желание исполнится.
Смотрю на листок. Да у меня портянки в армии меньше были! И как это должно прогореть за несколько секунд? А потом ещё и съесть всё это надо. Видимо, оценив размер моих глаз, Маша поясняет:
— Бумажечку берёшь мааааааленькую. Вырезай такую, чтобы быстро сгорела. Пишешь мелко и буквально парой слов выражаешь всю суть желания. Только не пиши «счастье» или «любовь», они бывают разные. Твоя задача — сформулировать всё чётко и ёмко.
— Я уже приготовился сочинение в трёх томах писать о том, какая мне нужна девушка, а ты разбила все мои мечты, жестокая, — усмехаюсь и тут же получаю подзатыльник.
— Запомнил? У тебя осталось две минуты, — и пока я пытаюсь отрезать микроскопический клочок бумаги, стараясь при этом не уронить вертлявого ребёнка с колен, Маша включает телевизор, а потом забирает Кольку.
Десять. Хочу… девушку красивую, хорошую, добрую, заботливую. Нет, не так. А вдруг она совсем глупая будет?
Девять. Детей. Обязательно нужен мальчик. А как это можно узнать до зачатия? Никак.
Восемь. Жениться. Хм… Штамп в паспорте часто ничего не решает.
Семь. Зараза! Уже опаздываю. На маленьком клочке умещаю всего одно слово. Пять букв и тонна смысла для меня.
Шесть. Щелчок зажигалки.
Пять. Огонь пожирает клочок бумаги.
Четыре. Кидаю пепел в стакан.
Три. Делаю глоток. Второй.
Два. Третий. Да за что же ты меня так «любишь», Маша?
Один. Горло обжигает. Тянусь за мандарином.
— Ты смотри, успел, — с восторгом хлопает ресницами девушка. — Что написал хоть? — Открываю рот.
— Не говори — не сбудется, — тут же перебивает Валера и я захлопываю свою говорилку.
— Это что же, мне теперь совсем никому сказать про желание нельзя? — Никогда не был суеверным и никаких традиций не признавал. Мало того, даже не заморачивался, ничего о них не хотел знать и не верил во всю эту чушь.
— Да, — одновременно произносят и кивают так же дружно, рассматривая меня со смесью удивления и неверия.
— Ну и ладно, — немного обидно. Не смогу поделиться с друзьями своими наблюдениями, но ради чистоты эксперимента потерплю.
Глава 1
Лена
Конец года. Документы. Отчёты. Налоговая проверка. Экстренное собрание в школе. Миша подрался. В очередной раз.
— Вы же понимаете, что это не просто ученики, — смотрит с укором поверх дорогих очков директриса.
— Понимаю, — вздыхаю угрюмо, — но считаю, что с ними тоже нужно поговорить. Неправильная модель телефона — не повод для придирок.
Смотрю на сына. Он сидит рядом. Карие глаза и каштановый ёжик на голове. Весь в меня. Даже характером. Смотрит открыто, уверенный в своей правоте. И я искренне считаю, что он в своём праве. Парочка мажоров прессует его с сентября и каждый раз получает по заслугам. Драка, конечно, не выход, но травля из-за немодного телефона — тот ещё бред.
— Вы должны понимать, что их родители — спонсоры практически всех мероприятий нашей школы. Они обустраивают классы, — эту песенку Татьяна Викторовна поёт мне с первой драки.
— И поэтому мы должны быть им благодарны, — перебиваю и продолжаю уже заученный текст. Полноватая женщина кривится. Она недовольна и моим поведением тоже, потому что отказываюсь принуждать своего сына извиняться перед богатыми придурками.
Не за что тут извиняться. Они травят всех, кто им хоть немного не нравится. Миша единственный, кто даёт им отпор. Они не могут с ним справиться. Раз за разом наш разговор становится напряжённее. Сегодня она уже намекнула на новую школу, потому что таким, как мой сын, в образцовом учебном заведении не место.
Так и не добившись от меня того, что хотела, директриса отпускает нас. Идём на выход. Сын молчит и насупившись идёт рядом. Застёгиваю на ходу пуховик.
— Мам, прости, — говорит уже на улице.
— За что ты извиняешься? — Смотрю на него с удивлением и протягиваю свою руку. Давно мы не гуляли с ним вот так просто вечером. — А давай по мороженке?
— Ну ты чего? Снег на улице, дубак вон какой, — выпускает пар изо рта. — В такую погоду надо глинтвейн пить или кофе с чизкейком.
— Ты снова без шапки, — натягиваю ему капюшон по самые глаза.
— Ма-а-ам, — убирает от себя мои руки.
— Мам, мам. Ма-а-ам, — дразню его. — Идём. Мне глинтвейн, тебе чай травяной и тортик. — Ты знаешь, я рада, что в этот раз обошлось без синяков на лице.
— Это ты Славу не видела. Ему хорошо досталось. Надолго запомнит, — довольный собой Мишка идёт рядом, но руку не даёт. Прошло то время, когда он бегал за мной хвостиком. Теперь моя очередь. Ростом уже выше меня. Мужчина почти.
— И видеть не хочу, — тихо ворчу, понимая, что встречи с отцами парней не избежать.
— Ну, прости, не сдержался, — в ответ бурчит и засовывает руки в карманы. Деловой.
— Дедушка Мороз не дарит подарки плохим мальчикам, из-за которых маму в школу вызывают, — громко говорю ему в спину, потому что знаю, он тоже не в восторге от разговора с директрисой.
— Мам, я уже давно знаю, что его не существует, — поворачивается ко мне лицом и улыбается, говнюк. Знает, на что давить, чтобы я меньше пыхтела.
— Я — твой личный Дед Мороз и, прошу, тебя в следующий раз не оставляй следов и не подписывайся ботинком ни на чьей щеке. Обещаешь? — Парень кивает, а я мотаю головой. Продержится буквально неделю, а потом снова буду сидеть в кабинете директора. — Давай договоримся. Я тебе под ёлочку нужный телефон, а ты мне спокойствие хотя бы на три месяца.
— Мам, — останавливается он передо мной и смотрит серьёзно.
— Не хочу слышать отговорки, — не даю ему продолжить. — Конец года. Сжалься, прошу. У меня на работе завал. Налоговая, как с цепи сорвалась. И Палыч ещё со своей пенсией. Ну! Договорились?
— Я постараюсь, но обещать не стану. А телефон точно подаришь? — И пока сын летает в мечтах о новом гаджете, хватаю его за руку и тащу в кафе.
— Точно. Даже накопила нужную сумму, осталось только купить. Я вечером с Наташей в бар. Ты же не против? — Мне очень хочется отдохнуть. Школьные разборки — не совсем то, что нужно для пятничного вечера, а с подругой можно обхохотать любую проблему.
— Тогда я с Даней в «Доту»[1]. Можно? — Да куда ж я денусь?
Глава 2
В баре всё, как обычно. Шумно. Людно. Разноцветные огоньки разлетаются по танцполу. На втором этаже на мостиках-переходах от одного столика к другому танцуют девушки в костюмах и масках. Если быть
