Я вспомнил, как боевые нули в Проклятых Горах сначала повели нас с Рычком в какие-то развалины. У меня там пропало чутье на опасность, и Волчонок тоже жаловался, что нету никаких способностей.
— Дерьмо нулячье! — заорал я.
— Пусть волчонок не рычит, а мозгами шевелит. Лес Шмелиный шепчет мне, скоро быть большой войне, — голос Буру донесся из зарослей.
Совсем неожиданно лес кончился, и мы выбежали на простор. Впереди лежали невысокие скалистые отроги, поросшие кустарником.
Добежав до скальной гряды, я совершенно неожиданно наткнулся на зверя. Тот сидел, пригнувшись, и разглядывал что-то впереди. Когда я подскочил, он обернулся, выставив копье.
— Твою мать! — я едва остановил себя, чтобы не кинуться в бой.
— Живой?! — Макото удивленно уставился на меня.
— Да и ты, смотрю, целехонький… — я во все глаза рассматривал напарника. Насколько мне помнилось, заклинания человека скинуло Лиса в пропасть. После таких падений если не выживают, то уж точно остаются калеками.
Макото опустил глефу, и стал объяснять.
— Твое копье сверху свалилось, королева улетела с яйцом. Того рыцаря шершни завалили… — Лис пожал плечами, — И тут я заметил зверя. У него был меч…
— Буру сказал, что брат… — тут я обернулся, — Вот же дерьмо нулячье, а где он?
— Кто? Брат?
— Буру! Он со мной рядом бежал.
— Я не видел, — Лис покачал головой, — Откуда он знает про брата?
— Спроси, что полегче.
Я тоже присел, оглядывая картину впереди. Скалистая гряда отделяла нас от пустыря, на котором виднелось поселение. Все дома в нем были довольной занятной формы — плетеная округлая кровля поблескивала в лунном свете, и казалось, что к земле прижались огромные жуки.
Между ними ходили силуэты. Звери… Первушники…
За избами маячило какое-то огромное строение. Похоже на строительные леса — высокая конструкция из дерева плохо отражала лунный свет, но в темноте общие очертания можно было разглядеть.
— Это деревня Рогачей, — прошептал Макото.
— Дальше не ходил?
— Ну, голова у меня еще на плечах есть.
— Молодец, Макото, — я кивнул, — Хоть один из нас должен оставаться с ясными мыслями.
— Там человек, — прошептал Лис, — Отряд с Норы сюда бежал, я их преследовал. Но почуял высокую меру, и вот, затаился тут.
Я тоже расфокусировал внутренние чувства, и стал слушать. Сканер не доставал до ближайших домов, да мне и не хотелось рисковать. Мало ли кто там бродит.
— А пчелы? Не боишься, что в лесу могли тебя заметить?
— Что-то поменялось. Почему-то их никто не слушает, а ведь раньше все время чувствовал на себе взгляд.
Сзади затрещали кусты, и мы с Макото резко обернулись. Из зарослей выбрался Буру, и он вынес на плече зверя второй ступени.
Подойдя к нам, Жук свалил свою ношу. Это был воин, но на разбойника он совсем не был похож. Приличные кожаные доспехи с желтой краской, знак приората на нагруднике. Наверняка, это зверь из столицы Желтого приората. Не один же этот Ландрухт сюда приехал?
Из горла зверя доносился хрип, дыхание ему давалось с трудом. Его доспех был разодран, словно жвалами кромсали, а в дыре виднелась распухшая грудина. Судя по всему, укус шершня.
Я непроизвольно потер шею. Кажется, когда я падал со скалы, меня тоже кто-то ужалил. Все же, какое счастье обладать несколькими стихиями сразу. А вот этот бедняга себя подлечить не мог.
— Живой, — Макото потрогал зверя.
— Попробуем допросить? — я поднял взгляд.
— Да, тогда, может, узнаем побольше, — Лис обернулся на деревню.
Там пока было тихо, почему-то происшествие в лесу не вызвало никакого ажиотажа. Что-то мне подсказывало, что на самом деле Желтому приору совсем наплевать на разбойников.
Мы оттащили беднягу в заросли, и я стал применять, как тогда с Макото, свою магию. Взяв зверя за руку, я прогнал кровь по его венам, пытаясь выгнать яд.
Через несколько минут зверь открыл глаза:
— Па… падаль… — он попробовал сделать усилие, чтобы плюнуть.
Я почувствовал сопротивление его разума. Он не хотел, чтобы кто-то вмешивался в его организм. Несколько секунд я потратил на борьбу и почувствовал, что начинаю уставать, но тут Буру положил руку на плечо пленнику, и неожиданно тот закатил глаза и сдался.
Его кровь была в моем полном распоряжении.
— Нет… не хочу…
Макото, усмехнувшись, оттянул его руку и поставил глефу острием на ладонь.
— Я умею допрашивать. Смотри, два варианта — тебе будет больно, и ты все расскажешь по-плохому. Или тебе будет не очень больно — и ты расскажешь по-хорошему.
Глаза бедняги забегали.
— Дичь поганая… Великий приор вас всех…
Все-таки лезвие у копья Макото было острым. Наконечник легко прошел сквозь ладонь, разрезая кости и плоть. Зверь же удивленно посмотрел на свою руку и засмеялся.
— Настоящий воин не боится боли!
Лис в недоумении покосился на меня.
— Не понимаю…
Я тут же опомнился.
— Погоди, сейчас.
Мысленным взором я вернулся к телу воина. Где тут эти нервы, ведущие к руке? Надо открыть связи…
— А-а-а! — воин захрипел от боли, но задергал только головой. Все его тело было парализовано.
— Ты не сможешь двинуться, — сказал я, — Знаешь, меня сегодня так напичкали ядами, что уже кое-что я умею.
— Дичь!!! Синяя…
Макото провернул копье.
— Я ничего не знаю-у-у-у! — он сипел, не в силах кричать.
Яд шершня хозяйничал в его крови, я видел, как он блокирует нервные окончания. И, самое удивительное, он не давал включиться какой-то магии. Зверь мысленно призывал к ней, изо всех сил желал умереть.
— Метка Бездны, — задумчиво сказал Макото, когда я озвучил свои мысли, — Она должна убить его, а яд мешает. Что-то пошло не по плану.
Я усмехнулся.
— И не говори. Сегодня у всех планы накрылись.
Лис хмыкнул в ответ.
К счастью, сознание зверя оставалось чистым. Мне даже стало на миг страшно — если сраный мастер Женя получит себе в арсенал еще и эту гадость…
В общем, через семь оборотов лезвия глефы выяснилось — кое-что наш пленник все же знал.
— Нас послали в лес… для охраны…
— Подробнее! — Макото еще повернул копье. Кажется, ему даже это нравилось.
Захрипев, воин стал поскорее рассказывать.
Пару дней назад над лесом разбойники перехватили птицу с посланием от Красного приора к Синему. Письмо сразу же перенаправили в столицу, и Желтый приор снарядил отряд во главе с…
