плечо Тео, впитывая поддержку Эмми через ее теплую руку.
— Я думаю, что меня накачали наркотиками, — признаюсь я, мои глаза закрываются, когда мое тело отключается.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Себастьян
В ту секунду, когда я открываю глаза, меня поражает осознание. Может показаться, что мой мозг пропустили через мясорубку, но даже этого или того, что меня застрелили, черт возьми, недостаточно, чтобы заставить меня забыть звук ее голоса на линии, когда я ответил на ее звонок.
Страх.
Сильная дрожь пробегает по моему позвоночнику.
— Где она? — Я требую, когда нахожу только одного человека в комнате со мной.
Подняв голову, Тео пару раз моргает, выглядя более ошеломленным и смущенным, чем я.
Подняв руку, он откидывает волосы со лба и расправляет плечи.
— Она в порядке. Она в своей палате, ее проверяют.
— Почему? Что случилось? Она ранена?
Он качает головой, и облегчение, какого я никогда не испытывала, обрушивается на меня, отбрасывая обратно на кровать. Весь воздух вырывается из моих легких, когда реальность захлестывает меня.
Я мог потерять ее сегодня вечером. Если бы она не позвонила мне, когда позвонила, он мог бы заполучить ее.
Это она могла быть с пулей в плече и лежать на больничной койке.
Или еще хуже.
— Тоби? — Я спрашиваю, больше воспоминаний поражает меня.
— С ним все будет в порядке. Он вернулся с операции около часа назад.
— Черт возьми, — бормочу я, откидывая голову назад и глядя в потолок.
Этот ублюдок спас мне жизнь, у меня нет сомнений.
Возможно, этот ублюдок промахнулся с первого выстрела, но второй… если бы Тоби не врезался в меня, отталкивая с дороги, тогда он наверняка попал бы в меня.
— Это плохо?
— Не-а. Но у вас обоих будут потрясающие шрамы, чтобы произвести впечатление на дам.
Я ценю его стремление смягчить тон, но это далеко от истины.
— Это такой гребаный беспорядок. — В комнате воцаряется тишина, боль в моем плече почти невыносима, но я жив, так что я ни за что не собираюсь быть слабаком и настаивать на большем обезболивании. Гребаная повязка, в которую они меня втянули, достаточно плоха.
Я не останусь здесь дольше, чем нужно.
Мне нужно быть со Стеллой. Мне нужно обеспечить ее безопасность.
Посмотрите, что произошло сегодня вечером. Меня там не было, и она…
— Почему ее проверяют, все ли с ней в порядке? — Спрашиваю я, вспоминая его слова ранее.
— Она была накачана наркотиками, — признается Тео, проводя рукой по лицу.
— Он был на вечеринке?
Глубоко вздохнув, он вытягивает ноги перед собой. — Я не знаю, чувак. Либо это, либо на него работает один из наших парней.
— Никто из них не настолько глуп.
— Ну, тебе хотелось бы думать, что нет, но доказательства могут свидетельствовать об обратном.
— У нас есть что-нибудь на стрелка?
— Просто пуля, извлеченная из груди Тоби. — Я вздрагиваю, чувство вины переполняет меня, что он буквально принял эту пулю за меня. Самоотверженный ублюдок. — Папа отправляет ее на анализ. Мы найдем этого парня, Себ. Мы так и сделаем.
— Я знаю. Это просто нужно сделать, пока не стало слишком поздно. Сегодняшний вечер должен был быть чертовски безопасным.
— Черт возьми, я рад, что ты в порядке, чувак, — признается Тео, снова наклоняясь вперед, по-видимому, неспособный усидеть на месте больше двух минут.
— Мне нужно ее увидеть. Мне нужно увидеть своими глазами, что…
— Я знаю. Я бы не ожидал ничего меньшего. Но я, блядь, не понесу тебя, — заявляет он, поднимая на меня бровь.
— Потребуется нечто большее, чем дыра в плече, чтобы остановить меня, — упрямо заявляю я.
Но я сожалею об этом в ту же секунду, как откидываю одеяло. Может быть, я использую свою здоровую руку, но, черт возьми, мне так больно.
— Ах, да? — Спрашивает Тео, ясно видя гримасу на моем лице, когда я борюсь с этим.
— Отвали. Это немного больно, вот и все.
— Немного, — шутит он.
Стиснув зубы, я свешиваю ноги с кровати. Вид больничной рубашки, в которую кто-то затащил меня вскоре после того, как машина скорой помощи доставила нас в отделение неотложной помощи, заставляет меня стонать.
— Пойдем, пока Дженис не вернулась, чтобы искупать тебя в постели.
Я хмыкаю, как только слышу ее имя. — Скажи мне, что она сегодня не на смене.
— Не могу, брат. Она тоже была в восторге, увидев твое уродливое лицо.
Да, держу пари, что так оно и было.
Все споры, которые у меня были с ней, пока Стелла была в больнице, возвращаются ко мне.
— Неудивительно, что это больно. Бьюсь об заклад, она, блядь, зашила меня без какого-либо обезболивающего.
— Что ж, это объясняет, почему ты продолжал терять сознание.
— Я не… отвали, — рявкаю я, когда замечаю его ухмылку, когда он обходит кровать, чтобы помочь мне.
— Ты уверен, что сможешь это сделать? — спрашивает он, обнимая меня за талию.
— Мне нужно ее увидеть.
Он помогает мне пройти через комнату и открывает дверь.
— Иисус, блядь, Христос. Я оставляю вас наедине на пять минут… — Говорит София, голос ее звучит измученно.
— Я не собираюсь спорить с этим упрямым ослом, — оправдывается Тео. — Ты знаешь, что он не остановится, пока не получит то, что хочет.
София оглядывается через плечо в том направлении, откуда она только что пришла.
— Она спит.
— Мне все равно, — плюю я.
— Черт возьми, — вздыхает моя сестра, осторожно беря меня с другой стороны, заботясь о моем перевязанном плече и помогая мне спуститься по короткому коридору.
— Смотри, — говорит Тео, когда мы проходим мимо маленького окна, где находится Стелла. — Все такая же горячая, как и в последний раз, когда ты ее видел.
Рычание поднимается у меня в горле от его слов, но я не могу отрицать, что они правдивы.
Возможно, сейчас она выглядит не лучшим образом — ее кожа бледная, макияж размазан по всему лицу, а по щекам текут явные следы слез — но она прекрасна. Она всегда будет такой для меня.
Движение у ее кровати отвлекает мое внимание от моей девочки, и я нахожу Галена, сидящего там, с напряженным лицом. Затянувшаяся краска для лица зомби мало что делает, чтобы скрыть боль, запечатленную в его чертах. Кэлвин, его охрана и их экономка сидят в другом конце комнаты, хмуро сдвинув брови.
— Мы должны вернуть тебя, — говорит София.
— Нет. Мне нужно поговорить с ним. — Я бросаюсь вперед, заставляя боль отступить, когда тянусь к двери и использую ручку, чтобы удержаться на ногах.
Гален вздрагивает, его глаза расширяются, когда он видит, что я стою там.
— Черт, ты должен быть в постели.
Отрывая свой взгляд от его глаз, когда он встает, я снова смотрю на Стеллу.
— Я знаю. Мне просто
