Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 82
Природа наградила Хадсона звучным, бархатным голосом опытного актера, пронизанным густыми, вибрирующими нотками, напоминавшими хорошо настроенный инструмент. И хотя каждый звук невыносимо действовал Тобиасу на нервы, приходилось признать, что он почти сверхъестественным образом притягивал самого придирчивого собеседника.
В своем темно-синем сюртуке безупречного покроя, полосатом жилете и брюках с заложенными по поясу складками он имел вид весьма представительный. А галстук! Завязанный сложным, совершенно необычным узлом, он наверняка послужил бы предметом восхищения шурина Тобиаса Энтони. Двадцать один год — такой возраст, когда молодые люди еще уделяют пристальное внимание подобным вещам. Энтони, вне всякого сомнения, одобрил бы также оригинальные золотые брелоки, украшавшие часы Хадсона.
По прикидкам Тобиаса, доктору было лет сорок пять. Но природа наделила его скульптурными чертами человека, который независимо от возраста неизменно будет кружить дамам головы. Чего стоила копна черных волос, прошитая серебром! Кроме того, он умел носить одежду с таким изяществом и апломбом, которые сделали бы честь самому Красавчику Браммелу в расцвете его славы.
— Говард!
Озабоченность в глазах Лавинии мигом растаяла, стоило ей ступить через порог. Она порывисто протянула обе руки в дружеском приветствии.
— Простите за опоздание. Я ходила за покупками на Пэлл-Мэлл и совершенно упустила из виду время и уличную толчею.
Тобиаса потрясла столь молниеносная смена выражений ее лица. Не заметь он, что творилось с Лавинией всего несколько минут назад, когда она поднималась по ступенькам, ни за что не догадался бы, как сильно она встревожена.
И до чего же неприятно, что один лишь вид доктора Говарда Хадсона возымел столь разительный эффект! Очевидно, настроение ее сразу улучшилось.
— Лавиния, дорогая! — Говард поднялся и осторожно сжал ее ладони длинными, ухоженными пальцами. — Невозможно выразить словами, как я счастлив снова видеть тебя после стольких лет!
Очередная волна почти неописуемой, будоражащей тревоги захлестнула Тобиаса. Самой притягательной чертой доктора, если не считать голоса, были глаза, необычные, золотисто-карие, производящие совершенно неотразимое впечатление на женщин.
Должно быть, и голос, и глаза жизненно важны в его профессии. Доктор Говард Хадсон подвизался в так называемой новой науке, называемой месмеризмом[2].
— Я так обрадовалась, получив вчера вашу записку, — заметила Лавиния. — И не подозревала, что вы в Лондоне! Хадсон улыбнулся.
— Это я пришел в восторг, обнаружив, что вы тоже в городе. Вообразите мое удивление, дорогая! Судя по слухам, вы и ваша племянница отправились в Италию в качестве компаньонок дамы по имени миссис Андервуд. По крайней мере таковы были последние новости.
— Наши планы совершенно неожиданно изменились, — приветливо объяснила Лавиния. — Обстоятельства вынудили нас с Эмелин вернуться раньше, чем предполагалось.
Тобиас едва заметно приподнял брови, услышав столь невразумительное объяснение, но мудро промолчал.
— Что же, насколько я полагаю, весьма кстати.
Говард еще раз, по мнению Тобиаса, весьма фамильярно пожал руки Лавинии и с поклоном отступил:
— Позвольте представить мою жену Селесту.
— Как поживаете, миссис Лейк? — сладеньким голосочком пробормотала Селеста. — Говард так много рассказывал мне о вас.
Тобиас едва не рассмеялся вслух. Ничего не скажешь, до чего же забавно!
Хорошо отрепетированный, театрально-элегантный наклон головы не скрыл холодной расчетливости в ее хорошеньких глазках. Он так и видел, как она оценивает, взвешивает и выносит приговор. Ясно также, что Лавиния для нее — не представляющее не малейшей угрозы ничтожество, с которым можно не считаться.
В первый раз за весь день ему стало весело. Очевидно, дама явно недооценивала Лавинию. Что же, тем хуже для нее.
— Ваш приезд — большая радость для меня!
Лавиния села на диван, расправила юбки своего платья цвета сливы и взяла чайник.
— Не знала, что Говард женат, но счастлива это слышать. Он слишком долго жил один.
— Но что я мог поделать! — воскликнул Говард. — Это случилось год назад. Один взгляд на красавицу Селесту — и моя судьба была решена. Боги были милостивы ко мне. Я обрел не только прелестную жену и верную спутницу. Селеста также с безупречной аккуратностью ведет мои счета и книгу посещений. Представить не могу, как обходился до сих пор без нее!
— Вы льстите мне, сэр! — Селеста опустила ресницы и улыбнулась Лавинии. — Говард пытался обучить меня искусству гипноза, но, боюсь, у меня нет призвания к науке.
Она приняла от хозяйки чашку.
— Насколько я поняла, мой муж был добрым другом ваших родителей?
— Совершенно верно. — Тень грусти легла на лицо Лавинии. — В прежние времена он был частым гостем в нашем доме. Мои родители не только питали к нему исключительную симпатию, но и называли себя его величайшими почитателями. Отец не раз говаривал, что Говард — самый талантливый гипнотизер, которого он когда-либо видел.
— О, я считаю это незаслуженным комплиментом, — скромно ответствовал Говард. — Ваши родители тоже были весьма опытными в этом искусстве. Я часто и с восхищением наблюдал за их работой. Стиль каждого был уникален, но оба достигали поразительных результатов.
— Мой муж сказал, что ваши родители погибли при кораблекрушении десять лет назад, — промурлыкала Селеста. — И что в том же году вы потеряли своего супруга. Должно быть, это время было чрезвычайно трудным для вас.
— Да, — кивнула Лавиния, наливая еще две чашки. — Но шесть лет назад ко мне переехала моя племянница Эмелин, и мы прекрасно поладили. Жаль, что вы ее не застали. Она с друзьями поехала на лекцию о римских памятниках и фонтанах.
Селеста мгновенно изобразила на лице вежливое участие.
— Вы и ваша племянница одни во всем мире?
— Я не считаю себя одинокой, — сухо ответила Лавиния. — Мы есть друг у друга, и этого достаточно.
— Тем не менее вас только двое. Две женщины без родных и родственников. — Селеста украдкой метнула взгляд на Тобиаса. — По моему опыту, остаться без поддержки и совета мужчины, на которые всегда можно положиться, — огромное несчастье для женщины. Ей самой приходится нести груз житейских забот.
Тобиас едва не выронил чашку с блюдцем, которые сунула ему Лавиния. И дело было не в совершенно неверных оценках личных качеств и способностей Лавинии и Эмелин. Его поразило совершенно другое: он мог бы поклясться, что эта женщина намеренно с ним флиртует.
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 82
