Копит силы, забавно раздувая ноздри и сжимая пальцы в кулаки.
Накаляется, разогревается изнутри.
И когда я вспоминаю, что той ночью видел на ней Печать Хаоса, она внезапно как-то разом остывает.
Просто делает глубокий вдох… и ее взгляд проясняется.
Это странно, но похоже на солнечный луч в грозовом небе.
— Я больше не желаю ни минуты находиться в вашем обществе, милорд Нокс. — Ее голос спокоен, стать выдает горделивое смирение. — Если вы желаете свернуть мне шею, то я попрошу оставить меня наедине с молитвой хотя бы на пять минут, чтобы я могла очистить душу от грязи мирской жизни.
Я прикрываю глаза, проглатываю крепкое словцо в адрес ее этой позы.
Монашенка или нет, а откуда-то успела нахвататься королевских замашек.
— Сядь, пока я думаю, что с тобой делать, — командую я, и не без удовольствия замечаю, что она, после секундного колебания, все-таки усаживается обратно в кресло. Всегда любил трезвомыслящих женщин, но так редко их встречал, что почти разуверился найти. И вот — великолепный образчик. — И сделай одолжение — не открывай рта, пока я не разрешу.
Выразительно поджимает губы.
Увы, но не могу не признать — Эвин не зря видит ее в роли своей королевы.
Не могу представить женщину, которой бы больше этой пошел красивый титул.
И в этом самая главная проблема из длинного списка других, не менее глобальных.
Я должен рассказать Эвину, что Матильда — никакая не Матильда, а просто подставная утка. И с огромной долей вероятности, он тут же прикажет отдать ее в руки палачей, чтобы выведать подноготную заговора, а потом, если девчонка каким-то чудом окажется жива, распорядиться тихо придушить ее где-то в подвалах королевской тюрьмы. И будет всецело прав, потому что подобные игры с королем — это чистое самоубийство.
Минуту назад я поддержал бы его справедливый гнев.
Но минуту назад я не знал, что это коварное существо — обычная девчонка, которую наверняка обвели вокруг пальца настоящая герцогиня и ее возможные сообщники. А те времена, когда я лишал людей жизни просто за то, что они глупы, давно в прошлом. Видимо, это тоже старость, не зря же говорят, что в преклонных годах мы все склонны к приступам доброты и меланхолии.
Хотя, какие в Бездну преклонные годы!
Я чувствую себя… зрелым только потому, что девчонка слишком молода и невинна.
Приоткрываю один глаз и тешу себя тем, что украдкой разглядываю ее профиль.
Как будто и не пошевелилась с того самого момента, как я приказал ей не двигаться.
И вместо того, чтобы сосредоточиться на делах государственной важности, снова фантазирую о том, могла бы она проявить такое же смирение в более… пикантной обстановке моей спальни?
Тиль резко поворачивает голову, сперва щурится, потом вспыхивает как маков цвет.
Комкает в крохотных кулаках тонкий шелк платья, втягивает щеки до глубоких милых ямочек.
Но все-таки выдает:
— Милорд, не могли вы больше… не смотреть на меня подобным образом?
— Это каким же таким особенным образом я на тебя смотрю? — не могу не поддаться искушению вступить с ней в перепалку. Это как вишенка на торте, которую можно стащить, пока никто не видит.
— Не притворяйтесь, что не понимаете, милорд Нокс.
— Я искренне не понимаю, о чем ты щебечешь, Тиль.
— Прекратите мне «тыкать»!
Ну на это, пожалуй, я готов пойти. Есть что-то особенное и в том, чтобы говорить ей «ваша милость» и при этом представлять, одела ли она ту милую подвязку.
— Прошу прощения, милая Тиль, — отвешиваю шутовской поклон, — торжественно клянусь честью мундира более не оскорблять вас непотребными словесными конструкциями.
Глава вторая: Герцог
Еще целую минуту я наслаждаюсь ее возмущенным праведным гневом, а потом Тиль складывает руки на колени, вздергивает подбородок и выразительным взглядом дает понять, что ценит мои уступки. Лучше бы сказала, конечно, но что же за радость заново изучать все оттенки зелени в ее глазах.
«Черт, старина Рэйв, ты становишься до тошноты романтичным!»
Так что, пока вся эта пастила не стала литься у меня из носа и ушей, самое время вернуться к делам насущным.
— А теперь, Тиль, пока есть немного времени — полагаю, нас вот-вот хватятся — я жду от вас максимально честный и максимально быстрый пересказ истории, которая привела вас во всю эту… коллизию судьбы. И начните с самого начала — с обстоятельства знакомства с герцогиней Матильдой Лу’На.
Она несколько мгновений собирается с мыслями, а потом, к моему огромному удивлению и удовольствию, действительно четко и без «воды» пересказывает всю историю.
Я делаю мысленные заметки: где встретились, историю с грабителями, внезапный побег через случайно не запертую дверь, и как потом за ней приехали гвардейцы из замка. На ходу создаю нелогичные пары, о который обязательно подумаю на досуге, в более спокойной обстановке.
Пока же, когда ее рассказ подходит к концу, я абсолютно уверен в двух вещах.
Девчонка не врет. Она и прикидываться толком не умела, и я бы раскусил ее на раз-два, если бы не был так рад обманываться на ее счет. Ошибка, с которыми я покончил еще в далекой безусой молодости, и которую я больше никогда не повторю.
И второе, самое гадкое.
Я всегда делал выбор в пользу Эвина, потому что, черт побери, мы прошли вместе три войны и кучу сражений, неоднократно выносили друг друга с поля боя, и прикрывали грудью от стрел и ударов. И всегда, даже когда Эвин заигрывался в карающую справедливость и творил откровенную дичь, я был на его стороне. Именно такой и должна быть мужская дружба.
Но Эвин никогда не простит Тиль. По крайней мере, пока я не придумаю, под каким соусом и в каких обстоятельствам ему лучше всего подать эту правду. Над этим придется поломать голову, и желательно найти выход как можно быстрее, потому что, если вдруг так случится, что правда всплывет наружу до того, как ее «вскрою» я…
Не хочу думать о том, что мне придется выбирать между дружбой и жизнь невинной девчонки. Не хочу, потому что…
Достаю монетку, загадываю на решку, подбрасываю ее и ловлю ладонью.
Тот факт, что выпадает решка, которая в моем личном пари означает сторону Эвина, злит. Значит, свой выбор я уже сделал, и он точно не в пользу старого друга.
Бездна все задери, девчонка. Даже ты столько не стоишь!
— Решаете каким способом меня умертвить, милорд Нокс? — интересуется гордячка.
— Вы поразительно проницательны, Тиль, — не хочу развеивать ее пафосные девичьи грезы о трагической кончине в руках злодея. — Ответ вам не понравится.
