Он ухмыльнулся, довольный шуткой.
— Вам все понятно?
У меня пропал дар речи, хотя в этот раз его у меня никто не отбирал. Сотрут воспоминания?! Это же ничем не отличается от смерти! Какая разница, что там будет потом, если я, лично, мать его, Я, перестану существовать!
Мне хотелось заорать, снова вскочить и врезать этой напыщенной мрази в челюсть. Решает судьбы людей?! Как бы не так! Посмотрим, как он заговорит с выбитыми зубами!
Глубокий выдох. Дружелюбная улыбка.
— Не устраивает.
— Прошу прощения?
— Не устраивает.
Викинг напротив поправил сползший направо галстук и удивленно поднял бровь.
— Не понимаю вас.
— Я сказал, — все еще улыбаясь, в третий раз повторил я. — Меня это не устраивает.
Мужчина нахмурился и постучал кончиком ручки по деревянному столу.
— Господин Ратников. Как бы это сказать… У вас нет выбора.
Улыбка на моем лице стала шире.
— Я сказал что-то смешное? — удивился клерк. — Это не шутка, Андрей Евгеньевич. Боюсь, я лишен чувства юмора.
— Знаю, — я согласно кивнул и тут же поправился. — Что вы не шутите, то есть. Просто ошибаетесь.
— Ошибаюсь?
— Выбор. Он есть всегда.
— Как вам будет угодно. Я отражу это в своем отчете. Еще что нибудь?
Угу. Не стирайте мою личность, пожалуйста.
Естественно, я тянул время. Мне нужна была мысль. Всего одна, но такая, которая могла меня спасти. Вытащить из той задницы, в которую я угодил. Думай, черт тебя подери, думай!
— «Стандартная процедура для таких, как я», — медленно, словно пробуя фразу на вкус, процитировал я слова клерка. — Что это значит?
Он отмахнулся и поднялся со своего кресла.
— Это неважно, господин Ратников. И если у вас больше нет вопросов…
— Стойте, — я резко поднял руку. — Одну минуту.
После моих слов викинг недвусмысленно расправил свои массивные плечи и поморщился.
— Андрей Евгеньевич. Мы же договорились. Никаких сцен. Помните?
— Сделка. Я хотел бы предложить сделку.
Я старался не не тараторить, что было сложно, так как сердце едва не выпрыгивало из груди.
— Сделку? — медленно повторил он за мной и тяжело вздохнул. — Господин Ратников. Вы же не думаете, что вы первый…
— Кто готов отдать все угодно? Все деньги, родных, любимых, детей и даже ту самую душу? И все ради того, чтобы прожить подольше? Конечно же нет. Вот только, в отличие от остальных, у меня есть что предложить.
Впервые за наш разговор в зеленых глазах мужчины сверкнул интерес.
— Неужели? — подумав секунду, он вернулся обратно на кресло. — Хорошо. Я слушаю.
Есть! Значит, у меня есть шанс. Удача меня и на этот раз не подвела — ну, не считая смерти в катастрофе, конечно.
— Вы же понимаете…
— Давайте без игр, Андрей.
Голос мужчины неуловимо изменился. Теперь в нем звучала сталь, а его взгляд сверлил меня, словно пытаясь вывернуть наизнанку.
— Игр? Но я даже…
— Говорите, или закончим этот фарс.
— Один приказ. Я выполню один ваш приказ.
Викинг вздохнул. Кажется, он был разочарован.
— Сейчас у меня ничего нет, это правда, — изо всех сил стараясь говорить ровно, продолжил я, понимая, что от последующих секунд зависит все. — Поэтому я могу предложить только будущее.
— Будущее, которого у вас нет.
— Будущее, которое вы можете мне дать.
— Андрей, — нахмурился клерк. — Это несерьезно.
Я проигнорировал его слова и, изо все всех сил стараясь казаться спокойным, откинулся в кресле и сложил пальцы домиком.
— К чему вообще этот разговор? Ведь все мои воспоминания, как и моя личность, будут уничтожены, верно? Стерты. Я ничего не вспомню.
Викинг не ответил.
— Не-е-ет. Один приказ. Любой приказ. Только от вас. Не от вашего босса. От вас.
— Босса? — викинг усмехнулся. — Кто сказал, что у меня есть босс?
— Никто, — вернул я ему ухмылку. — Но чтобы бог, дьявол, Ктулху, или кто у вас там, лично разговаривали с мертвецами, которые все равно их не вспомнят… В этом нет особого смысла, вы так не считаете?
Он не ответил. Лишь растянул ухмылку еще шире.
— Почему всего один приказ? Почему не десять? Или больше?
— Получить жизнь, только чтобы попасть в рабство? Нет. Слепое повиновение бессмысленно.
Я снова покачал головой.
— Зачем вам человек, который готов продать все что угодно, даже самого себя?
— А ты? Зачем мне ты?
Ты. Успех номер два. Осталось закрепить.
Я подался вперед, стараясь вложить в голос все свое убеждение.
— Потому что я могу быть полезен. Именно вам. Лично вам. Неужели у вас нет никаких желаний? Ни единого? Я могу сделать его реальностью. Только дайте мне шанс!
Комната снова погрузилась в молчание.
— А ты дерзок. И болтаешь складно, — наконец нарушил тишину клерк. — Это неплохо, вот только этого мало. Проверим, можешь ли ты подтвердить слова делом.
Я хотел было возразить, но офис поплыл у меня перед глазами, и я отключился.
* * *
Снова кресло. Вот только на этот раз не кожаное.
Мало места, неудобные ремни, некуда вытянуть ноги… Твою мать. Я знал, где мы.
— Вот же ж скотина, а, — зло прошипел я, оглядывая самолет. — Это что, шутка такая?
— Никаких шуток, господин Ратников, — раздался справа от меня знакомый голос. — Я же говорил. У меня нет чувства юмора.
Любовь к фильмам ужасов меня неплохо подготовила. Я даже не вздрогнул. Лишь сжал зубы от злости.
— Зачем мы здесь? Чтобы я умер еще раз? Ты этого хочешь? Это твоя проверка?
Лицо викинга ничего не выражало, но в его глазах плясали чертята.
— Терпение, господин Ратников. Терпение. И хотелось бы заметить. Это не ваш самолет.
Хм, а ведь он прав. Стоило мне оглядеться еще раз, как мне в глаза сразу бросились с десяток различий. Цвет салона другой, у бортпроводниц красная форма вместо синей, а журналы так вообще на немецком.
— Где мы?
— Рейс Москва — Мюнхен, если это вам так интересно.
— Мюнхен? Мы летим в Германию?
Клерк пожал плечами и, заметив мой непонимающий взгляд, хлопнул меня по плечу.
