— Мне нужно как можно быстрее убраться отсюда. Домой, — упрямо выдавила я, глотая буквы, потянувшись взглядом к двери.
— Похоже, ты не поняла, Злата. Пережитое мешает тебе мыслить адекватно и трезво. Ты сделаешь так, как я сказал. Помочь тебе умыться?
Представив себе это, я вздрогнула, неуверенной походкой направившись в ванную. В зеркале мне представилось увидеть поистине пробирающую до жути картину. Волосы взлохмачены, тушь вперемешку с кровью размазана по лицу, блузка тоже в некоторых местах испачкана кровью.
Привести себя в порядок? … А как выскрести ту мерзость, которая снова заполнила мою душу?
Кое-как умывшись и пригладив волосы, я вышла к ожидающему меня Захару Мазуру, который одним лишь своим взглядом заставил меня взять протянутый им пиджак.
Мутить меня начало уже в лифте, но я не издала ни звука. Такое со мной уже было … однажды. Это была запоздалая реакция моего организма, ответ на насилие.
Как ни странно, Захар оказался без водителя и без охраны. Нам вообще по пути не попалась ни одна живая душа. Когда он открыл мне дверцу, я понуро уселась на заднее сиденье его авто. Мы молча выехали со стоянки, но на дороге через мост, я еле успела выкрикнуть, чтобы он остановил машину. Меня вырвало с мучительными спазмами. Хватая ртом свежий воздух, я выбралась наружу, ухватившись руками за ограждение. Меня била дрожь. …Там вдалеке за рекой жил, сверкая огнями вечерний город. Миллионы людей со своими радостями и горестями. Но в эту минуту мне казалось, что там нет никого, кому было бы так же паршиво, как мне. Маленькая пластиковая бутылка с водой предусмотрительно протянулась в мою сторону. Захар. Он молчал, словно зная, что слова мне не помогут. Невозможно было осознать, почему именно этот человек оказался в такую минуту рядом со мной. Ни уборщица, ни охранник, осматривающий здание в конце рабочего дня, а сам глава и владелец компании «Стартлайтер». Может, это скотина Павел повинился ему и попросил утрясти ситуацию?
Они совершенно не были похожи между собой, как обычно бывают братья. Коренастый Павел больше походил на борова, с его маленькими поросячьими глазками и соломенными волосёнками. От него всегда отвратительно разило. …. Накатившее воспоминание опять скрутило меня в узел и меня снова стошнило, бросив после этого в холодный пот.
Стоя всего лишь в шаге от меня, Захар терпеливо дожидается. Даже не подозревая, что меня мутит и от него тоже.
Следующая наша остановка — частная клиника.
Он всё-таки сделал вывод, что мне необходима медицинская помощь. Почему я ему так беспомощно подчиняюсь? Почему не протестую, почему не спасаюсь? Что это слабоволие? Я не хочу здесь находиться, с ним, но я всё же здесь. Без вариантов.
Уж не знаю, что он наговорил доктору, отведя её в сторонку, но осматривающая меня женщина, была весьма тактична и обходительна, не задавая прямых вопросов. На мою рассечённую скулу наложили несколько швов, взяли мазки из влагалища, выписали успокоительное и посоветовали найти хорошего психолога.
— Назови мне адрес, Злата, чтобы я мог отвезти тебя домой, — учтивый, и в то же время ничего не выражающий голос.
Как же мне скверно. Как противно даже сидеть с ним в одной машине…
Не глядя в его сторону, я назвала адрес человеку, присутствие которого становилось для меня уже невыносимым. Каждая моя нервная клетка выкручивалась наизнанку. На меня тоннами давило его участие, но я очень надеялась, что, когда я выйду у своего дома, я расстанусь с Мазурами навеки.
— Ты замужем? С кем ты живёшь?
— Одна, только я и мой трёхлетний сын Никита. С ним сейчас няня, — прошуршало в ответ моё безжизненное эхо.
— Тогда я войду, и мы обсудим некоторые нюансы, — заявил Захар, глуша мотор.
— Нет, нет, послушайте…
Но похоже, на моё паническое состояние он просто плевал, перебив меня на полуслове:
— А я и не спрашиваю разрешения. Это необходимость! — рявкнул он, ставя точку в моих трепыханиях.
Наша пятнадцатилетняя няня выскользнула из дому, как только увидела меня входящую вместе с мужчиной, даже денег не взяла, зато успела мило улыбнуться Захару, пожелав ему доброй ночи.
— Не ждите от меня вежливости. Выкладывайте и убирайтесь! — в своём доме я почувствовала себя немного увереннее.
— Ежемесячно, тебе на счёт будет ложиться удвоенный оклад секретарши, в виде пожизненного пособия. Но ты будешь должна подписать бумаги, что информация о твоём изнасиловании не попадет ни в полицию, ни в СМИ. А я со своей стороны позабочусь, чтобы мой брат поплатился за содеянное.
— Всё? — вся моя ненависть к Мазурам была готова выплеснуться прямо ему на голову.
— Я понимаю, почему ты пытаешься побыстрее от меня отделаться. Но я хочу, чтобы ты кое-что уяснила — я всегда держу своё слово, Злата, — твёрдый тон, повелительный серый взгляд. Словно отрепетированная поставленная речь. Таким как он только с больших экранов взирать.
— Ясно, принципиальный. А теперь уходи! — у меня больше не осталось сил. Только лишь для того, чтобы распахнуть перед ним двери. Мы расстались не прощаясь. Я и не должна была его благодарить. Когда-то забытый с таким трудом мрак, снова ворвался в мою жизнь.
Проверив спящего сына и приняв сразу несколько таблеток успокоительного, я провалилась в темноту, как срубленная ветвь. Без мыслей. Без эмоций. Только так можно было спастись.
Глава 2
Ранним утром будильник сделал своё дело, я заставила себя подняться, невзирая на слабость тела и разбитость души. Собирать вещи я была мастер. Никитушка всё равно не любил завтракать рано, поэтому через полчаса, я уже запихивала сумку и полусонного сына в машину.
— Мы едем смотреть на кораблики, мамочка? — лопая в закусочной хлопья с молоком, беззаботно поинтересовался мой сын, радуясь предстоящему приключению.
— Нет дорогой, мы едем навестить Нину. Но там, где она живёт есть лодка, и мы обязательно поплаваем. Ты помнишь нашу Нину?
Никита добрую часть пути засыпал меня вопросами, на которые я отвечала автоматически, пока, вымотавшись, бедняжка наконец-таки не задремал. И на закате, изнывая от жары и пыли, я наконец остановила свою потрепанную старушку «ауди» возле знакомого мне до боли дома. Дома, где однажды я уже искала в себе силы жить дальше.
Нина ждала меня на веранде. По телефону я сказала ей всего лишь несколько слов, но ей и не нужны были подробности, Нина в полной мере знала, что я сейчас испытываю. Только эта женщина, давняя подруга моей матери знала, как можно меня поддержать и утешить без сюсюканий.
— А кто этот серьёзный мальчуган? — притворно нахмурившись, Нина уставилась на топчущегося рядом со мной Никитку. — Надеюсь, ты любишь мороженое, сорванец?
— Только если у тебя его целое ведро! — расплылся тот в улыбке.
— А он парень не промах, — обняла меня Нина, провожая в дом. — Вы встряхнёте эти заскучавшие стены. Мне как раз не хватало топота и звонких голосов. Может, попьём лимонада на озере? На закате там чудесный вид.
