Чарли упорно задвигал некоторые мысли в самый дальний и темный уголок своего разума, закрывая их за десятком замков, но они то и дело возвращались, застенчиво шаркая носочком у порога и подглядывая в замочную скважину.
"Ты такой же чужак, как и он" – нашептывали они.
– Успокойся, думай! – похлопал себя по щекам Чарли.
Рейлин обернулся на фразу, но увидев, что она была адресована не ему, зашагал дальше.
Невидимка сделал глубокий вдох и попытался взглянуть на все с другой стороны.
«Ладно. Хорошо. Я чужак. Но это означает, что в детстве я как-то переместился из своего мира в Сеинторию! Значит, я, как и он могу путешествовать между мирами. Но как!?»
– Мы пришли, – прервал размышления Скаута Рейлин, указав на едва заметную неровность на песке.
Сметя налетевший песок и приподняв деревянную заслонку, хозяин убежища обнажил вертикальный вход в подземную пещеру.
Чарли нырнул в проход, спускаясь по переплетениям травянистого корня чудного растения, которое крепко проросло под землей, раздвинув своими слипшимися корнями толщи песка и создав свод скромной пещерки. Испускающие тусклое пурпурное свечение цветки, проросшие прямо на корнях, создавали какое-никакое освещение, позволяя элементарно не сталкиваться в пещере лбами.
Скаут ступил на влажный песок. В нос ударил запах гнили, заметно усилившийся в последнее время. Растение, что предоставило им убежище стало гибнуть, не в силах более противостоять угнетающей пустыне и тащить на своем горбу двоих попутчиков, ведь его вязкий сок – это единственное, чем Чарли и Рейлин питались. Отчаяние, и без того постоянно маячившее на горизонте, стало безжалостно смыкать челюсти на их глотках, лишая возможности сделать живительный вдох.
– И так, чего мы добились за сегодня? – отражаясь слабым эхо, послышался голос Рейлина, спускающегося в пещеру.
Деревянный люк, сделанный из коры того же растения, тихонько хлопнул, отрезая убежище от внешнего мира.
– Ты задаешь этот вопрос каждый чертов день, в одно и то же время, когда слезаешь по лестнице. Тебе самому не надоело? – с пассивной ненавистью в голосе, отозвался Чарли.
– Я же тебе объяснял, тупица ты эдакая, подведение итогов не дает свихнуться и потерять себя в этом потоке времени, – раздраженно проговорил Рейлин и плюхнулся на охапку измельченной коры.
– Даже если ответ всегда один и тот же? – Чарли закрыл глаза.
– Даже если один и тот же, – шумно выдохнув, ответил Рейлин.
Пальцы Скаута сами собой потянулись к глифу. Ненависть к этому человеку росла с каждой его фразой, каждым звуком, что вылетает из его рта. Чарли ненавидел его за то, что он сдался. Рейлин давным-давно перестал бороться, попросту сложил руки и стал медленно умирать. Ему уже не хотелось выбраться, он не пытался приложить какие-либо усилия, чтобы как-то повлиять на свою судьбу. Рейлин просто сказал себе: "Ну что ж, все равно у меня ничего не получиться, так зачем зря напрягаться?" И Чарли за это его ненавидел. Но самое ужасное во всем этом было мерзкое до тошноты чувство, что самого Чарли ждет такая судьба. Невидимка отчаянно сопротивлялся этим мыслям, но где-то в глубине души, у него тоже проскальзывало подобное желание. Сама пустыня будто шептала: "Брось это, все равно ничего не выйдет. Ты лучше ляг, отдохни, а я укрою тебя своим покровом, и никто тебя не потревожит"
Рука Чарли застыла, когда пальцы коснулись черного узора на запястье. Ненависть и человечность боролись внутри него.
"Убей его. Он сводит тебя с ума, он жалок и заражает своей слабостью тебя. Давай, он даже не окажет сопротивления. Он скажет спасибо. Убей. Убей же" – шептал один голос в его голове.
"Чарли, ты не убийца. Ты никогда не лишишь жизни невиновного, беспомощного. Рейлин дал тебе кров, дал еду, он не заслужил быть зарезанным в своем же убежище, человеком, которого он приютил" – нашептывал второй.
Чарли глубоко вдохнул, открыл глаза и отнял дрожащие пальцы от глифа.
«Я не убийца»
– Пора поменять наши подстилки, старые уже совсем сгнили, – сказал Скаут, не оборачиваясь.
– Зато тепло.
– Чувствуешь запах? Мы задохнемся, если не поменяем подстилки.
Раздражение вновь стало достигать критической отметки.
– Какая разница, древо само уже почти сгнило, рано или поздно мы все равно умрем. Может быть даже и задохнемся.
«Я не убийца»
– Думай, что хочешь, а я все равно их поменяю. И твою и свою, – поставил точку Чарли и потянулся к своей подстилке.
Ослепительная вспышка пронзила глаза и как молния ударила прямо в мозг, с электрическим потрескиванием разбегаясь по мышцам. Вдох и пронзающий холодный воздух обжёг легкие, а ссохшиеся губы словно разошлись по швам, обильно кровоточа. Безупречно белое, но до непривычки плоское, словно крышка стола, небо замерло над ним, не решаясь двинуться при постороннем.
Чарли застыл, часто и отрывисто дыша. Картина, возникнувшая перед ним всего на секунду, жгла сознание как раскаленный гвоздь. Пальцы схватили пустоту, промахнувшись мимо подстилки на пару сантиметров.
– Чего застыл? Передумал? – произнес Рейлин, окинув ошеломленного Скаута взглядом.
Голос Рейлина привел невидимку в чувство.
Чарли с некоторым усилием выпрямился и нервно облизал губы. Крови не было.
«Что это было?»
Скаут тряхнул головой, отгоняя остатки видения.
– Нет, ничего, – Чарли дотронулся тыльной стороной ладони до болезненно горячего лба.
Невидимка сгреб свою подстилку и направился к выходу. Спустя секунду, Чарли, неожиданно для себя обнаружил, что едва не уперся лбом в стену, выронив из безвольно повисших рук свою ношу. На плечи Скаута навалилась непомерная усталость, не позволяющая пошевелить и пальцем. Сердце, и то, стучало редко и лениво, готовое погрузиться в пучину сна вместе с остальным организмом.
Чарли не мог выдавить из себя ни слова, ему едва хватало сил на простой вдох. Мысли застопорились, кровь по венам продвигалась медленными толчками. Зловонное дыхание смерти раздалось где-то над ухом.
– Чар…ли… – протяжно, почти на распев, прогудел чей-то голос у него позади.
Скаут попытался обернуться. Голова сильно кружилась, а все вокруг казалось смазанным и расплывчатым. Пурпурный свет расслоился на несколько пучков и бил прямо в глаза, куда бы Чарли не переводил взгляд. Слух тревожили потрескивания и раскаты грома.
– Чар…ли… Я лгу? – раздался смешок тем же голосом.
– Лгу? – вторил ему тоненький писклявый голосок.
– Лгу-у-у-у!? – верещал третий противный и визгливый.
Чарли, собрав волю в кулак, рывком обернулся. От резкого движения он потерял равновесие и упал. Темнеющий взгляд впился в сидящего перед ним на корточках человека. Силуэт его расплывался и таял, словно лёд на солнцепёке, но невидимка его узнал.
– Выберись, – прозвучал голос, похожий как две капли воды на голос Чарли.
Сознание, хлопнув дверью, ушло.
***
– Обещай, что никогда не оставишь
