Наконец-то физик принялся что-то объяснятьАньке Крыжовниковой, сидя за соседней партой. Прозвенел звонок на перемену, и,как всегда, нетерпеливые пацаны подскочили со своих мест и, создавая шумиху,принялись неаккуратно запихивать учебники в портфели. Перемена!!! В этом хаосеникто и не заметил, как откровенно Таня несла заветное письмо. Обе девочкинеторопливо поплелись к выходу, вливаясь в общий поток учеников, попутносдающих учителю тетради с домашним заданием. Наташа возложила тетради научительский стол и вместе с подругой вышла из класса.
-- Ну, что? -- задала свой самый обычный вопросНаташа. У нее была такая привычка: без дела спрашивать "ну что".
Таня таинственно оглянулась по сторонам: неуслышит ли их кто-нибудь.
-- Пошли, посмотришь, видно записку или нет.
Наташа сначала даже не поняла, о чём говоритТаня, как-то из головы вылетело, ведь мысли уже были о том, что надо успетьповторить формулы перед самостоятельной работой по математике. Но когда увиделана пустом учительском стуле знакомый лист бумаги, у нее в глазах так резкопотемнело, что, пытаясь поскорее удрать, потеряла координацию и столкнулась сдверью. И только после удара лбом мелькнула мысль: "А не будет ли потомстыдно смотреть учителю в глаза?"
Уходя домой после уроков, они не удержались изаглянули в кабинет физики сквозь замочную скважину. Записки в назначенномместе не было. Значит, он нашел ее!!!
В пятницу утром Наташа шла в школу. Последнийдень недели, это прекрасно, но физики сегодня нет. И это значит, что сегодняона не услышит Его голос. А у него приятный голос, спокойный. Наташа не всегдапозволяет себе поднимать на него глаза, поэтому все внимание переключено назвуки. Такое ощущение, что он объясняет физику каждому из сидящих перед ним, ане самому себе, как бормочут некоторые учителя. При этом Наташа точноулавливает нотки равнодушия - физика, явно, не самый любимый его предмет. Онговорит красиво, с интонацией, но довольно скромно. Возможно, от неопытности,ведь не проработал в школе еще даже одной четверти. Интересно, он нервничает,входя в класс? Также как нервничает Наташа... Сегодня этого не будет. Конечно,она обязательно пройдет мимо Его кабинета, поздоровается с Ним, но это минута,не больше... Таня с Наташей теперь на любой урок ходили через третий этаж, мимокабинета физики. Им почему-то казалось, что так у них больше шансов на еговзаимность.
Сегодня началась весна, и мартовское солнышкохитро выглядывало из-за спин пятиэтажек, мимо которых пролегает Наташинтрадиционный путь в школу. Наташе приятно считать себя постоянной, вернойдевчонкой, и эту дорогу она не меняет вот уже полгода. Опустив голову и глядясебе под ноги, Наташа прятала нос в теплый меховой воротник желтой курточки.Она выучила наизусть все ямки на этом тротуаре, потому что низкое солнце светитпрямо в лицо, и поднять голову значит ослепнуть. Вокруг нее шли какие-то люди,они были ей безразличны. Наташа никогда не смотрела на проходящих мимо людей.
Рядом кто-то что-то сказал. Она не слышала."Надо поговорить с Кареном, сегодня же..." -- думала она. Карен былее лучшим другом, может быть, даже единственным. Он ее сосед с пятого этажа,они выросли вместе в одной песочнице, но вот в школах учатся в разных. Этотвысокий красивый четырнадцатилетний армянин мечтает стать врачом. Ончувствует в себе призвание помогать людям, да и Наташа считает, что он рождендля этого. В него влюбляются многие девушки, даже те, которые старше него, носердце Карена навсегда, как он считает, отдано Наташе. Она знает об этом.Правда, год назад, когда Карен признался ей в любви, Наташа не поверила;впрочем, она вообще в любовь не верила. "Если ты подобрал слова для своегочувства, значит, оно ненастоящее. А для настоящего слов не существует", --так думала Наталья еще совсем недавно.
Карен всегда, с самого дня их знакомства, был вкурсе Наташиной жизни, в том числе и личной: кто признался ей в любви, ктоугостил шоколадкой... "Надо спросить у него, что почувствовал физик, когданашел записку".
По ступенькам школы она поднималась медленно,забыла поздороваться с охранниками, вместо второго этажа поднялась на третий, гдебыл кабинет физики... Рядом с ней прошел любимый учитель. Мучила совесть.Школьница не подняла на него глаза и даже не поздоровалась с ним, сделав вид,что не заметила...
***
-- Таня! Нам надо поговорить! -- это былапервая фраза, сказанная Наташей в понедельник своей подруге.
Они отошли в сторону. Остальные девчонки синтересом за ними наблюдали - о чём может шептаться эта таинственная парочка? АНаташа просто повторяла Тане вчерашние слова мудрого Карена:
-- Я должна сказать физику, что это я написала.
-- Но зачем? -- недоумевала Таня.
-- Затем, что испортить я уже ничего не могу,но так хоть переживать не буду. Да и зачем я вообще написала, если он не знает,от кого это письмо?
-- Только не говори, что я тоже в этом замешана,ладно?
В этот же день после уроков Наташа стояла уокна в школьном коридоре у кабинета физики и нервно теребила свои пальцы. Онане догадалась заглянуть в замочную скважину, и потому не знала, что в кабинетеникого нет; просто не могла решиться постучать. Пустым взглядом рассматриваластенд на стене с объявлениями и рисунками, двери кабинета - старые, деревянные,тысячу раз крашеные белой краской с подтеками, смотрела в окно, а видела... егоруки. Она редко решалась взглянуть Ему в лицо, зато хорошо запомнила руки,аккуратные, молодые, без колец и браслетов. А то, как элегантно он держитручку, ставя подпись в дневнике, Наташа вообще считала верхом совершенства!
Откуда-то сбоку она вдруг услышала вроде бызнакомый голос, но чей - сразу не поняла: обычно он звучит более официально.Она обернулась.
-- Наташа, ты ко мне? -- учитель вопросительносмотрел на нее, хотя тут не могло быть никаких сомнений, ведь кабинет физикиединственный возле этого окна.
"Наташа"... Он знает мое имя!!!Наташа вытаращилась ему в глаза, а сердечко заколотилось почти слышно: онрядом!!!
-- Ну... Да... Я... -- школьница пыталасьчто-то сказать, но забыла слова. А ведь только что уже почти наизусть выучилавсю свою речь! Учитель подсказал ей:
-- Ты по физике что-то не поняла, или..?
-- Ну, вообще-то, "или"...
Он стоял рядом, ждал продолжения, а Наташарешила, что свой ход уже сделала, и теперь его очередь, и потому молчала.
-- Зайдешь? -- уточнил парень несмело, кивнувна дверь, и, задумавшись на мгновение, почему-то улыбнулся. -- Проходи, --отомкнул дверь, пропустил девушку войти первой и подождал, пока она сядет. -- Ятебя слушаю. Что случилось?
Его приятный голос действовал на Наташууспокаивающе. Она не отвечала, и он не переспрашивал, не торопил ее. Ейхотелось подождать, пока голос и руки перестанут дрожать, но казалосьневежливым отнимать у Максима Викторовича время.
