будущее нашей страны, пока никаких разъяснений нет о сложившихся в России ситуации.
Квартира Дай тли становилась зеркальным отражением нашей — надолго там тело невозможно было спрятать. Если Розалин погибла дома, у Дай тли было только два варианта. Если у господина Дай тли хватило смелости, в чём я не ошибался он, мог спрятать её тело в какую-нибудь простыню, а потом вынести через чёрный ход и сбросить её тело в речку, или же закопать на песочном пляже или вовсе её тело могли съесть бездомные собаки. Однако в Либер кинге слишком велика вероятность, что это кто-нибудь вообще увидит, а потом ещё запомнит и кому-нибудь расскажет. Любви к риску я за господином Дай тли ничего такого не замечал.
Господин Дай тли тот человек, который никогда не посвящал себя к авантюре, я точно уверен, что он бы выбрал особняк где-то далеко за пригородном. Сейчас большинство таких особняков засажены розами и утыканы всевозможными оградами, а в былые времена они бы уже давно пропали и стали бы заброшенными: пожелтевшая трава, грязь, доски, сломанная мебель да ещё изредка покорёженное авто. Туда только из-за нужды теплым летом — стирку затеять, вся жизнь так и проходила мимо старых улочек и домов. Было холодно, но не настолько, чтобы земля там промерзала, вполне можно было бы поздней ночью выкопать могилу, а на следующую ночь закончить, а когда наступит третья то засыпать. Никто бы ничего не увидел: задние дворы никогда не освещались, и в те кромешные ночи без фонаря до туалета невозможно было бы дойти. Никто бы ничего не услышал: сёстры Гаррисона были глухими как чешуйки, задние окна в подвале Елены Карт тоне заколочены, досками чтобы оттуда не выпускать тепло, окна других соседей накрепко закрыты от январских холодов. Днём, закончив, гнить кинул поверх могилы лист гофрированного железа, старый стол или что-то покрепче.
Глава 21
— Придётся вам поговорить с нашим следователем. Или с моим сержантом, или с кем-то из отдела убийств, в зависимости от того...
— Я только что с дороги, — сказал я.
Охранник поджал губы:
— Нет нужно со мной вот таким грубым тоном разговаривать. Можете подождать там, где вы стояли, пока вам не разрешат приступить к делу...
— Я с дороги, или я тебе сейчас все зубы перечитаю, — грозно пригрозил я.
Мент выпучил глаза, но, сообразив, что сейчас я не шучу, отстранился. Он ещё перечислял, в каких нарушениях обвинит меня в своём рапорте, когда я, прыгая через две ступеньки, ворвался в дверь, задев плечом его пугливого помощника.
Самым смешным, было то что скрывалось в глубине души я ни на секунду не думал, что они сами найдут приключений. Я, прожженный циничник, с высокого опыта обучавший новичков, что мир всегда на два шага беспощаднее, чем когда-либо ожидаешь, не мог поверить, что со мной это когда-нибудь случиться, — ни когда я открыл чемодан, ни когда качнул ногой бетонную плиту в сумрачном подвале, ни когда воздух заискрил от высокого напряжения. В самой - самой глубине, вопреки всему что я узнал раньше и узнал после, я всё ещё верил Розалин. Я верил ей, пока спускался по ветхой лестнице в подвал; верил, когда увидел круг поворачивающихся ко мне лиц в масках в слепяще-красном свете фонарей и выкорчеванную бетонную плиту, вздыбившуюся под не естественным углом среди тросов и ломов; верил, когда вдохнул густую подземную вонь чего-то более ужасного и неправильного. Я верил до того момента, как протиснулся между экспертами и увидел, над чем они склонились; нервные ямы, тёмный комод запутанные волосы, лохмотья джинсовые ткани и гладкий бледные кости со следами крошечных маленьких зубов. Увидев изящный изгиб руки скелета, я понял; когда под пластами земли, дохлых насекомых и гнили разложения найдут ногти, правого указательного пальца будет обкусан под корень.
Челюсти сжались так крепко, что, казалось, вот-вот раскрошатся зубы. А мне было всё равно, даже хотелось услышать их хруст. Нечто в глубокой яме свернулось клубом, как спящий маленький малыш, спрятав своё лицо, и заслонив руками. Наверное, это спасло меня от безумия. Я услышал, как голос Розалин произносит мне на ухо “Франциас“ отчетливо и потрясённо, как в наш первый раз.
Глава 1
Наша жизнь определяется считанными мгновениями. Замечаешь это обычно когда время на часах идёт быстрее когда-то я не верил что жизнь пролетает мимолетно, на миг, когда мне разрешили заговорить с обычной девчонкой, я притормозил на крутом повороте, я не поленился найти презерватив. Мне, можно сказать, повезло: у меня был один из таких моментов я увидел даму в белом и распознал её. Я ощутил, как меня словно затягивает в бурный водоворот жизни, кромешной зимней ночью на улице Портленд. Мне было восемнадцать лет — я был уже достаточно взрослым, чтобы покорять миры, я ещё достаточно молодой, чтобы решиться на какую - либо глупость, — и в ту самую ночь, стоило обоим моим сёстрам, но я, был неуязвим и одержим страстью к классической музыке, сёстры спали в своих комнатах, а я выскользнул из своей спальни с рюкзаком на плечах. Дверь в одной из комнат
