Я вообще не амелутка, — Ира убрала Куплетика в карман и давно забытым жестом тронула запястье. Ощущение уходящих минут заставило её дёргать руками в поисках несуществующих часов.
— Что ты хочешь этим сказать? Ложь не…
— Я не из Рахидэтели. Можете не верить. Сама не верю. В Каро-Эль-Тане Сёстры назвали меня вестником Изнанки. Нир-за-хар зовут «уходящей в небо». Я без понятия, говорит ли вам это о чём-нибудь, но если это что-то значит… пожалуйста! Нам нужно противоядие и совет вашего главного!
— Ты вестница? — сквирри медленно опустил копьё.
— Да. Но если вы не верите на слово, то доказать мне нечем.
Некоторое время воины переглядывались, а Ира не сводила глаз с их лидера. Минуты шли, и она чувствовала каждую.
— Это действительно многое значит, — сказал мужчина, — но правила едины для всех. Мы дадим второй шанс. Тебе и всем тем, кто пришёл с тобой. Даже нир-за-хар. Пройди испытание и…
— Там умирает Линно-ри! Хоть десять испытаний, но дайте лекарство! — она сорвалась, чувствуя, как нарастает гнев. И сейчас она была ему рада: он очищал от неопределённости. Сколько можно мучить их?!
— В Руин-Ло всё решает воля Великого Низза, — спокойно ответил воин, будто объяснял правила игры маленькому ребёнку. — Лишь пройдя испытание, сможешь просить его о милости. Если торопишься — не тяни.
Ира сжала кулаки. В груди всё клокотало.
— Что нужно делать?
Воины единой волной отошли от неё на несколько шагов и окончательно опустили оружие, встав в линию.
— Скажи, кто из нас главный.
Ира ошарашенно уставилась на воина, который в общем ряду моментально затерялся. Одна сплошная разноцветная полоса из странных одежд и тренированных тел. Так он не предводитель?!
Она тряхнула головой, пытаясь избавиться от цветовых пятен перед ними. Воины стояли, храня молчание, и ей даже показалось, что чуть выпрямили осанку. Мол, любуйся, чужеземка!
Ира медленно вела взглядом по ряду. Тридцать шесть сквирри. Сейчас, когда угроза быть проткнутой оружием отступила, она присмотрелась внимательнее и осознала, что тут не только мужчины. Достаточно свободные одежды, крепкие мускулы, непривычный макияж и головные уборы — всё это скрадывало половые признаки от невнимательного зрителя, и она не сразу различила очертания груди и черты лица. Второй пробег суматошным взглядом от воина к воину дал понять, что мужчин и женщин примерно поровну. И снова: туда — обратно, туда — обратно.
Ира судорожно пыталась анализировать. Если есть главный, то что-то должно подчёркивать статус. Одежда, украшения… Но они все были одинаково пёстрыми. Не бусины же высчитывать! Какое-нибудь церемониальное оружие? Тоже нет. Все копья и луки одинаково добротные, без лишних узоров или отделки. Аксессуары, пояса… Даже треугольники на лбах машинально пересчитала! По щеке стекла капля пота. Кто же?
Она прикрыла глаза и сжала кулаки. Бесполезно. Она не знает обычаев этого народа, не представляет, чему они придают значение, что считают важным. Не они, а именно она сейчас в роли туземки, которая по незнанию отдаст слиток золота за никому не нужную побрякушку. Как узнать лидера среди этой толпы? Были бы здесь герцог с бароном, они бы сразу увидели, кто с ними одного пруда рыба. Или Мрат, которая знает значение каждой чёрточки краски. Господи, да она даже Варну сейчас была бы рада с его чтением мыслей! Да, они смогли бы…
Ира поборола в себе желание признать поражение. Нельзя! Нельзя бросать попытки! Слишком высокая цена. Она открыла глаза и посмотрела на первого воина в ряду. Мужчина. Сильный и крепкий, грудь колесом, руки, как у Карры с Минэ. Телосложение — что стена, за которой прячешься не думая. Второй такой же. Глаза так и просят: «Ну же! Смотри на меня!». Третьей была женщина. Ира безнадёжно оглядела её одежду, уже не надеясь найти в ней подсказки. И привыкшая ориентироваться на мимику, посмотрела в глаза. Её растерянность и отчаяние встретились со снисходительной усмешкой. Ира уставилась на женщину, а та тут же надела на лицо спокойную маску.
Что это было? Она даже сделала шаг вперёд, желая поймать промелькнувшее озарение. На четвёртого сквирри в ряду, мужчину, она даже не поглядела. Снова женщина. И в ответ на её тщетные попытки определить — тот же насмешливый взгляд. Он моментально превратился в маску, стоило его обладательнице понять, что на неё смотрят в упор. Женщина-женщина-женщина! Где-то в середине ряда она перестала замечать гримасу превосходства — разноцветные скво[1] поняли, что их пристально изучают, и взяли себя в руки. Значит, вот оно что! И правда, с чего она взяла, что главный именно мужчина? Возможно, её сбил с толку рассказ Латнерии о том, что когда-то сквирри пришли в Руин-Ло, покинув народ амелуту. Но даже богини говорили, что у них обычаи настолько отличаются, что вселяют в других неприязнь. А амелуту до мозга костей патриархальны, так, может, у сквирри всё иначе? Может, они как эйуна? Равноправны? Женщины с оружием. Почему бы среди них и не быть лидеру?
Она разглядывала лица. Шестнадцать женщин. Если главная кто-то из вас, то как узнать, кто именно? Она снова прикрыла глаза, постаравшись максимально отрешиться от быстро текущих минут. Надо поверить себе. Надо положиться на обретённые навыки. На умение читать язык тела. Как же страшно довериться собственному чутью, учитывая цену возможной ошибки! И всё же ей удалось взять себя в руки. Когда она снова открыла глаза, в них уже не было паники. На мужчин больше не отвлекалась. И осматривая ряд, раз на четвёртый заметила одну не шибко высокую и стоявшую чуть позади остальных туземку. Очень знакомый взгляд. Такой она часто видела у барона с герцогом, пока они не въехали вместе на священную землю.
Она прикоснулась к карману с Куплетиком, ища поддержки. Выбор сделан, но как его проверить? Круглая форма моллюска внезапно подала ей идею. Она нагнулась и подняла с земли небольшой булыжник, несколько раз демонстративно подбросив его в воздухе. Ей не надо было смотреть, чтобы знать, что воины напряглись как один. И когда она сделала обманное движение, изображая, что вот прям сейчас швырнёт камень в свою цель, они не смогли остаться равнодушными. Оружие вскинуто в один миг, но краткая команда: «Довольно!» — заставляет всех замереть. Но не это слово, сказанное женщиной, а несколько крепких тел, и мужских, и женских, бросившихся на её защиту, сказали Ире, что выбор она сделала правильный.
Камень выпал из руки. Рисковая была затея. Могли же и пристрелить.
Женщина медленно вышла вперёд и усмехнулась.
— А ты отчаянная. Повезло, что у моих мужей рука тверда,
