деле я не таков. Вон, глянь, Сам-Президент, како ребята мои в Олимпиадах побеждают, да на сценах отплясывают. И пенсионеры мои завсегда тебя, Сам-Президент, на всех выборах, да референдумах, да демонстрациях поддерживают.
— Ну ладно, — говорит Президент, — иди, попытай силы, только что хуже не сделай.
Благословил он дурака Конституцией государственной и проводил сам до поста охраны.
Взял младший помощник гитару свою, надел костюм от Юдашкина, да пошел на Гадину-Инфляцию. Один пошел, никого с собой не взял.
Приходит, смотрит — идет Инфляция по стране, где шагнет — там цены растут, куда глянет — там уровень жизни падает, где хвостом махнет — там потребительская корзина на кусочки разлетается. Понял младший помощник, что одному ему тут не справиться, взял на гитаре первый аккорд гимна государственного — встала перед ним армия учителей. Взял второй аккорд — встала армия медиков. Взял третий — явились ученые да академики. Бросились они все на инфляцию, и давай ее гнуть да ломать, а она не гнется, да не ломается, только еще больше становится.
И тут вдруг академик один, старенький-седенький, говорит:
— Знаю, как нам Инфляцию победить, потому, как я — самый главный в стране экономик, лауреат самой премиевской премии Президентской. Ничем не сможем мы ее одолеть, пока деньги не сожжем. Инфляция, она деньгами питается, чем денег больше — тем она страще, чем их меньше — тем она тоньше.
Поверил академику учителя, да медики, да ученые, а только жаль им стало денег своих заработанных. Но тут младший помощник свой бумажник с карточками да с купюрами вытащил, зажигалку свою отечественную выудил:
— Эх, — говорит, — гори ясно, за государство наше многострадальное!
Да и поджег бумажник.
Как сгорел он — Инфляция враз на треть уменьшилась. Начали тогда учителя, да врачи, да ученые с академиками деньги свои жечь. Глядь — еще на треть Инфляция уменьшилась. Испугалась тут она, стала братьев звать, Дефолта, да Кризиса Монетарычей, да голосочек слабеньким у нее стал, никак не докричится.
Сожгли ученые, да доктора, да учителя свои деньги, а до конца еще не могу с Гадиной-Инфляцией справиться. Тогда и говорит академик старенький-седенький:
— Мала, — говорит, — наша общая денежная масса, надо еще денег добыть. А много денег у нас на пенсии уходит, поскольку хоть они у нас и крошечные, да пенсионеров в республиканстве великое множество. И по закону Больших Чисел, если каждый пенсионер хоть по рублю сожжет, все равно много будет.
Услышал это младший помощник, да пустил клич по всем своим собесам и комитетам, да отделам кадров, чтобы собирались пенсионеры на битву ратную за Родину любимую. И собралась их армия великая. Услыхали они, что с государством делается и что только через их пенсии спасти его можно, да сразу и стали жечь пенсии. И стала Инфляция враз не больше котенка дворового. И тогда велел помощник младший жечь деньги прекратить, потому, как академик ему сказал, что маленькая инфляция в хозяйстве завсегда сгодится — лишние деньги подъедать.
Снял помощник с порток юдашкинских ремешок кожаный, из бычка-рекордсмена отечественного деланый, надел инфляции на шею, да повел ее к Президенту. Тот как увидел, велел для нее будочку замастырить, рядом с постом охранника, а младшего помощника расцеловал да объявил своим приемником.
То-то радости в народе было! Двадцать дней все гуляли, виски-тоник принимали, водкой-соком запивали, коньяком полировали, Президенту все внимали. Президент не пил, ни ел, за Державу все радел. Он радел, да всем велел, и ты спи-засыпай и отчизну вспоминай.
