Рик поднял голову.
— Значит, она не знает, что вы сделали...
— Нет. Но я убежден, что она не выходит замуж, так как не забыла меня. Но не мог же я сделать предложение, будучи рукоположен в сан! Я встречусь с ней свободным человеком. Она должна увидеть во мне обыкновенного мужчину, прежде чем образ отца Кендалла начнет постепенно стираться из ее памяти.
— Понимаю, — медленно сказал Рик. — Когда вашу петицию передадут в Ватикан, вас освободят от обета?
— Вероятно, нет. Но я понял, что жизнь без Сидни — жалкое существование, а это несправедливо по отношению к приходу, потому что я не могу в полной мере отдаваться своим обязанностям.
— Видит Бог, я не виню вас, Джаред. Я думал, что хочу стать священником... пока не встретил Кэй.
— Спасибо за честность, Рик. Но не все проявят такое понимание. Думаешь, я не осознаю, что подведу многих прихожан — тех, кто привык полагаться на меня? А деньги, которые Церковь истратила на мое образование? И как отреагируют другие священники в епархии, узнав, что отец Кендалл покинул свой пост?
— Но не Церковь! — воскликнул Рик.
— Нет. Никогда!
Рик страдальчески вздохнул.
— Вы так уверены в ее чувствах?
— В глубине души — да.
— Что, если она изменилась?
— Приходится идти на риск.
— Вы думали том, что она может отвергнуть вас?
— Такое возможно. Но как бы ни сложились обстоятельства, я должен предстать перед ней ничем не обремененным, если хочу, чтобы она выслушала меня.
— И если этого не произойдет, вы потеряете все. Надеетесь, что она еще любит вас?
— Да.
Рик вскочил и пристально посмотрел на Джареда.
— Вы спали с ней?
— Нет. Мы на мгновение обнялись, когда она сказала, что уезжает.
— Тогда... — недоуменно произнес Рик.
— Это не имеет значения. Между нами возникло чувство, которое я не способен выразить словами. Прошло пятнадцать месяцев. Скоро мне исполнится тридцать восемь лет, и каждая уходящая минута лишает нас того, чего никогда не вернуть.
— Вы не сможете жениться на ней, будучи в духовном сане.
— Я знаю.
— Она благочестива?
— Сидни не католичка.
— Что?!
— Ее крестили в лютеранской церкви, но она давно не посещала храм.
— Простите, святой отец, но в вашем случае это может помочь.
У Джареда вырвался сдавленный смешок.
— Я больше не святой отец, Рик.
— Для меня вы им остаетесь.
— Кроме епископа, ты мой самый близкий друг, поэтому я напомню тебе, что легкого решения для меня не будет.
— Кэй расстроится, узнав об этом. Она считает вас идеальным священником.
Джаред нахмурился.
— Совершенства не существует, Рик.
— В душе она будет болеть за вас, Джаред.
— Я знаю. Лучше, если я уеду до того, как Кэй проснется. Отец Лейн позаботится о делах прихода.
— Как вы будете жить?
— У меня есть предварительная договоренность об оказании психологической помощи в Гардинере. Это город в пяти милях от Йеллоустонского национального парка. Когда мы с Сидни поженимся, она сможет продолжать работать рейнджером, если таково будет ее желание.
— Она рейнджер?
— Да.
— И не знает, что вы приезжаете?
— Нет. — Джаред сжал пальцы в кулак. — Мне нужен элемент неожиданности. Что бы она ни сказала, я узнаю правду по ее глазам.
Она может упасть в обморок. Вы подумали об этом?
— Она не принадлежит к такому типу женщин.
— Это может произойти с любой женщиной, если перед ней внезапно предстанет мужчина, которого она когда-то знала как отца Кендалла. — У Рика заходил кадык. — Мне не приходилось встречать более смелого человека, чем вы.
— Смелого? — недоверчиво переспросил Джаред.
— Конечно. Вы познали свое сердце настолько, что абсолютно убеждены в своей правоте.
Джаред покачал головой.
— Таких, как ты, — один на миллион, Рик. Но уверенность в правильности решения не избавляет меня от боли, когда я думаю о том, что оставляю жизнь, которую так любил все эти годы. Сердце у меня разрывается, — признался он.
— У меня тоже. Мне будет не хватать вас.
— Взаимно.
Они пристально посмотрели друг на друга.
— Пора спать, — нарушил молчание Джаред. — Завтра у тебя трудный день. Придется знакомить отца Лейна с делами прихода.
— Пойду наверх, но сначала обещайте мне кое-что.
— Для тебя — все, что угодно.
— Давайте знать о себе.
— Конечно.
Рик остановился в дверях.
— Я любил и почитал отца Кендалла. Мои чувства не изменились из-за того, что он вступил на новый путь. Мы с Кэй обязательно приедем на свадьбу. Я почту за честь стать вашим шафером, если захотите.
У Джареда защипало глаза.
— Дело не в если, а в когда.
Сидни заблаговременно позаботилась взять напрокат машину. Прилетев в Бисмарк, она хотела немедленно ехать в родительский дом, но, покинув аэропорт, увидела дорожный указатель. Кэннон. Всего сорок пять миль, и она сможет увидеть отца Кендалла на мессе, которая начнется в десять. Времени достаточно. Она скроется в задних рядах, и он не догадается о ее присутствии в церкви.
Всего несколько минут, воспоминание о которых останется с ней на всю жизнь....
Презирая себя за проявление слабости, Сидни все же отбросила осторожность и поехала на запад. Она нажимала на газ, не думая о том, что ее могут остановить за превышение скорости.
Сердце так бешено колотилось в груди, что ей было просто необходимо ощущение физической свободы. Сейчас имеет значение только то, что она увидит его.
За исключением нескольких новых жилых домов, появившихся в прошлом году, Кэннон почти не изменился. Но Сидни не заметила бы даже радикальных перемен, так как все ее внимание было устремлено на приходскую церковь в конце Джефферсон-стрит.
В голубой блузке и юбке цвета хаки Сидни не выделялась среди нарядно одетых женщин, которые поднимались по ступенькам в храм.
Поставив машину на стоянку, она подождала немного и ровно в десять часов вошла в церковь вслед за группой прихожан. Сев на последнюю скамью, Сидни наклонила голову, ожидая услышать знакомый голос. Однако к пастве обратился совсем другой человек, и, подняв глаза, она увидела пожилого священника.
