— Минус одна, — четко и так, чтобы услышали все, произнесла я.
Остальные благоразумно сдержались от подобных выходок, оставшись глазеть на бессовестную, но такую везучую подругу взглядами зависти и мелкой агрессии. Последняя тем временем подбежала к ограждению и остановилась там, не решаясь подойти к предмету обожания ближе, чем на пару метров. Оба молодых человека замерли в стойках, после чего закатили глаза и выпрямились, полагая, что при таком пристальном внимании тренировка не будет продуктивной.
— Риш, проводи, пожалуйста нашу беглянку до выхода, иначе у кого-нибудь из высочеств случится приступ негатива, — кинула в кое чей огород камень я.
Про кого именно я сказала поняли все — кронпринц уже подходил к воздыхательнице, а потому агрессивным быть не мог. Младший принц же стоял на месте, и даже с такого расстояния я могла заметить отчетливые желваки на его скулах вперемешку с ожидающим взглядом на меня. Да только я не могла поторопить прислугу — это было бы как минимум некультурно, а как максимум грубо, из-за чего стояла и наблюдала за разворачивающимися событиями.
Наконец, служанка доковыляла до дамы, привычно рванула ее за руку, не побеспокоившись желанием леди уходить, и потащила вопящую девушку в обратную от той, куда шли мы, сторону.
— Жестокая ты, сестрица, — деланно поддел меня Ричард.
Он же старший принц.
Я хмыкнула и улыбнулась «братцу», ответив уже привычно прохладно:
— Ее величество не любит неотёсанности.
С одной стороны, это была дань этикету, а с другой, очередное правило, сокрытое под обычным диалогом.
— Мне ли не знать, как ненавидит меня «матушка», — расхохотался он, после чего пошел в сторону брата, уже минуту глядящего на кронпринца своим особым хмурым взглядом.
Я сделала приличествующий реверанс для младшего принца, стоящего к нам лицом, и выпрямилась, посмотрев, последовали ли моему примеру дамы. Половина, конечно же, осталась стоять и прожигать взглядами мужчин. Я запомнила тех, кто проигнорировал главную составляющую дворцовой жизни — этикет, и направилась дальше по тропинке, просчитывая скольких смогу допустить к «экзамену».
— Вера! — донеслось до меня, отчего я не смогла сдержать улыбку и остановилась на месте, заставив сделать это и девушек, следующих за мной.
Через полминуты рядом остановился младший принц, в своей обычной манере нагло вставший ближе, чем требовали того правила приличия. Единственное — не стал касаться или брать за руку, очевидно из-за грязевых разводов и запаха, от которого поморщилась я, но не леди позади.
— Пойдем, — одним словом он умудрился проигнорировать одиннадцать леди позади, — что пообещала тебе эта егоза? — Оскар усмехнулся и медленно, подстраиваясь под мой шаг, начал продвижение вперед.
Это было плюсом, потому как теперь мне не нужно было бежать.
— Скачки, — сдала я Величество с потрохами, но также осознавая, что теперь принц не отвертится.
Ос, так я иногда называла принца, искоса оглядел мое довольное лицо и с улыбкой проговорил:
— Мне казалось, я достаточно прямо ответил на твою просьбу.
Резкое желание ткнуть его в бок пальцами я смогла подавить, но не медленный полу-обидчивый поворот головы в противоположную мужчине сторону, отчего он улыбнулся шире, нагло обогнал меня и встал напротив, заставив меня остановиться, почти касаясь носом его не особо прикрытой груди.
— Пахнешь гадко, — не сдержалась от комментария я.
Да и смысла в учтивости уже не было — все и так все поняли.
— А ты — как всегда прекрасно, — он наклонился к моему лицу, но из-за разницы в росте и моей хитрости, я смогла предотвратить настолько кошмарное поведение для неженатой пары.
Рука схватила его ладонь, сжала и потянула в сторону, куда я уже успела проскользнуть и тем самым вынудить его следовать за мной. Выражения обманутого и немного отвергнутого лорда видеть мне не пришлось, пускай фантазия позволяла представить все в полной мере.
— Твоя коварность вселяет в мою душу страх быть грандиозно обманутым в будущем, — его ехидно-страдальческий голос заставил меня усмехнуться.
— Душу? У тебя? — я повела его в сторону бокового входа в жилое крыло, радуясь тому, что нам было по пути.
Сзади раздался его смех, и принц поравнялся со мной, не желая быть ведомым.
— Туше, — ответили мне, позволяя опереться на руку во время поднимания по ступеням, — ты такая остроумная!
Волну иронии я почувствовала, даже не напрягая «острый ум», проблемой было наличие и так смертельно шокированных нами девушек, а потому вводить их в сильнейший ступор я не стала, как и совершать предвосхищающее шок избиение одного не в меру коронованного клоуна.
Мы поднялись на второй этаж и прошли по коридору, освещенному солнечным светом из больших окон вдоль наружной стены, по другой же шли несколько дверей в комнаты королевской семьи.
— Комнаты ее величества находятся рядом с покоями короля, — я указала на вторую дверь справа.
Однако почти все девушки проигнорировали мое движение, смотря вслед его высочеству, скрывшемуся за четвертой. Я хлопнула в ладоши, привлекая внимание к себе, и тяжело оглядела их раздосадованные взгляды.
— Запомните! Вторая комната справа! — моя усмешка, — предупрежу заранее, что на двери наложены защитные заклинания, не позволяющие просто так проникнуть в комнаты.
Сама я при этом прошлась взглядом по дверям, уже привычно прочтя нестирающиеся надписи, которые Ос оставил для меня года три назад, полагая, что это как минимум смешно, а как максимум поможет мне лучше ориентироваться в коридоре. Так, на двери короля синим подсвечивалось «Ни в коем случае!», королевы «Тоже мимо!», кронпринца «Убью!», его «Тебе сюда, солнышко!», а принцесса и жена старшего принца воспринимались у него как «Можно, но ты сделала пару лишних шагов!». Вся эта гадость была наложена не особо трезвым принцем только для меня, однако наутро после наложения оказалось, что видят это все, а потому о нашей связи узнал весь двор, еще пару недель обсуждавший мое падение в преисподнюю, за что принц извинялся больше месяца, и был проклят мною раз двести. Но даже это не было основной проблемой, потому как надписи, наложенные в пьяном угаре во имя святой любви, не смогли убрать все придворные маги (принц в тот момент был еще учеником), а потому у короля от нашей «сладкой парочки» дергается глаз по сей день. Оскар же поступил в своей обычной манере — стоило мне на него обидеться (основной мотиватор наших отношений), как никто больше слов не видел. Кроме меня, естественно. Вот после этого я резко решила начать с ним говорить, сопровождая слова проверкой потопляемости парня. Вышло это не специально, и можно было бы сказать, что в озеро первый уронил меня он, но после этого случая придворные резко решили отбегать от нашей ссорящейся пары на пару десятков метров, потому как в тот вечер не было ни одного сухого придворного в радиусе пяти метров от нас. Зато я стала той легендарной леди, которая успела побывать в тюремной камере с довольным принцем, пытающимся согреть меня костерком — король подобного поведения не терпел.
