Тиа не могла отвести от него взгляда. Сердце бешено колотилось. Мужчина, под колеса которого она так неосторожно шагнула, в машине которого она по глупости оказалась и который так заботливо вытер ее слезы, был больше похож на принца из ее фантазий. Черные как смоль волосы, точеные черты лица, глаза цвета темного шоколада и длинные пушистые ресницы… Внутри ее все переворачивалось каждый раз, когда Тиа осмеливалась поднять на него взгляд.
Она много работала, и у нее совсем не оставалось времени на друзей и личную жизнь, поэтому она уже и не помнила, когда в последний раз ходила с друзьями в клуб или кафе. Тиа могла лишь мечтать о романтике, поцелуях, признаниях в любви, засыпая после тяжелого трудового дня, сидя у окна или дежуря ночью у постели больного.
Сейчас перед ней был мужчина, высокий, стройный, красивый, как она мечтала, и он был реальный.
– Тебе лучше? – спросил он мягко и даже немного улыбнулся.
Она молча кивнула, не в силах оторвать от него взгляд.
Тиа забеспокоилась. Мужчина‑то выглядит как с картинки, а какой он видит ее? Красные, опухшие глаза, дорожки из засохших слез на щеках, растрепанные волосы, без макияжа, в мешковатой одежде, больше похожей на тряпье. Какой ужас…
– Куда теперь? – спросил он, поворачивая на нужную улицу.
В глубине души Анатоль хотел остаться с ней подольше. Что за ерунда? Это шло вразрез со всеми его правилами. Подобрать на улице незнакомку, посадить ее в свою машину – череда глупейших, по его меркам, решений.
Анатоль снова взглянул на нее в зеркало заднего вида.
Как ни крути, на нее хочется смотреть, даже на заплаканные глаза и мешковатую одежду.
«Интересно, как бы она могла выглядеть?» – подумал он и тут же постарался выбросить эту мысль из головы.
«Даже не заикайся об этом, – сказал он сам себе. – Отвези ее и забудь».
– Прости, если обидел, – произнес Анатоль. – Надеюсь, ты никогда больше не будешь переходить в неположенном месте.
– Прости, – снова повторила она. – Извини, что расплакалась, это не из‑за тебя… Просто, когда ты закричал на меня…
– Я не хотел, я был в шоке, – сказал Анатоль. – Я боялся, что мог задавить тебя.
– Я плакала, потому что… бедный мистер Роджерс… Он умер сегодня утром. Я была там, я работала его сиделкой. Так грустно. Он был стар, но все же… Это напомнило мне о смерти матери.
Тиа снова начала всхлипывать.
– Мне жаль, – произнес Анатоль. – Твоя мама тоже недавно скончалась?
Тиа отрицательно покачала головой:
– Два года назад. У нее был рассеянный склероз. Отца убили, и я заботилась о ней до ее смерти. Поэтому я и стала сиделкой. Я знаю эту работу. У меня есть опыт. К тому же я больше ничего не умею и проживание с больным для меня необходимо, так как у меня нет дома.
Тиа снова разрыдалась. Она вывалила все личное совершенно незнакомому человеку. А может, он и слышать не хочет о ее проблемах?
Она сглотнула.
– Сейчас мне нужно успеть попасть в агентство до закрытия, чтобы получить нового клиента, иначе мне негде будет ночевать. Это здесь.
Она указала на здание у дороги. Анатоль подъехал и остановился. Тиа выскочила и подергала ручку. Закрыто. Анатоль подошел к ней.
– Что теперь? – серьезно спросил он.
Тиа обернулась, стараясь скрыть свое смятение.
– Наверное, я смогу найти дешевый отель, чтобы переночевать сегодня, – неуверенно пробормотала она.
Анатоль сомневался в этом. Он смотрел на девушку и думал, что она выглядит потерянной, беспомощной, но такой милой. Прежде чем сообразить, что делает, он услышал свой собственный голос:
– Послушай, у меня есть идея получше. Ты можешь переночевать в моей квартире. Меня там не будет, – поспешно добавил Анатоль, увидев, что девушка совсем растерялась и со страхом смотрит на него. – Квартира будет полностью в твоем распоряжении. Завтра ты купишь себе новый чемодан и отправишься в агентство. – Он улыбнулся. – Ну как, согласна?
Тиа смотрела на него во все глаза, не решаясь поверить в то, что происходит.
– Ты уверен? – робко спросила она дрожащим от волнения голосом.
– Я бы не предлагал, – ответил он.
– Это невероятно щедро с твоей стороны. Я – ходячая проблема, – добавила она и повесила голову.
– Ну что ты, – отозвался он. – Так ты согласна?
Анатоль улыбнулся, на этот раз намеренно. Он всегда так делал, когда хотел убедить людей поступать как ему надо. Это сработало и сейчас. Тиа робко кивнула.
Несмотря на то что голос здравого смысла твердил, что безумие приглашать совершенно незнакомого человека к себе домой, Анатоль помог ей сесть в машину, и они направились в район Мейфэр, рядом с Гайд‑парком и Пикадилли, где у него была квартира.
Он взглянул на нее в зеркало. Девушка сидела тихо и смотрела в окно. Руки скромно лежали на коленях. Казалось, она все еще не верила, что все происходит с ней на самом деле.
Он решил сделать еще один шаг вперед.
– Давай познакомимся, – предложил он. – Меня зовут Анатоль Кириякис.
Так странно было слышать свое имя и фамилию.
Обычно имени было достаточно, чтобы люди начинали осведомленно кивать. Анатоль был фигурой узнаваемой. Однако с Тиа все было по‑другому. Она повернула к нему голову и просто ответила:
– Тиа Сондерс.
– Привет, Тиа, – сказал Анатоль низким голосом и снова улыбнулся.
На ее щеках заиграл румянец. Она явно стеснялась его. Анатоль решил помолчать, чтобы дать ей расслабиться и свыкнуться с происходящим. Однако, когда они подъехали к дому в григорианском стиле, она все еще была напряжена. Он взял ее сломанный чемодан и повел мимо консьержа на самый верхний этаж.
Переступив через порог квартиры, Тиа обмерла от изумления и попятилась.
– Я не могу здесь остаться. Вдруг я что‑нибудь испорчу?
Глаза разбегались от шика и дороговизны квартиры. Шелковые подушки на белоснежном диване, тяжелые серые шторы. Все выглядело дорого, как в голливудском фильме.
Анатоль усмехнулся:
– Только не проливать кофе.
Тиа покачала головой. Она и подумать об этом боялась. Выражение лица Анатоля изменилось. Он понял, что она на самом деле боится, и решил действовать. Он подошел, взял ее за руку и сказал:
– Кстати, о кофе. Я бы выпил чашечку.
– Да, спасибо, – пробормотала Тиа.
– Хорошо, я запущу кофемашину, но прежде пойдем, я покажу тебе комнату.
Тиа послушно отправилась за ним в одну из спален для гостей, озираясь с волнением и восторгом одновременно.
