на твоём теле
Мне предстояло искупить.
И в старом блеске отражений
Бессмысленных кривых зеркал,
Я уловил тень вдохновения –
Ты мой античный идеал.
Жемчужной нитью восхищения
Твой нежный стан околдовал.
И в поцелуе упоение,
Венецианский карнавал.
В тебе сто сотен изречений
Велики слова мастеров.
А я гротеска исключение,
К твоим ногам уж пасть готов.
А винно-алые уста,
Чуть приоткрывшись в упоении
Мне произносят томно –
«Да».
И каждый нерв мой в напряжении,
В добротном сплаве, будто сталь.
Спектакль стремится к завершению,
Ты поднялась на пьедестал.
▬
Блеском отражений рассыпаются мысли.
Вопреки чему и во имя кого ты так близко?
И в толпе твой взгляд беспокойны,
Отчего так врезается в память невольно?
Ты одним лишь своим касанием
Изменяешь в корне сознание.
А преграды, что строила вечность,
Разрушает твоя беспечность.
И лёд рук моих медленно тает,
От того, что твой свет согревает.
А улыбку, как свет маяка,
Вижу сразу, издалека.
Под защитой себя ощущая, я иду, словно босая
По стеклу, что предательски режет.
И едва слыша легкий скрежет,
В омут глаз твоих с головой, будто я вернулась домой.
▬
Пусть кажется, будто всё напрасно,
И силы потрачены без доли прибыли.
Всё обязательно вновь наладится,
Зажгутся огни в пустых окнах квартиры.
И даже, когда больно касаться грудины,
Когда на струнах-нервах играют демоны.
Не опустись до фальши и гнили.
Держись правды, как бы больно не били.
Ведь всё, что мы тратим по жизни,
Когда-нибудь снова к нам возвратится.
Фактически, вы отразитесь не в сказанном,
А в людях, поступках, улыбках на лицах.
А те, кто ломал нас, крушил, будто вороны,
Своей пустотой, окровавленной ссорами.
Получат лишь то, что они заслужили –
Потонут в той самой фальши и гнили.
Но как бы волны и вихри ваш не шатали,
Крепитесь, как будто бы вы из стали.
Всегда достаются кубки, медали,
Лишь тем, кто не продал свои идеалы.
▬
Реабилитируй меня в глазах смотрящего,
И на ладонях начертай новые линии.
Без тебя, словно бродяга я.
Без родословной и даже имени.
Угольно-чёрные локоны,
Что обрамляют лицо моё,
Нежно пригладь рукой своей.
Не говори, что не достаёт опыта.
А в разморённом взгляде
Увидь отражение истины:
Нужно трудиться, как проклятый.
Без претензий на искренность.
Пообещай, что возьмёшь за правило –
Не открывать свою чуткую душу.
Ни новостям из прессы,
Ни проходим на улице.
Но в суете душных дней обыденных,
Не позабудь, дорогой, о чуде.
Том, что душу заблудшую
Мигом твою разбудит.
Кроме того, с рассветом
Не надевай фальши улыбку.
Позволяй себе честно чувствовать,
Не боясь совершить ошибку.
Ты в радушии мутном не путайся,
Не ищи оправданий поступкам,
Ведь порою люди сами
Не понимают судьбы маршруты.
А если же кто-то скажет –
«Надевай же скорее маску!».
Развернись и уйди безвозвратно,
Не рисуя из жизни сказку.
▬
Почему не дружу я со счастьем,
Убегая так рьяно в даль?
Отчего же так быстро мчится
Ярко-желтый по рельсам трамвай?
И зачем, создавая преграды,
Я лечу, спотыкаясь о них?
Получается, что мы сами,
Стоим козни для нас самих?
Увлекаем себя мы в пропасть,
С интересом бросаемся вниз.
А потом по ночам годами
Пишем жизни разбитой стих.
Пусть на полках кубки, медали –
Отражение успехов твоих.
Фотографии близких в рамках
И улыбки на каждой из них.
Всё равно одиночество душит.
Ну, а мы упиваемся им.
Человек растворяется в счастье,
Тлеет лишь, когда горем томим.
Почему же нам нравится драма
И посуды осколки на пол?
Ах, зачем, человеку, что рядом,
Ты решительно скажешь – «отбой»?
Это все оттого, что мы ищем,
Лишь того, кто согреет теплом.
Не под маской заботы и ласки
Постучится в окошко к нам в дом.
А когда к нам приходит это,
Прочь летит всё, что не жаль.
Человек же громко хохочет,
Разбивая смехом печаль.
И не ставит себе препоны,
Потому что бежать устал.
Он тогда лишь это находит,
Когда боли поток испытал.
▬
Мама, скажи, почему я так нелюбима,
И ветрами гонима до боли холодными,
И за что заплатила слезами горючими,
От чего мне не жить до беспамятства вольно?
По ночам я душу себя мыслями чёрными,
От которых ни скрыться, ни спрятаться.
И душою, израненной копьями,
Я к молитвам случайным притянута.
А до хриплого голос мой сорванный,
Не излечат ни мёдом, ни травами.
Под луной серым волком не вою я,
Лишь борюсь с этим мраком отчаянно.
Вновь открыв по утру очи карие,
Я спрошу небо робко, нечаянно.
Где же так нагрешила я, Господи,
Что теперь моё сердце отравлено?
▬
Я устала от драм, сожалений.
И мораль моей жизни проста:
Не боюсь я любых изменений,
Отклонений от края листа.
В вечерах я ищу растворенья,
По утрам – существо бытия.
Каждый раз я так жду воскресенье,
Чтобы вновь воскресили меня.
В сказки принцев давно уж не верю,
Полагаюсь всегда на себя.
Потому что быть слабой – не время.
Нужно выстоять, слезы тая.
▬
Я исписалась.
Подскажи, что нынче модно.
Мне кажется, что смысла в жизни нет.
И меркнут краски на полотнах.
Я так ждала,
Что свет подавит тень.
Но мрак забрал последнее,
Мне снова страшно.
И в ожидании рассвета,
На ощупь я найду свой дзен.
Свобода, легкость, вера –
Вот, что важно.
В унынии и бегстве от проблем,
Не загони себя же в угол.
Клинком по сердцу – без проблем.
Смотрю, ты также, как и я напуган.
▬
Ты не коснёшься больше моей души.
Теперь не нужно давать надежду:
На то, что всё у нас впереди,
На то, что будет не так, как прежде.
И при себе ты оставь всё то,
Чем день изо дня травил мне сердце.
Я ухожу всем ветрам назло,
Не сыплю больше на раны перца.
Без позволений оковы сняв,
Я покидаю дворец обмана.
Быть рядом всё до гроша отдав,
Была готова начать сначала.
Но ты любить не умеешь, друг.
В пучине масок бросаешь женщин.
Меня сразил до конца испуг,
Ведь так казалось, что ты не грешен.
Ты говоришь – «на подъем легка»,
Вот только лгать
