солнца, но в то же время не прячут природную красоту и грацию. Чёрные волосы, туго забранные на затылке в большой пучок, блестят не менее чем кольца с драгоценными камнями на её руках. А глаза этой дамы по своей проницательности сравнимы разве что с двумя кинжалами, которые неожиданно могут вонзиться в любого и пробить душу насквозь. Впрочем, и эта особенность женщины может быть простительна. Страшно другое: Аурелия — ведьма. Самая настоящая колдунья тёмных сил. И Кларк знает: вызвать подлинный гнев его госпожи равносильно смерти.
Аурелия нервно посмотрела на часы.
— Ах, если бы все мои слуги были такими пунктуальными, как ты, Кларк! Мы никуда не можем уехать, пока не дождёмся здесь Мозеджи с моим сокровищем. А у этого египтянина, судя по всему, вообще нет никакого представления о времени!
Она растерянно огляделась по сторонам. Ни души. А между тем прошло уже достаточно времени, чтобы дважды исполнить её поручение и явиться сюда.
— Вы думаете, госпожа, случилось что-то непредвиденное? И Мозеджи не нашёл на площади торговца по имени Калуф?
— Моё знание будущего, Кларк, не даёт сбоев. Калуф был сегодня на площади. А Мозеджи мог не найти его только если ослеп, обезумел или потерял страх перед своей хозяйкой. Других причин для его неявки я не нахожу. Вот и не верь после этого в справедливость изречения: «Хочешь сделать что-то хорошо — сделай это сам». Надо было лично отправиться на поиски Калуфа.
— Но госпожа! Найти незнакомца в чужой стране, в людном месте, зная о нём лишь его имя, и при этом ни к кому не обращаться за помощью — это же нереально! Там полно полиции, а Вы не в чести у них после нашего прошлого «путешествия» по Египту.
— Да, это так. Потому и положилась на Мозеджи. Он всё-таки египтянин и здесь как дома… О! Лёгок на помине. Ишь, как несётся. Надеюсь, ему есть чем меня порадовать.
Аурелия, маскируя нетерпение и поджидая, когда запыхавшийся слуга подбежит к ней ближе для детального доклада, надменно подняла голову и напустила на себя строгий вид:
— Ты заставил меня ждать, бестолковый. И я недовольна. Где тебя носило и почему так долго?.. Ну! Хватит дышать как загнанный пёс. Где оно?
Египтянин действительно с трудом восстанавливал сбившееся от быстрого бега дыхание.
— Простите меня, Ваше чародейство. Я не нашёл того ожерелья. Но я Вам принёс кучу других. Вот целый мешок драгоценностей и сувениров.
— Что? — нервно взвизгнула женщина. — Мозеджи! Ты настолько туп или притворяешься? Учти, я не отличаюсь терпением, и лучше не шути так со мной! Испепелю на месте! Где ожерелье?
— Я его не нашёл. Точнее, его не было у торговца Калуфа.
— Лжёшь!!!
— Нет, это так! Ваш информатор ошибся, предположив… — египтянин попятился назад от наступающей на него женщины.
Аурелия разом взмахнула руками, и Мозеджи встал как вкопанный. Ведь прямо из ниоткуда на песчаной дороге по обе стороны от мужчины появились гигантские огненные львы. И огненными они были не в смысле ярко-рыжей окраски, а в том понимании, что это и впрямь был живой огонь, лишь внешне принявший форму грозных животных. Отряхивая «гривы» от песка и дорожной пыли, рыча и демонстрируя прожорливые «пасти», «звери» всё более увеличивались в размерах, обдавая нерадивого слугу жаром пламени и снопом искр.
— Мой информатор? — переспросила Аурелия. — Ты что же, бездельник, до сих пор не уяснил, с кем имеешь дело?
Женщина вновь взмахнула руками, и огненные львы, повинуясь хозяйке, начали приближаться к Мозеджи. То и дело, вскидывая «лапы», они норовили зацепить свою жертву и причинить мужчине болезненный ожог.
Понаблюдав с минуту за тем, как египтянин пытается увернуться от справедливого, с её точки зрения, наказания, как он стойко переносит боль и всё ещё на что-то надеется, Аурелия усмехнулась и кивнула, позволяя огню немного поутихнуть. Оба «льва» разом ударились о землю, рассыпались на множество искр, а затем, перекатываясь по дороге жёлтой змейкой, взяли мужчину в плотное кольцо огня, выйти за границы которого без разрешения госпожи было невозможно.
Аурелия продолжила свою мысль:
— Значит, ты сомневаешься, несчастный, что я заранее, за несколько месяцев или даже лет смогу предсказать и вычислить, где будет находиться тот или иной предмет? Ты сомневаешься в моей силе?
— Нет, я… Простите меня, госпожа! Я знаю, что Вы очень сильная колдунья.
Голос женщины стал ледяным:
— В чём же тогда дело, Мозеджи? Ещё год назад я получила информацию о том, что ожерелье Клеопатры вдруг неожиданным образом вернётся на свою родину в Египет. И что сегодня днём его можно будет найти на центральной площади у торговца Калуфа. И где же оно? Где, я спрашиваю?!
Аурелия снова произвела какие-то манипуляции по отношению к огню, и её нерадивый помощник вдруг почувствовал, что пламя сделалось сильнее. Кольцо медленно начало сжиматься к центру, грозя сжечь всё на своём пути.
Египтянин взмолился:
— Пощадите меня, Ваше чародейство! Я виноват и признаю это! Я опоздал сегодня на площадь и долго искал торговца. А когда нашёл, Калуф сказал, что за пару минут до моего появления он продал ожерелье какому-то туристу из России. Калуф не знает ни имени его, ни гостиницы, где тот остановился. Найти его не представляется возможным. Но я отобрал у торговца все сувениры, какие были. Может, что-то из этого Вам придётся по вкусу? Тут есть и бусы, и медальоны…
Женщина презрительно фыркнула и отвернулась от Мозеджи.
— До чего же сложно в современном мире найти для себя достойного раба! Слишком умные для этой цели не годятся. А с тупыми да ленивыми — одни проблемы и хлопоты… Что стоишь, Кларк? Заводи мотор. Нам давно пора ехать. В Египте мне теперь делать нечего. Ожерелье временно от меня уплыло.
— Слушаюсь, моя госпожа, — пожилой слуга засеменил к автомобилю. — Прикажете по приезду домой заняться подготовкой документов для путешествия в Россию?
— Не сразу, Кларк. Сначала нам с тобой предстоит увлекательная поездка в Дрезден. А после — не менее интересные приключения в Швеции. Умение видеть будущее — большой подарок судьбы.
Аурелия с благодарностью погладила висящий у неё на шее амулет, затем гордо уселась в джип и требовательно посмотрела на слугу. «Ну? В чём дело? Заводи мотор!» — читалось в её взгляде.
— А-а, как же Мозеджи? — неуверенно спросил Кларк, не находя себе места от криков товарища и его просьб о пощаде.
— Мозеджи?
Колдунья, казалось, только сейчас вспомнила о том, что заключила провинившегося слугу в сжимающееся кольцо огня. Женщина приоткрыла дверцу автомобиля, наклонилась вперёд, чтобы
