Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 41
Через несколько кварталов Рита заметила освещенную витрину небольшого магазинчика. Внутри было тепло. Немолодая продавщица подозрительно покосилась на вздувшуюся куртку. Рита не любила, когда на нее смотрели, сразу хотелось куда-нибудь спрятаться. Но беспомощный комочек за пазухой придавал уверенность. Девушка приоткрыла «молнию». Коготки опять царапнули кожу, из-за полы куртки показалось сперва крошечное ухо, потом любопытный глаз.
– Ой! – заулыбалась продавщица. – Какой маленький!
– На дороге был, – объяснила Рита. – Не бросать же. Только он, наверное, и есть-то сам еще не умеет.
Она купила рулон бумажных полотенец – тонкий шелковый платок был уже насквозь мокрый, да и водолазку можно выжимать – и бутылку молока.
Полотенца были толстые и мягкие, черно-белая шерстка перестала липнуть к тощенькому тельцу и даже слегка распушилась. Глазки у котенка еще по-младенчески голубели, а носик был наполовину черный, наполовину розовый. Пока Рита заново устраивала найденыша за пазухой, продавщица без умолку давала советы. Молоко надо обязательно водой развести, от цельного понос может быть, а еще лучше детскую смесь взять, тут за углом – она махнула куда-то в сторону – аптека, и пипетки там купить можно, сосок-то таких маленьких не бывает ведь, да?
Рита поблагодарила словоохотливую продавщицу, нашла аптеку, купила детскую смесь и пипетки. И провизорша, и уборщица пялились на нее во все глаза, но странное чувство уверенности не пропадало. Пусть глядят, если им делать нечего. А ей нужно о малыше позаботиться.
Дома Рита сбросила мокрую одежду, влезла в видавший виды махровый халат – котенок, временно ссаженный на диван, сразу запищал – и начала устраивать найденыша.
– Сперва будем мыться, да? Ты ведь в грязной луже сидел, а там микробы, у-у-у, какие злые!
Купаться малышу неожиданно понравилось. Он не только не пытался вырваться, но даже не пищал. Подхваченный под горячее пузечко, висел на ладони, подергивал спинкой и жмурился, пока Рита поливала его из душа. Обтерев малютку, девушка сунула его, чтоб не замерз, за пазуху халата. Разведя детскую смесь теплой водой, она попыталась «ребенка» накормить. Не тут-то было! Пипетка ему не понравилась сразу: твердая, холодная – фу! Клацнув по стеклу крошечными зубками раз-другой, малыш стал упрямо отворачиваться. Отчаявшись, девушка налила смесь в блюдечко, макнула в нее палец и мазнула котенка по носу. Котенок фыркнул, облизнулся, лизнул подставленный палец, потом еще раз. Палец был явно вкуснее пипетки.
Посадив упрямца возле блюдечка, Рита стала кормить малыша с пальца. Котенок жадно слизывал смесь, явно недовольный – почему так мало! Повел носиком, ткнулся в блюдце, фыркнул – и начал лакать! Сам!
Рита почувствовала, что у нее неожиданно защипало в носу. Да и в глазах, по правде говоря, тоже. Вот еще, заплакать не хватало!
– Да ты же моя умница! Надо же, как жить хочешь! И правильно. Только так и нужно.
Вздохнув с облегчением, она отыскала в шкафу электрогрелку, уложила на нее старый кашемировый свитер – получилось гнездышко. Котенок меж тем успел съесть все, что было в блюдце, зажмурился и повалился на бок, выставив надувшееся пузечко и сонно чмокая. Девушка осторожно переложила найденыша в приготовленное гнездышко.
– Эх, ты! После еды мыться полагается, а ты сразу спать! – губы сами собой расползались в глупую счастливую улыбку. – У родителей Чампи, а у меня будешь ты. Надо тебе имя придумать. И, кстати, ты девочка или мальчик? – она осторожно повернула котенка на спину. – Девочка.
