куплету, я представил ее обнаженной, красивые груди смотрят в потолок, ноги в воздухе. В моем воображении, она потянулась к своей обнаженной киске, которая, как я догадывался, могла быть не именно такой, но так она выглядела в моих фантазиях. Гриффу тоже нравились гладкие, это было единственное, в чем наши мнения совпадали.
Пока Кили убеждала каждого из присутствующих, что опустится на колени и сделает все для того, кому поет, она не смотрела ни на кого в частности.
Ей следовало смотреть на меня.
Но она, казалось, потерялась в этой песне, в своей страсти к музыке. У нее был удивительно чистый голос с небольшой хрипотцой. Еще один плюс.
Когда песня подходила к концу, ее ахи-вздохи становились все более хриплыми и низкими, более образными. Дерьмо, посреди сцены у нее случился оральный оргазм. И да, я поерзал, борясь с желанием вынуть свой твердый член из ширинки. Ничего не смог с собой поделать. Я — парень, а Кили Саншайн источала секс.
Старая классическая песня группы «Дивинил» завершилась сердечными аплодисментами. Должен согласиться, что эта лисичка — гений по сравнению с представлением прошлой недели, похожим на скрип двери, поставленный на повтор. На ногтях пальцев ног Кили я заметил черный лак, а группа начала новую песню.
Старая джазовая композиция, которая пьется так легко, что заставляет вас улыбаться. Но они модернизировали ее с помощью гитары и барабанов. И, тем не менее, я хорошо знал это произведение, потому что мой дед любил его. Классика Эдди Кантора 1929 года "Макин" Вупи. Она поет ее, как Рейчел МакФарлейн, мягко и соблазнительно.
Должен заметить, что я был очарован. Не мог не смотреть на ее рот. Ее пухлые губы будут прекрасно смотреться, когда обхватят член. Например, мой.
Когда джазовая композиция завершилась еще большими аплодисментами, Кили начала еще одну старую песню. Я подозревал, что у нее была душа меломана. Это оправдывает ее легкий уклон в старину.
После сексуального, ритмичного вступления, она, едва не целуя микрофон с придыханием поведала, что приворожила меня, потому что я принадлежу ей. Прямо сейчас, я не мог с этим поспорить, особенно когда ее слова вспыхнули ярче солнца.
От ее слов
