что отдельная бригада Муравьёв стала полученные зёрна не таскать в муравейник, а закапывать в землю и таскать к ним воду. Рост стеблей я ускорить мог, так что дело было лишь за питательными веществами.
Спустя пятнадцатую смену сезонов, я отвлёкся наконец от расширения своего рациона и перешёл к весьма важной проблеме: спячка. Меня задолбало, что почти треть года я недееспособен, а потому я стал искать способы сохранить тепло. Пока что только внутри муравейника.
Результаты моих изысканий были поначалу слабоваты. Теплоизоляция помогала, но слабовато. Как бы не углублял я сам муравейник и как бы много различных слоёв воздухопроводящего материала не поставил, температура всё равно падала. Медленнее, но падала. На запасённых продуктах мои мураши сумели продержаться на месяц дольше, чем обычно, однако тепло всё равно ушло. Это привело меня к мысли, что нужен источник тепла. Либо мы начнём сами вырабатывать тепло, либо нет. Третьего не дано.
Первым на ум пришло гниение, но было отброшено. Дальше в воображаемую голову полезла совершенно дебильная идея брать тепло из земной мантии, но задержался этот бред в сознании всего на секунду. Горение тоже не подходило. Кроме вопроса: где взять огонь, был ещё и вопрос вентиляции, ибо мне не хотелось, чтобы муравьи задохнулись. Вспоминая физику, я сумел выудить из своей памяти только то, что тепло получается при совершении работы. Вспоминая биологию — что в теле человека основными органами, выделяющими тепло, являются печень и сердце. Чудно, не правда ли?
В процессе дальнейших размышлений я вспомнил также, что тепло выделяется при некоторых химических реакциях и при переходе веществ из газообразного состояние в жидкое и из жидкого — в твёрдое. К сожалению, сходу придумать, как данные знания применять, я не смог, а потому следующая зима снова погрузила меня в сон, пусть на этот раз засыпал я всё-таки медленней, за счёт ещё большего утепления муравейника.
Поняв, что так просто мне ничего не добиться, я принялся за более крупных животных существ. К сожалению, насекомое и какая-нибудь крыса отличаются невероятно сильно. В первую очередь для меня — размерами. Дабы одолеть одного грызуна мне потребовались сотни моих муравьёв, а в ходе жестокого боя я потерял практически треть численности. Ну а что за результат? Результат — неполная цепочка ДНК одной крысы! Я при всём желании не сумею воссоздать по этой штуке данное существо даже в своём внутреннем мире, не говоря уже о том, чтобы захватить его!
Тут надо бы заметить, что те же зёрна я, естественно, не выращивал самостоятельно у меня до этого просто не было растений, а превратить ящерицу или насекомое в зерно… не, убейте, но не сделаю. Поэтому я нашёл альтернативное решение, в виде создания нескольких десятков клеток, которые внедрялись в зёрнышки и постепенно переводили их под мой контроль, а новые семена, полученные из таких, уже гарантированно были бы моими. С крысами была та же история, только вот для создания подобных клеток мне потребуется гораздо больше, чем неполное ДНК одного представителя вида.
Спустя ещё год, я наконец-то устроил муравьям лёт, хотя ранее предпочитал “замораживать” яйца самцов и самок. За эти года у меня накопилось их такое количество, что, даже несмотря на гибель целой трети, я мог бы лавинообразно увеличить свою… численность.
Даже учитывая то, что выжила едва ли одна из четырёх будущих маток, рост был значительный. Учитывая, каков он станет чуть позже, я, можно сказать, вздохнул с облегчением, ибо возможная гибель хоть и не отступила окончательно, но теперь маловероятна.
Вскоре я заинтересовался новой гранью: бактериями. Разобрать их на запчасти было очень непросто, но вскоре этот вид тварюшек земных пополнил меня, отправившись туда же, где и их собратья: в ручей рядом с первым, теперь уже монструозным, муравейником.
Грызуны мне сдались через два года. Сначала грызуны, потом черви, про которых я вспомнил, далее — другие мелкие зверьки, а потом пошёл черёд и крупных. Мне много не надо: части тел сгодятся и от трупов, а утащить с помощью муравьёв какую-нибудь мелочь с жертвы разных хищников — не сложно.
С растениями шло тяжелее, но не сильно. Просто они росли медленно, даже с моей помощью. Особенно деревья. Захватывать было их весьма сложно, так на одно деревце я успел угрохать полгода, а потому мною было принято решение инфицировать плоды. Впрочем, постепенный переход деревьев под мою юрисдикцию также тихонечко двигался.
С помощью глаз животных я мог более-менее нормально видеть, однако всё равно не понимал, где же оказался. Я имею ввиду, мир. Вряд ли это Земля. За всё время я не увидел на невероятно чистом ночном небе ни единой светящейся точки, днём — ни единого самолёта. Ни разу на мою территорию не ступала нога человека, пусть территория эта и ограничивалась по примерным подсчётам всего чем-то около трёх-четырёх десятков квадратных километров.
Я бы понял, если бы вокруг ещё были какие-нибудь джунгли или хвойные просторы, но ведь нет, нормальные лиственные леса. Значит я должен был хоть один самолётик-то увидеть хотя бы?
В конце концов мне удалось создать некий источник тепла, на который у меня ушло что-то около двух лет. Подобное стало возможным, когда я наконец-то приступил к экспериментам с новыми видами. Сначала — небольшие изменения, потом создание чего-то нового.
Это был скорее даже не источник, а уловитель. Растение, напоминающее цветок, с весьма жёстким стеблем и листьями. Последние образовывали невероятно сложное соцветие, будучи, тем не менее, абсолютно чёрными. Стебель был весьма сложной конструкцией из внешнего изоляционного слоя, также бывшего матово чёрным и прекрасно проводящей тепло сердцевины.
Зимой сие творение по моей задумке должно было улавливать солнечные лучи и проводить тепло вниз. В общем-то, сложно сказать, что не получилось. Получилось, да только чтобы повысить температуру сверху хотя бы на несколько градусов, потребовалось буквально всю поверхность засадить такими вот цветочками, которые пусть и поглощали мало, но всё-таки требовали некоторых питательных веществ.
Первый опыт нуждался в серьёзной доработке. Во-первых я заставил его создавать ветвлёную корневую систему, которая постепенно пускала бы новые ростки вверх, во-вторых, растению требовались некоторые доработки вроде увеличения гибкости ствола и его толщины, а точнее толщины изоляционного слоя, дабы уменьшить теплопотери. Заодно нужно было изменить форму соцветия, ибо снег легко оседал на нём и множество стеблей просто не выдерживали веса, да и КПД сильно снижался.
Тем не менее, проснувшись после очередной спячки, чей срок удалось ещё сильнее уменьшить, пусть и чувствовал я тогда себя… хреново, ввиду
