– Не перебивай меня!
– Ладно-ладно…
Падре смотрел испепеляющим взглядом. У меня не было выхода: пришлось замолчать.
– Этой женщине нужна служанка. Старую они уволили и сейчас находятся в поисках новой работницы.
– А я-то тут причём?
– Ты прекрасно знаешь, причём! Тебе нужно подыскать работу и желательно – с жильём, а эти люди предлагают два в одном: и работу, и жильё.
– И кем мне придётся у них работать?
– Служанкой. Я ведь уже сказал.
– Но, Падре. Я не умею работать прислугой. Единственное, что у меня неплохо выходит – это продавать что-нибудь на улице и играть в футбол.
– Ну, я бы не сказал, – тихо сказал Падре. – Тем не менее, Милли, придётся попробовать. Я всеми силами пытаюсь найти для тебя хоть какую-нибудь достойную работу. Между прочим, стараюсь для твоего же блага, чтобы ты не осталась на улице.
– Но, Падре, я хочу продолжить жить в монастыре, с Вами, с Глорией, с сестрой Толстушкой. Как я без Вас?!
– Ты знаешь правила, Милли, тебе нельзя оставаться в обители после восемнадцати. Так уж устроено. Ты должна прожить жизнь сама, а не под вечной опекой. Мы очень любим тебя и именно поэтому так сильно переживаем.
Он был прав… Падре, действительно, очень старается. Нелегко найти работу таким, как мы. Сиротам. Нам не доверяют, думая, что мы воришки, относятся к нам, как к каким-то бандитам, а ведь среди нас намного больше хороших людей, чем среди холёных богачей!
***
Я живу в монастыре с самого рождения. Моя мама умерла сразу, как только я родилась.
От неё мне остался лишь медальон, который всегда со мной. Своего отца я не знала. Он бросил маму, даже не дождавшись моего рождения. Я всегда думала, что, когда вырасту – найду папочку и отомщу. Эта мысль греет меня и даёт силы не сдаваться. До тех пор, пока я не найду своего отца. Тогда он за всё ответит! За всю боль, которую причинил нам.
Здесь у меня есть подруга, её зовут Глория. Она мой ангел-хранитель, она как родная сестра. Глория – самый милый, добрый и отзывчивый человек, которого я когда-либо встречала в своей жизни. Мы вместе совершаем безумные поступки, сбегаем на дискотеку, продаём лимонад, и моем машины, чтобы заработать денег для монастыря.
Глория всегда и во всём поддерживает меня. За это я её и люблю. И сама мысль, что мне нужно будет оставить её здесь одну, съедает меня изнутри. Мне будет тяжело без подруги, ведь мы никогда не расставались.
И вот завтра моё первое в жизни собеседование, а я даже не знаю, что мне одеть! Кроме клетчатой рубашки, старых потёртых джинсов, бейсбольной кепки и потрёпанных кед у меня ничего нет. Но я должна получить эту работу! Иначе это очень огорчит Падре.
***
Мы делали вид, что готовимся ко сну. На самом деле у нас были другие планы на эту ночь. Узнав, что открылся новый клуб, мы не смогли пропустить это мимо своих ушей и решили оторваться напоследок, ведь совсем скоро мне придётся уехать отсюда и кто знает, когда я ещё смогу вырваться на танцы.
– Не забудьте, утренняя молитва ровно в семь! – напомнила мать-настоятельница, делая вечерний обход.
– Ну, завтра же воскресенье! – запротестовала Глория. – Неужели нельзя помолиться в одиннадцать? – Ведь мы, дай Бог, только вернёмся к пяти.
– Всё! Я сказала в семь! А теперь пора спать!
– До завтра, мать-настоятельница, – в один голос попрощались мы с монахиней, и как только та закрыла за собой дверь, вскочили с кроватей.
– Мои, кеды, куда они подевались? – залезла я с головой под кровать.
– Ты что?! – воскликнула Глория. – Какие кеды?! Ты собираешься идти в таком виде?
– Да, а что особенного?
– Я приготовила для тебя такой наряд… Упадёшь, когда увидишь! Кепку, кстати, тебе тоже придётся оставить в шкафу.
Этой ночью ни одна живая душа не узнала бы старую – добрую Чолито, которая никогда не снимает свой фирменный прикид.
Глория вырядила меня в мини-юбку красного цвета, которая, как она сказала, подчёркивает все изгибы моей прекрасной фигуры и чёрный топ без лямок на шнуровке, которые она получила, подрабатывая в магазине одежды уборщицей. Но я, всё же, накинула сверху ещё кардиган, который нашла в шкафу Глории, так хоть я не чувствую себя голой.
Завершающим штрихом были туфли на высоком каблуке.
Ни один парень не пройдёт сегодня мимо. Впрочем, я и сама далеко не уйду на этих ходулях.
Закончив сборы, мы вылезли в окно, благо оно на первом этаже, и прокрались к дороге, стараясь действовать тихо, как шпионы или агенты ЦРУ… Никто не должен был заметить нас, иначе танцы накроются медным тазом.
***
Еле доковыляв до клуба, где, по случаю открытия, было очень много людей, я взяла подругу за руку, чтобы не потеряться, и мы прошли в здание. Стены клуба были разрисованы яркими рисунками, но всё внимание привлекали пальмы на сцене и бочки, на которых выплясывали танцовщицы в откровенных нарядах.
Мы пробрались в центр танцпола.
Всполохи светомузыки таяли на лицах и ярких костюмах танцующих, двигающихся в таком быстром ритме, что голова шла кругом.
Глория сразу принялась танцевать. Её танец больше походил на ритуал по вызыванию дождя древних племён, но её, это не останавливало. Серое платье с пайетками, отражало от себя лучи света, раздавая солнечных зайчиков на танцующих вокруг людей. Громкая заводная музыка в стиле латино не оставляла равнодушных. И уже спустя пару минут я присоединилась к подруге и наши жаркие танцы бёдрами привлекли внимание всех мужчин сегодняшнего вечера.
Натанцевавшись до упаду, я решила выйти подышать свежим воздухом. Я жестом указала подруге на выход, потому что докричаться до неё у меня не вышло.
Ох! Слишком громкая музыка! СЛИШКОМ высокие каблуки! Кто придумал так издеваться над девушками?! Я не чувствую своих ног…
Пробираясь на улицу, я пару раз оказывалась вовлечённой в танец незнакомых парней и девушек. Почти у самого выхода кто-то налетел на меня и, чуть было, не сбил с ног.
– Прости, прости, пожалуйста! – стала извиняться я, хотя это ведь он на меня налетел! Но в ответ, парень только молча на меня смотрел. Какой-то чудак, честное слово.
– С тобой всё в порядке? Ты что, замер?! Или ты решил притвориться статуей?
«Ну, у него и причёсочка!», – подумала я и, оказалось, что произнесла это вслух. Мне Падре всегда говорит, что мой язык – мой враг, я не умею держать его за зубами. Уж слишком прямолинейна и не думаю, что говорю. В любом случае, пока этот парень не успел одуматься, я уже была на улице, стараясь отдышаться.
Вечер был невероятно тёплым. На улице несколько пар пританцовывали в такт зажигательной музыке, доносившейся из клуба.
