class="v">Изгибы судьбы так капризны.
Решает всё ветреный случай
Сквозь время истории пыльной/
Во льдах выживает везучий,
А вовсе не самый сильный.
По-прежнему были друзьями,
Те парни, чьи души истлели.
Весёлыми, злыми глазами
На мир, как и прежде, глядели.
Пришло торжество в их деревню,
Один пригласил всех к себе.
Под виски и вправду душевней
Слова о ревнивой судьбе.
Распишут холодные лица
Огни ярко-жёлтой дугой.
Польются из уст небылицы
Под круглой в сиянье луной.
Внезапно полёт черной птицы
Нарушит непрочный покой.
И рядом она приземлится
Под полной в сиянье луной.
Собравшихся взглядом окинет
Да скроется в нежности ночи.
Друзей голоса, будто иней,
Оттают, желая закончить.
И снова помчатся рассказы
Под звуки безмерного смеха.
Нет в мире страшнее заразы:
В себе хоронить человека.
Однако, сей праздник стал томным
В абсурдных речах без конца.
Хозяин тем временем вспомнил
Про тайный запас у отца.
И так захмелев он порядком,
Ушлёпал в свой погреб искать
Чудесного зелья добавку.
В нем можно мозги растворять.
Не ведал, что больше не будет
Стрелять ради фарса с утра,
О том, что теперь не пошутит
С ребятами возле костра.
О том, что уже не вернётся,
Не встретит знакомых очей.
Лицом к нему тьма повернётся
В одну из бесшумных ночей.
Нашли его прямо у дома
Оставшихся двое друзей,
Вот только отнюдь не живого
С ухмылкой извечной своей.
Усатого горло всё вскрыто,
Кровь хлещет фонтаном на снег.
Но сердце осталось закрыто,
Найдя свой последний ночлег.
А рядом чернело зловеще
Воронье перо, как смола.
Что дух смельчака затрепещет,
Пусть смерть не в новинку была.
И больше ни следа, хоть странно
Для тихой покорной глуши.
Замёрзшее царство туманно,
Предел для строптивой души.
Пронесся почти месяц скорби,
Луна наливалась опять.
Ребята бродили, как зомби,
Не в силах тревогу унять.
А в ночь полнолуния также
Наш ворон в злорадном полёте.
Минуты грядущего скажут,
Кто вскоре заплатит по счёту.
Ведь если луна просит крови,
То всё непременно случится.
Тверды её света основы,
Им нужно теперь подчиниться.
Второй обнаружен был тоже
С разрезанной глоткой у дома.
И почерк являлся похожим,
Воронье перо так знакомо.
Последний из трех, что в отчаянье
Старался сдержать свою дрожь,
Не верил в цепочку случайностей,
С трудом его здесь проведёшь.
Как будто не видя дороги,
Отправился тихо домой.
Законы природы жестоки,
К тому же, под полной луной.
Отец ему выдал уныло:
"Ты следующим будешь, сынок.
Подумай, кому насолили,
Какой у вас общий порок."
Опасная сразу догадка
Накрыла испуганный мозг.
И тут же решилась загадка
О том, кто две жизни унёс.
Не стал дожидаться черёда
В борьбе с круглоликой луной.
Последняя грянет охота,
Безумие — спорить с судьбой.
"Убить или быть убитым?" —
Казалось бы лёгкий вопрос.
Но если мораль позабыта,
Какой с тебя станется спрос?
Всё той же дорогой ступая,
Что пару тому лет назад.
Убийцу найти здесь желая,
Прошёл он сквозь леса каскад.
Метель свирепела однако,
Да ночь над ним грозно нависла.
Но были для третьего знаки,
Лишёнными всякого смысла.
Настойчиво двигался дальше,
Надеясь до цели дойти.
Ведь вряд ли найдется вкус слаще,
Чем мести в финале пути.
Минуты бежали так быстро,
Что вмиг превращались в часы.
Сугробы ужасно слоисты,
Его оставляли без сил.
В какой-то момент парень сдался,
Не смог больше тропкой идти.
В плену у пурги оказался,
Потерянным средь мерзлоты.
И враз его пледом укрыла
В холодном спокойствии вьюга.
Ружьё где-то снегом закрыло,
Стихия не будет подругой.
Когда замерзать стал охотник,
Услышал взмах крыльев привычный.
"Ну вот и смертельный угодник,
Конец мой мне кажется близким".
Но в то же мгновенье упало
С ним рядом горячее тело.
Такой теплотой задышало,
Его потихоньку согрело.
Глаза неохотно смыкались,
А мышцы кричали от боли.
Вопрос за вопросом рождались,
Но сон поглотил против воли.
И только под утро проснувшись,
Увидел две бусинки глаз.
Он с ними однажды столкнулся
В тяжёлый для каждого час.
Смотрел на него тот же самый
Покинутый пятый щенок.
И ночью его не оставил,
Тепло, отдавая, помог.
Тот самый явился причиной
Потери двух близких друзей.
Хоть ненависть стала глубинной,
Сегодня не стоит о ней.
"Ты все-таки выжил здесь, пятый
В суровой глуши ты один.
Зачем же ты спас, меня, братик,
Я разве того заслужил?"
Махнув двумя крыльями, ворон
Присел рядом с ними вальяжно.
Когда есть такая опора,
То в жизни ничто уж нестрашно.
Вдруг гулкое эхо проскачет
Знакомых людских голосов.
С деревни отправились, значит,
Искать его в чаще лесов.
И птица и зверь встрепенулись,
Скрываясь от лишнего взора.
Верхушки
