— Ева, ты в порядке? Что только что произошло? — когда мы отдалились на несколько метров, шепотом спросила она.
— Ничего серьезного, — отмахнулась я. — Но эта местная… Короче, она сделала это совсем не случайно. Хотела окатить нас водой на глазах у всех.
— И зачем ей это делать, Ева? Что ты натворила? Не слишком ли много внимания к тебе со стороны здешних студентов? — Кирстен с подозрением посмотрела на меня. А я пообещала себе, что, как только правда о даре выплывет наружу, поделюсь с ней и частицей остальной истории. В голове растекалось четкое понимание: она становится для меня не просто мимолетной знакомой.
— Я не сделала ничего плохого. И я уже рассказывала, что встретилась с Альбером на королевском турнире.
— А как ты вообще поняла, что она намеренно послала тот пузырь? — с озадаченным видом поинтересовалась девушка, поднимаясь следом за мной по ступенькам лестницы. Перила из светлого дерева выглядели как произведение искусства — одни символы солнца перетекали в другие, и каждый круг с волнистыми объемными лучами имел свою стилизацию: высокие густые леса, моря с буйными волнами, кружевные облака.
— Ну, это же моя стихия, — заявила я как само собой разумеющееся. Случившееся не испугало меня, я ожидала подобных жалких нападок исподтишка. Вот только из-за вчерашнего случая в пруду с Александром они досаждали мне гораздо больше, чем я полагала.
Я затаила обиду. И лишь этой ночью, лежа в постели, я полностью осознала, почему именно разозлилась на огневика.
Иногда разочарование чувствуешь быстрее, чем осознаешь его причину.
— Так получается, это ты сдержала тот пузырь? — спросила Кирстен, проявив проницательность. Она была недалека от истины. Даже очень.
От необходимости отвечать меня избавило неожиданное появление магистра Кима. Он разговаривал с нашими сокурсниками у дверей аудитории и вдруг свернул к нам.
— Новак, за мной.
— У меня занятие…
Маг недоверчиво глянула на меня.
— Новак, если я велю идти за мной, то ты должна идти. Я выдам объяснительную для преподавателя. Бегом.
Мне ничего не оставалось, кроме как недоуменно глянуть на Кирстен и пойти следом за мужчиной. Мантия мага развевалась, иногда задевая краями пол. Он всегда казался мне строгим, хотя, наверное, именно таким должен быть преподаватель. Или это все хваленая азиатская сдержанность и холодность?
«Скорее всего, он позвал меня из-за уровня дара. Наверняка новости уже дошли до куратора», — отвлеченно думала я, маневрируя между студентами, когда услышала звон колокола.
Едва мы вошли в кабинет, мужчина плотно прикрыл дверь и посмотрел на меня. Некоторое время его лицо оставалось донельзя серьезным, а потом он сам нашел мою ладонь и сжал в крепком рукопожатии.
Не знаю, носил ли этот жест тот же смысл, что у местных, и означал ли чужое уважение, но даже без этого он выбил меня из колеи.
— Поздравляю, Новак. Это очень много значит для всех нас. — Преподаватель улыбнулся. — Скоро будет назначена новая проверка дара, и мы точно узнаем твой уровень. Но и без этого ректор уверен, что он не менее второго.
— Спасибо большое, магистр. Хотя не уверена, что в этом есть моя заслуга, — неловко отозвалась я.
Мой взгляд скользнул по стенам, избегая останавливаться на мужчине.
— Нельзя знать наверняка… — туманно протянул он. — Новак, у вас нет никаких предположений? Может, что-то спровоцировало увеличение уровня?
— Я даже не знаю… — пожала плечами, хотя теперь казалось очевидным, что дар изначально был высоким. Просто отведенной недели не хватило, чтобы восполнить магический сосуд.
Со мной с самого начала творилась эта чертовщина с ночными прогулками по городу и увязанием в канаве. Да и сейчас неразбериха продолжается. Притяжение, жар, острая чувствительность друг к другу…
Мне бы хотелось, чтобы это прекратилось. Возможно, жить стало бы проще.
Этой ночью я слишком о многом думала.
Мне нравилось быть заодно с этой троицей, и я искренне хотела помочь Розенталю, несмотря на его несносный характер, но я бы с радостью обошлась без привязывающей меня к нему веревки. Никак иначе реакцию наших стихий я пока назвать не могла.
Во взгляде магистра промелькнуло разочарование, но оно быстро исчезло.
— Ну ладно, можешь идти, — позволил он.
— Вы позвали меня, только чтобы поздравить? — удивленно спросила я, переминаясь с ноги на ногу.
— Да. Совсем скоро будет официальное объявление, а пока постарайся сохранить все в тайне, — настоятельно сказал мужчина.
Я было повернулась к двери, но остановилась.
— А в газете… Там написано про парня с Третьего факультета…
— Желтая пресса. Мельком услышали, не проверили, но уже опубликовали. Кто-то из низших членов гильдии магов проговорился. Не обращайте внимания.
— Хорошо. Спасибо, куратор Ким. — Сущая мелочь, но от проявленного внезапно внимания мне стало тепло на душе.
— Новак, не забудь объяснительную. — Мужчина протянул мне бланк, по которому пару секунд назад шлепнул печатью.
Вернувшись и забрав листок, я выскочила из кабинета.
Когда я вошла в аудиторию, в ней царила подозрительная тишина. Магистр спокойно сидел за столом, расположенном с краю подиума, а в центре, где он обычно читал лекцию, лежал старый кожаный чемодан с ремнями. Крышка была откинута.
— Опоздавшие? — Преподаватель с какой-то садисткой улыбкой поднял голову от журнала.
— Извините, меня задержал куратор.
— Тогда, должно быть, он дал вам объяснительную? — лениво спросил он.
— Да, конечно. — Я шагнула, решив отдать ему бумагу.
— Не надо. Садись.
Возле чемодана мелькнула тень, но преподаватель шикнул на нее, и та втянулась обратно. Я опустилась на свободное место рядом с Кирстен. Девушка выглядела бледной. Впрочем, не она одна. У Паши — щуплого парня, расположившегося через проход, — все лицо было в испарине.
— Так и быть, повторюсь, — бросил магистр. — У нас сегодня практическое занятие. Изучаем бестелесного вурдалака. Самый распространенный вид паразитов. Весьма распространен в Железных лесах у столицы. Реагирует на любой шум и эмоции, особенно человеческие, ведь они вызывают всплеск ауры и, соответственно, магии. Убить его достаточно легко — обездвижить своей стихией и ею же проколоть в центре темной воздушной субстанции. Но двигаются они крайне быстро, поэтому надо обладать высоким контролем. Однако наше занятие направлено не на его омертвление. Вам необходимо сохранить спокойствие и трезвость ума и до того, как прозвенит колокол, ничем не спровоцировать тварь. — Он поднялся из-за стола, зажимая под мышкой журнал. — Ну а если не удастся… это останется на вашей совести. Врачи в академии в последнее время сидят без дела.
