class="p1">— Что? — очнулась болтушка, когда воительница тронула ее за плечо. — Ах да! Куда мы направимся? Я имею в виду — после постоялого двора.
— Не знаю. Для начала уедем из Афин. Потом, наверное, на юг. Впрочем, у меня нет никаких планов, а у тебя, Габриэль?
— На этот раз будешь решать ты!
Зена подхватила поводья Арго, чтобы они не задели пухлого человечка, одетого в богатый хитон с золотыми и синими полосами. Торговец стоял прямо на дороге и размахивал глиняным подносом, расписанным эмалью.
— Не вини себя, Габриэль, не стоит, поверь.
Габриэль вздохнула:
— Да я не виню, ты же знаешь. Но ведь началась такая путаница!
— А если бы не ты, произошла бы трагедия. Хорошо, что ты привезла меня на соревнования. Я не сержусь, — заверила ее Зена.
— Слава богам! Ума не приложу, куда поехать, — Габриэль глубоко вздохнула. — Кроме как на постоялый двор.
Воительница рассмеялась:
— Рынок мы почти миновали, теперь уже недалеко, обещаю, — но тут Зене пришлось остановиться. Заметив, что неподалеку от них толпа стала быстро редеть, она натянула поводья Арго и властно подняла руку, удерживая Габриэль от болтовни. Оживленные голоса сотен покупателей вдруг затихли, и над всем рынком раздался грубый мужской рык:
— Я велел тебе спрятать эти монеты так, чтобы никто не нашел! И где они теперь, мерзкая дрянь?! — Последовал звучный шлепок, как будто раскрытой ладонью ударили кого-то по щеке, и детский крик.
— Клянусь, я их спрятал! Но он… — снова крик, на этот раз превратившийся в рыдания. Будто вспомнив о неотложных делах, люди торопливо расходились, стараясь избежать неприятностей. Многие бросали на мужчину неодобрительные взгляды. В той стороне, откуда доносились крики, воительница разглядела черноволосого негодяя, грозно нависшего над мальчиком, не старше того, с которым Зена недавно говорила.
— Прекрати скулить без причины! — скомандовал мужлан. — А не то она у тебя появится, — волосатая рука сжалась в кулак, мальчик всхлипнул и, съежившись, подавил плач.
Воительница пробормотала проклятие и сунула Габриэль поводья. Девушка настолько сосредоточилась на отвратительной сцене, что Зене пришлось самой вложить кожаные ремни в ее руки. Дотронувшись пальцем до носа Габриэль, воительница приказала:
— Жди здесь и ничего не предпринимай! Я скоро вернусь.
Она прошла через опустевшую площадь и, встав за спиной мужчины, похлопала его по плечу. Тот повернулся к ней. Приподняв бровь, Зена равнодушно смотрела на негодяя. Молчание затянулось. Наконец мужлан фыркнул и снова сосредоточился на своей жертве. Его остановил обманчиво мягкий голос воительницы:
— На твоем месте я бы отошла от ребенка.
— Прочь отсюда, ты, потаскушка в доспехах! — прорычал он в ответ. — Не лезь не в свое дело!
— А я решила, что это мое дело, — бесстрастно сказала Зена и, обеими руками ухватив мужчину за плечо, развернула его. Раздались два звонких удара, и негодяй отлетел на несколько шагов прочь. Пару раз перекувырнувшись в воздухе, он навзничь шлепнулся на землю. Не обращая внимания на застонавшего противника, Зена подошла к мальчику и опустилась на одно колено; паренек все еще дрожал от страха и слез. Она тихо спросила:
— Это твой отец?
Бедняга всхлипнул, бросил на валявшегося мужчину полный ужаса взгляд и, вздрогнув, отчаянно замотал головой:
— Нет! Мой папа был очень добрый. Но он ушел в Трою и не вернулся. А это… — парнишка облизал пересохшие губы, — это Олимус. Он хочет жениться на моей матери.
— Он часто бьет тебя? — мальчик покраснел, и Зене показалось, что он вот-вот разревется. Однако тот сдержался и кивнул. Воительница нежно похлопала его по руке. — Ты не виноват, поверь. Ни один ребенок не может заслужить таких побоев. А при матери он тебя бьет?
Мальчик покачал головой:
— Она ему не позволит. А ее братья тем более.
— Ты им не говорил, что Олимус тебя колотит, верно? — снова отрицательный жест. Мальчик посмотрел на стонавшего негодяя и опять перевел взгляд на свою спасительницу. Зена прищурилась. — Наверное, он тебе угрожал?
Получив в ответ кивок, она рассудила, что все не так уж плохо, и осторожно потрепала паренька по плечу:
— Все наладится, обещаю. Беги отсюда, пока Олимус не очухался. Расскажи о нем матери и не забудь сообщить ее братьям. Об этом мерзавце я позабочусь.
Мальчик застенчиво кивнул, прошептал: «спасибо», и растворился в толпе, которая собралась поглазеть на девушку, уложившую грозного Олимуса. Зена на мгновение закрыла глаза и со вздохом поднялась на ноги. «Где ж вы были, пока этот бандит колотил ребенка?» Она приблизилась к стонущему Олимусу и застыла над ним, сложив на груди руки.
— Думаю, ты меня слышишь, — произнесла воительница. Он приоткрыл покрасневший глаз и взглянул на нее. Натолкнувшись на холодный взгляд Зены, глаз снова закрылся. — Делай как я скажу. Ты навсегда оставишь в покое этого мальчика и его мать.
Мужчина попытался подняться, но Зена поставила ногу на его грудь и удержала негодяя на земле.
— Я не подчиняюсь ничьим приказам, — выдохнул он.
— Подчинишься, — промурлыкала воительница. — Другой вариант тебе не понравится.
— Тебе просто повезло, — прошипел Олимус.
— Ах, вот как? Хочешь попробовать еще раз? — Зена отступила назад и сжала руки в кулаки. Она усмехнулась. Но глаза ее оставались ледяными. Мужчина не шевельнулся, и воительница намеренно повысила голос так, чтобы толпа зевак позади них могла ее слышать: — Так я и думала. С детьми ты справляешься, а вот людей чуть постарше боишься. Дядю этого мальчонки ты тоже опасаешься, правда? Не говоря уж обо мне. И городских стражах, — Зена бросила взгляд в толпу. — Эй вы! Если еще когда-нибудь увидите, как этот или другой негодяй бьет ребенка, немедленно сообщайте царским стражам. Слышите, немедленно! Для этого нужен всего лишь голос, а он у каждого из вас есть.
Ответом ей стало молчание. Женщина средних лет обиженно пробубнила что-то себе под нос и удалилась. Воительница осмотрелась и увидела, что толпа вокруг нее и Олимуса стала еще плотнее; Габриэль не тронулась с места, крепко сжимая в руке поводья Арго. Где-то позади раздался привычный возглас: кого-то только что ограбили.
Судя по крикам, воришка приближался, и одновременно нарастало любопытство толпы. Зена расправила плечи, бросила на Олимуса последний грозный взгляд и сказала:
— Последи, чтоб я тебя больше не видела. Или я выжму из тебя все соки, и оставшегося не хватит, даже чтобы наполнить винную кружку. Уяснил? — Прежде чем мужлан смог ответить, Зена развернулась и стала пробираться сквозь толпу. Ее остановили две женщины: одна постарше и высокая бледная девушка, которая вполне годилась ей в дочери.
— Спасибо тебе, воительница, — поблагодарила старшая. — Я и сама попыталась защитить паренька, но против Олимуса…
Ее голос
