вновь взглянул на Мелая, но теперь уже без злобы и продолжил: "Велено было стоять в дозоре на этом стоге, да объявить начало Круга, коли все соберутся. Поди ж сверху оно виднее. Да вот уснул, сукин сын! Солнышко разморило".
Распекаемый горе-дозорный не особо винил себя в произошедшем. Что, думал он, без его объявления это сборище не возникло бы?!
Пока Глава, слегка улыбаясь своей азиатской, ехидной улыбкой, произносил эту извинительно-унизительную речь, многие из Круга, особенно чужие, посмеивались, глядя на Мелая. Последнему было плевать на это, его всё ещё клонило в сон, а вот Прибай, напротив, заметив эти ухмылочки (тем более гонцов другой общины!), резко разозлился.
– Только не надо тут скалить зубы, полагая что все стражи Язов такие же олухи! Да, это я тебе говорю, Бискар! Чего ржёшь как старая полоумная кобыла? В нашей общине порядок всего превыше, а Мелай… он нездешний. Мы подобрали его. И не ведаем мы, да и он сам, чьего он чёртого племени. Судя по всему – племени парчевых сурков. А вот про вас, Сивушей, и про ваши "хвалёные" дозоры я много могу рассказать. Как у вас бочки с медовухой прямо из-под пьяных стражников уводят.
Все ухмылки тут же прекратились, на лицах гонцов выступила крайняя серьёзность.
– Не гневайся, почтенный Прибай, – отвечал Бискар. – Учли мы укор твой. Давай уже о нашей маркетской сделке поговорим.
Прибай довольно улыбнулся и подмигнул Мелаю: садись, мол, чего стоишь.
Круг в Общине Язов был особым алтарём для свершения важных дел. Это был большой, в две лошади в обхвате, собственно круг из досок, вроде как огромная крышка от бочки. Рассаживались все по окружности прямо на земле, заложив ногу за ногу. Ничего класть из своих вещей на Круг нельзя. Он как бы образует собой некое расстояние меж сидящими, что нельзя преодолеть, и это играет роль символа разногласий, которые имеются у собравшихся. Но для того и собираются в Круге, чтобы из разногласий прийти к единому решению. Сегодня дело было простое, споры могли быть лишь о цене.
– Объявляю снова, – звучно прогремел голос Прибая. – Продаём пойманных Порватских лазутчиков. Целые, не калеченные почти. Три штуки.
Глава кивнул вправо, где в десяти шагах от собравшихся, спина к спине, сидели на земле трое связанных бородатых оборванцев. Все они были грязные, немного побитые и перепуганные. У всех троих были завязаны рты. Прибай оглядел сидящих в Круге, убедившись, что все оценили в очередной раз товар, и продолжил.
– Лазутчики были схвачены третьей ночи нашим дозором. Детей опять, чёртовы слуги, хотели выкрасть. Повадились ведь, поганое вымя! Так что дело наше законное, им всё одно – рабство или смерть.
Мелай заметил, что пленники хорошо слышат почти все слова, произносимые в Круге, и, когда до них долетали какие-то важные для них фразы, они непременно ёрзали, переглядывались и отчаянно жевали перетянувшие их рты верёвки, пытаясь произнести хоть что-то, но безуспешно.
– Назови свою цену, почтенный Прибай! – неторопливо и отчётливо произнёс Бискар, старший гонец Общины Сивушей.
– Товар, как видишь, без изъянов, – отвечал так же не спеша Прибай, поглаживая свою рыжую бородку. – Хочу три бочки пива за всех.
Сивуши переглянулись.
– Почтенный Прибай, нам ведома как свет белого солнца, твоя маркетская жила, – заговорил неспешно второй гонец. – И мы чтим и уважаем тебя, как Главу, однако…
Тут гонец замялся под пристальным взглядом уважаемого Главы и посмотрел на Бискара, который, в свою очередь, продолжил его реплику.
– …Однако, три бочки за этих доходяг – многовато.
Прибай лукаво улыбнулся, хмыкнул и, подняв брови, взглядом выразил интерес к доводам Бискара. Тот, на секунду что-то прикинув в голове, продолжил.
– Пойми, чтимый всеми Прибай, нас отправили сюда строго за покупками новых реликвий. У нас, как тебе известно, так заведено – коли Язы встали на новое место, стало быть, неподалёку они нашли новое Городище, полное реликвий и сокровищ Великих. А значит, надо спешить, пока из других Общин гонцы не опередили и не захапали самое лучшее.
– Ну, уж вас опередишь! – перебил Бискара вечно недовольный Кредай, правая рука Прибая. – Вы ж постоянно вслед за нами как хвост за ящерицей ползёте. Чуть наши нойоны вернуться с первой добычей, даже по чёрным крестам развесить не успеют, так уж пожалста, ваши тут как тут!
Глава Общины хмуро взглянул на Кредая, показывая тому, что пора б заткнуться, что последний, пусть с недовольным лицом, но тут же сделал. Старший гонец, терпеливо дождавшийся когда помощник Прибая кончит брюзжать, продолжил.
– Ты знаешь, досточтимый Глава, чем промышляет и как ведёт свой быт наша Община. Мы варим пиво и гоним крепкий самогон, а затем меняем их на всё, что нам нужно. Тем и живём. И рабы (он кивнул в сторону связанной троицы) при нашей жизни нам без надобности.
Бискар замолк, как бы ожидая вопроса: дескать, чего ж ты вообще в Круг торговаться сел, ежели тебе товар без надобности?! Вопроса не последовало, все Язы с интересом ждали развития его монолога.
– Себе, для хозяйства, я бы взял, – продолжил он. – У нас с моей старухой одни дочери, а я всегда в разъездах, к вам вот всё мотаюсь, так что ни дров наколоть, ни воду носить, ни кибитку чинить некому. Да и вообще… что как сломается, так Браха, супружница моя, весь табор обежит, пока найдёт кого, кто поможет. А ведь всё за бутыль иль за бочонок, за просто так никто и пальцем не пошевелит.
Бискар снова замолк, как бы собираясь с мыслями. Все по-прежнему с интересом на него смотрели и даже трое пленных, затаившись, ждали продолжения (а ещё больше – окончания) речи старшего гонца Сивушей.
Прибай, меж тем, заметно заскучал. Он много лет занимался маркетством, давно был Главой Общины и слышал подобных рассказов множество. Ему было хорошо известно, что может наговорить покупатель, чтобы сбить цену. Он устало взглянул на Мелая, тот понял этот взгляд и тут же, вытащив откуда-то большую трубку, принялся набивать её. Бискар, заметив это, тут же толкнул младшего гонца и последний сразу засуетился, набивая трубку для своего начальника. Тишина продолжалась. Старший гонец и Глава Общины задымили своими чубуками.
– Так берёшь или что?
– Беру, за одну бочку, двоих.
Прибай после этих слов громко захохотал, обнажая свои желтоватые и местами даже чёрные зубы. Мелай сообразил, что трубка начала действовать и улыбнулся. Теперь переговоры пойдут быстрее. Смеялся Прибай задорно и глаза его слезились.
– Эка ты хватил! – сказал он сквозь смех. – Двоих за одну бочку! А куда… ой
