Книга Нераскрытая тайна - Аника Югорская

— Чтоооо?

— Жить теперь будешь здесь. И без разговоров.

Я в панике посмотрела на отца. Тот лишь кивнул и добавил:

— Да, Стась. Рано мы тебя выпустили из родного гнезда. Оказалось, ты ещё не готова к самостоятельной жизни.

— Но ведь всё хорошо было?

— Когда, интересно? Когда ты проплачивала экзамены, чтобы закрыть сессию? Или когда устраивала дома вечеринки до утра? Мы всё знаем. Терпели, ждали, когда одумаешься, но напрасно. — Причитала мама.

— Откуда вы всё это взяли? Я заплатила то всего за один экзамен, и то, когда дважды не смогла его сдать сама. И вечеринок дома не устраивала. Только с девчонками собирались!

Папа нахмурился. А мама продолжила:

— Ещё и врешь не краснея! Всё, Стася. Этот вопрос решён. Завтра же перевозишь свои вещи сюда.

— Мам, но мне неудобно добираться от сюда в институт. Это ж часа два по пробкам.

— Ах, ты про институт вспомнила?

— Я восстановлюсь!

В разговор вступил отец:

— Станислава, тебе не придётся каждое утро ездить в институт. Я договорился, тебя как бы переведут в строительный сразу на четвёртый курс. На заочное отделение.

— Что? Опять четвёртый курс? Ещё и на заочку? — от подобного заявления меня начало трясти.

— Да. Потому что по утрам ты будешь ездить со мной в офис.

— Зачем?

— Устрою тебя в бухгалтерию. Оксана Владимировна согласилась стать твоей наставницей.

— Папа, ты что, с ума сошёл? — мне стало так обидно, что слёзы сами собой выступили на глазах.

— Ой, вот только не надо этих твоих штучек. — сморщилась мама. — Мы всё обдумали и пришли к такому решению. Теперь ты будешь под присмотром.

— И как долго будет длиться мое наказание?

— Пока мы не увидим, что ты действительно повзрослела и взялась за ум.

— Но это же несправедливо!

— Серьезно? А что справедливо? Спускать наши денежки в унитаз и вести беспорядочную жизнь? — спросила мама.

— А вот это обидно.

— Это нам обидно, за то что воспитали такую непутевую дочь! Вот у Соколовых…

— Да-да-да! Знаю! У всех дети, как дети, а я — ошибка природы! Ну что поделать, если на мне она решила отдохнуть?! Вот у вас есть удачный ребёнок, с него и требуйте, а меня оставьте в покое! — в слезах закричала я и бросилась в свою старую комнату.

Упав на кровать, я обняла подушку и зарыдала. Я могла стерпеть любые оскорбления, но когда мне приводили в пример чужих детей — это выводило меня из себя. В комнату постучался Ванька, и, не дожидаясь приглашения, вошёл.

— Стась, не плачь. Всё наладится! — тихо произнёс он.

— Ты слышал? Мало того, что теперь я буду жить здесь, так ещё и работать под началом папиной жабы!

— Какой Жабы?

— Оксаны Владимировны этой, главбухши! У неё противный писклявый голос, а ещё от неё вечно несёт борщом!

— Ничего, поработаешь немного, наберешься опыта и уйдёшь в другое место.

— В какое?

— Ну а где ты сама хотела бы работать?

Я задумалась. Об этом меня никогда не спрашивали. С детства родители сами решали, в какую секцию пойти, в какой школе учиться, на какой факультет поступать, на какую должность устраиваться. По плану я должна была закончить университет, а потом пойти в отцовскую фирму возглавлять отдел маркетинга. Моего мнения никто не спрашивал. Может быть поэтому у меня не было успехов в спорте, я с тройками закончила математическую школу, а с факультета маркетинга меня и вовсе турнули. Просто это всё не моё! Если бы я пошла другим путём, тем, который близок мне самой, может быть всё сложилось бы иначе?

— Стась? Чего зависла? — растолкал меня Ванька.

— Да так. Задумалась.

— О чем?

— О том, кем хочу стать, когда вырасту.

— То есть ты ещё не выросла? — засмеялся брат.

— Не-а! — весело ответила я и обняла Ваньку.

Вот так в свои двадцать два я снова оказалась в родительском доме. И вместо праздной жизни начались скучные будни. И если раньше я могла вставать часов в 9, спокойно пропустив первую пару, то теперь подъем наступал каждое утро в 6.30.