умывальника, даже зубки нельзя было почистить. Бросили царские слуги Иоанну пучок старой соломы на холодный каменный пол и все милости на этом закончились.
Дети. Еще там решетка была на окне.
Преподаватель. Если бы дети, там, на окне была решетка, то это для пророка было бы большим утешением. В подземелье было темно, как ночью в бане. Не было там никакого окна. Да, и спать приходилось на полу на колючей соломе. А приносили есть только сухари и воду старую и больше ничего. Тяжело было пророку Иоанну в тюрьме?
Дети. Тяжелей, чем Страшиле и Железному Дровосеку.
Преподаватель. Да, мы недавно читали про них. Хорошо, что вы запомнили. Тяжело и холодно было Иоанну. Не забывайте. Что он не был старцем с седой бородой. Он был еще весьма молодым. Чуть больше 30 лет натикало на его земных часах. А что он успел увидеть в жизни? Пустыню, да синее небо. А теперь вот еще мрачные своды тюрьмы. Но пророк Божий не унывал, он радовался, что страдает за Правду; что Господь дал ему силу не унывать и царя Ирода ругать за ложь и трусость или, говоря по церковно-славянскому, обличать. Говорить Правду, дети, бывает трудно, но всегда радостно. Потому что, когда мы говорим Правду, то сердце наше согревает Бог. Так и жил пророк в темнице почти целый год. Ирод Антипа боялся его убить. Он знал – в народе Иоанна сильно почитают и любят. Если бы он его убил, могли бы произойти большие возмущения среди народа. Народ мог бы пойти на царя войной! Однажды у царя Ирода был День Рождения. Хорошее дело справлять День Рождения. Ирод назвал в свой дворец много-много своих друзей, знакомых и уважаемых людей. Пришли гости и стали они есть мясо, пить сладкий компот, грызть орешки в шоколаде, веселиться кто как умел и хотел. И ели и пили царские гости с утра до самой ночи. И знаете, что с Иродом произошло? Он осоловел от вкусной жирной еды и многого фруктового питья.
Дети. Птичкой стал?
Преподаватель. Птичкой? Ну, разве, что спесивым индюком! Осоловеть, это значит так накушаться, что колбаса из ушей лезет и ничего уже не хочешь, ну разве только еще вот этот сочный кусочек котлетки или вон, тот стаканчик вишневого компотика.
Дети. Я тоже кушать захотел! И я! И я! Вы вкусно рассказываете!
Преподаватель. Я тоже сижу, облизываюсь. Ничего скоро мы тоже будем пить чай с тортом и конфетами. Потерпим еще немного? Ирод отяжелел от обильной еды, спать захотел, но вдруг его приемная дочка Саломия вбежала в зал, где он сидел с гостями, и начала плясать, как ненормальная. Она так задирала ноги, так извивалась, корчилась, прыгала, стучала каблуками, трясла кудрями, сплеталась и расплеталась и что только не вытворяла на потеху, что все гости и царь стали хлопать в ладоши и кричать: «Молодец, Саломия, слава, слава тебе, Саломия!» А царь, когда плясунья остановилась, сказал: «Слушай доченька моя, ты так хорошо пляшешь! Проси, что тебе нужно, я тебя награжу. Проси хоть полцарства. Клянусь Богом, оно будет твоим!». Вот так, человек объелся и упился, как бегемот и, пожалуйста, сразу же у него душа зашутилась. И он говорит: проси полцарства, а ведь не подумал, как это девушка пол царством будет управлять, такой ум большой нужен. А она, понимая, что царь, как только проснется утром голодный и жадный, скажет: «Что это я, толстое, брюхо вчера наговорил!», – и обратно заберет полцарства. Поэтому она пошла за советом к маме Иродиаде.
– Мамочка, – сказала Саломия, – папочка говорит мне – проси что хочешь, даже полцарства готов отдать!
Иродиада же ей со злобной радостью ответила:
– Проси голову Иоанна Пророка на блюде. Проси, чтобы царь тут же послал палача в темницу и отрубил этому злому человеку голову.
Вот, дети, пример нам, злые люди всегда обвиняют в злобе добрых людей. Все у них перепутывается в сердце и в уме.
Дочь удивилась:
– А зачем? Он добрый человек, пусть живет.
– Ты не понимаешь, – зашипела, как змея, Иродиада, – если он и дальше будет ругать нашего отца, то отец выгонит и тебя, и меня чуть ли не в пустыню, и мы будем там голодать, и мы умрем на страшном солнцепеке без воды и еды. Проси, слушайся мать!
Испугалась Саломия, вернулась на пир, выставила ножку и говорит: «Хочу голову Иоанна Пророка на блюде». Царь даже присел от страха. Жуть объяла его душу. Как он это отдаст такое приказание? Но посмотрел, оглядел своих богатых и именитых гостей и подумал: «Скажут потом, царское слово царь не держит. Обещал и не исполнил». Он был гордый, трусоватый, и поэтому решил не нарушать своего царского слова. Царское слово ему было дороже, чем жизнь святого Божьего человека. И послал палача в темницу к Иоанну Пророку. Спустился палач в подземелье и сказал палач Иоанну:
– Меня послал царь отрубить тебе голову. Будешь ли ты сопротивляться?
– Нет, не буду, – ответил пророк Иоанн. – Как Господь благословил, так и принимаю свою муку.
И приклонил он свою святую голову на каменную ступеньку. Размахнулся палач большим двуострым мечом и отрубил ему голову; положил ее на здоровенный медный поднос и принес в зал, где люди продолжали вкусно есть и пить. И все гости пришли в ужас. Голова пророка всем показалась такой живой, казалось, что сейчас она заговорит голосом человеческим, глаза откроет и скажет: «Ирод, что ты сделал! Вот будет на тебя Божия казнь, и ты погибнешь в страшных муках». Царь едва-едва не лишился чувств. Гости разбежались. Остался царь Ирод один на своем Дне Рождении во тьме ночной среди объедков и опрокинутых стаканов с компотом. Никому он стал не нужен. Ужас железным обручем сковал его сердце. Почувствовал он себя маленькой злобной букашкой. Хотел ему заплакать, да слезы заморозил страх. «Было у меня царство, – подумал он, – и кончилось!» А царица Иродиада схватила голову Иоанна Пророка, пошла и немедля закопала её среди сорняков на пустыре. Так она ненавидела пророка. Звала с собой Саломию, но дочка отказалась. Ей тоже было не по себе, ничего хорошего она больше от жизни не ждала. И оказалась права, вскоре Ирода Антипу римский император, это был тогда самый главный царь на земле, лишил царства и отправил главенствовать над бедной захудалой деревушкой. Вместе с ним пришлось поехать Иродиаде с