Имя всплыло неожиданно:
– Ты будешь Люба! Люба моя дорогая! – Рита смахнула все-таки навернувшуюся слезинку.
Подарок на всю жизнь
– Мам, а почему у нас нет папы? – спрашивала четырехлетняя Рита.
Нет, конечно, ей не нужен был никакой папа, фу! Они все грубые, вонючие, волосатые! Просто у них с мамой как будто игра такая. В вопросы и ответы.
Лена улыбалась и прижимала дочку к себе.
– Потому что ты моя девочка. Только моя и ничья больше, да?
– Прямо как Дюймовочка?
– Гораздо лучше, чем Дюймовочка! Она была совсем маленькая, поэтому потерялась. А ты никуда не потеряешься, да? Ты моя люба!
– Я же Рита!
– Люба – потому что любимая! – в сотый раз повторяла Лена. – Люба моя дорогая!
Любой звали маму. «Рожай! – торопила она. – Чтоб я успела хоть немного с внуками понянчиться». Сама она родила Лену в тридцать восемь.
Лена все время думала, что ей здорово повезло – все получилось с первого раза. Мужчины ее пугали. Еще со школы, когда одноклассники затащили ее в пустой класс и стали лапать. Нет, ничего они ей не сделали, да и не собирались, наверное, просто буйствовали от молодой дурости. Но Лена на всю жизнь запомнила мерзкие жадные руки и жуткое обессиливающее чувство полной беспомощности. Какие уж тут «внуки»! Чтобы мама могла порадоваться «внукам» – хотя бы одному! – без этих грубых, вонючих, отвратительных тварей не обойтись. Нельзя же родить от ангела небесного! То есть Лена-то и рада бы – но где ж взять ангела?
Да и не-ангела тоже. Вроде бы затащить в постель кого-то мужского пола не так и сложно – достаточно сначала слегка подпоить. Но пьяное зачатие… Спаси и сохрани от такого ужаса!
С Богданом она познакомилась на дне рождения у бывшей школьной подруги. Он оказался в компании случайно и привлек Ленино внимание тем, что пил только минералку – мол, за рулем, и еще куда-то ехать нужно. Вспомнив советы опытных подруг, она напросилась к нему в машину и ухитрилась заполучить номер телефона. Через неделю, выпросив у однокурсницы ключ от комнаты в общежитии, Лена собрала все свое мужество и позвонила, придумав какую-то дурацкую просьбу – кажется, помочь повесить книжные полки. Как ни странно, Богдан не только ее вспомнил, но и в помощи не отказал.
Выглядела Лена всегда моложе своих лет, ее даже за школьницу иногда принимали. Встретила гостя в легком халатике, который все время норовил распахнуться. Прижалась, как бы случайно, раз, другой… Кто же откажется, когда симпатичная девчонка сама на шею вешается?
Потом Богдан, правда, изумился: «Что ж ты не сказала, что девочка еще? Я-то думал…» Но это было уже не важно. Вскоре стало ясно, что все получилось с первого раза, повторений не потребуется.
Появление внучки практически совпало с маминым семидесятилетием. Она не отходила от кроватки, плакала и говорила, что это самый лучший подарок за всю жизнь.
Правда, понянчиться с малышкой она почти не успела. Умерла, когда Рите едва исполнился годик. Лена утешала себя только тем, что ушла мама легко – просто уснула и не проснулась. Возраст, что поделать.
Сразу после смерти бабушки Рита начала болеть: то горло красное, то нос хлюпает, то чихает без перерыва. Лена уже впадала в отчаянье – ну что это такое?! Ведь она делает все то же самое, как при маме. А Рита из простуд не вылезает – хоть головой о стенку бейся! Участковый педиатр, милейшая Татьяна Алексеевна, только вздыхала: «Надо же! Такая хорошая девочка! Как будто сглазили!» А однажды сказала: «Знаете, Леночка, мы уже все, что можно, проверили, нет никаких причин. Я думаю, вам нужно климат сменить. Уехать куда-нибудь, где много солнца. У вас в Израиле никого нет?»
Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 41
