- Я ведь скучала по тебе, - проговорила она хрипло.
- Я тронут до глубины души, - граф Фаулз не верил в правдивость ее чувств, поэтому и в его словах не было ни грамма искренности.
- Ты здесь, чтобы подыскать жену? – спросила она отчего-то с опаской в голосе.
- Разве это тебя касается?
- Дебютантки в этом году просто жалкие, - она сделала вид, что не услышала его, и продолжила, - все юные леди королевства соберутся здесь, чтобы повлиять юбками перед потенциальными женихами. У них в глазах так и читается мольба: «Возьмите меня замуж!». И это поистине грустно: с каждым годом девушки все моложе и моложе. Некоторые едва ли научились говорить.
Собеседник чуть дернул бровью и хмуро промолчал, показывая, что он совсем не был заинтересован в разговоре да и вообще во всей этой катавасии со смотринами и женитьбой.
- Если наш возлюбленный король настоит, чтобы ты остепенился? – после затянувшегося молчания она попыталась возродить беседу. Не получив ответа, гостья продолжила, повышая голос, - на балу примет участие даже особая девушка с севера, дочь сэра Джереми Голдиса, того никудышного князя, который потерял все свое состояние, и никто до сих пор не знает, как так вышло, - она злобно ухмыльнулась, прежде чем продолжить, - король особенно заинтересован в поиске пары для нее. Мне казалось, ты один из претендентов.
- Я ничего о ней не слышал, - ответил он как можно более нейтрально.
- О, судя по всему, она просто сокровище. Во всем королевстве такую не найдешь. Она уродлива и неряшлива, не знает этикет и совершенно не образована… Это точно не пара такому человеку, как ты, - она добавила настойчиво, - ты не должен позволить ему надавить на себя и навязать этот союз, если он попытается. Говорят, она вообще не проявляет к мужчинам интерес. Настоящая монашка без монастыря.
- И откуда тебе знать? – спросил граф Фаулз, оглядывая ее сверху-вниз и одновременно с тем думая, способен ли король в действительности провернуть с ним такой финт.
- Ей двадцать два, она до сих пор не замужем и никогда не была с мужчиной. Я слышала, она была обручена три года с каким-то капитаном, но он так на ней и не женился. Видимо, бедолага так тяготился этим союзом, что предпочел сбежать от нее на войну. Кто знает… Может, он и погиб там намеренно!
Он некоторое время молчал, глядя на нее пристально и недружелюбно. Она же тяжело дышала, запыхавшись, будто только что взбиралась по ступеням на самую высокую башню замка.
- Я женюсь, когда пожелаю жениться, - сказал он, наконец, холодно, - король никого мне не подложит, пока я этого сам не пожелаю.
- Что если он хочет, чтобы ты оставил наследников?
- Я не претендую на трон, - отмахнулся тот.
- Но ты мог бы, - она рискнула приблизиться и осторожно положить руки ему на плечи, будто святая покровительница. В голосе же ее послышалась дьявольская хитрость, - ты знаешь, я могу привлечь на твою сторону моего мужа… И вся его армия будет в твоем распоряжении.
Он тряхнул плечами, сбрасывая с них ее руки. Посмотрев на собеседницу исподлобья, граф Фаулз прорычал:
- Я не собираюсь править королевством. И тем более совершать переворот.
- Но ты только подумай об этом! Ведь ты был бы куда более могущественным королем…
- Нет. Я думаю, тебе пора уходить.
- Но Грегор…
- Нет, - он резко поднялся, и собеседница испугано отшатнулась. Высокий, сильный, при желании он мог бы убить ее одним ударом, - вон из моих покоев, Виолетта! Ты осточертела мне этими разговорами!
Любая друга леди оскорбилась бы и смутилась от таких грубых слов и явной угрозы в интонации и жестах, но леди Виолетта Стивенс считала себя особенной и все еще верила, что лорд Грегор Фауз думает так же.
Ее, определенно, задела грубость, но она решила простить его, смолчать и направилась к выходу из комнаты с гордо поднятой головой, уверенная, что он оценит ее благородство и возьмет слова обратно.
- Миледи, - Грегор выкрикнул, когда она уже стояла на пороге. Она повернулась легко и изящно, будто в танце, жажда, как он будет извиняться, но тот и не думал это делать, - полагаю, будет лучше, если мы начнем пользоваться официальным тоном. Не думаю, что разумно демонстрировать фамильярность в общении.
Титанических усилий стоило ей не дать досаде и гневу проявиться на лице.
Впрочем, Виолетта вышла из комнаты, кипя от злости. Как смел он так себя вести? Ведь это она сделала его тем мужчиной, каким он был! Он не мог отрекаться от нее, не имел на это права!
И она этого не допустит.
Грегор же после ее ухода тяжело вздохнул. День прошел бы намного лучше без вторжения Виолетты, дистанцию от которой он с каждым днем старался увеличивать. Лорд сжал ладонями лоб, зажмурился.
Но прошло лишь несколько минут тишины, как раздался стук в дверь. По телу прошлась неприятная дрожь и мышцы разом напряглись.
Грегор быстро поднялся и, с трудом сдерживая гнев, направился к дверям. Ему казалось, что он выразился предельно понятно, когда сказал Виолетте оставить его в покое… Но, видимо, она не смогла понять даже такое четкое указание.
Он готов был применить физическую силу, чтобы выставить ее из своих покоев, если потребуется, но, открыв дверь, обнаружил на пороге худощавую фигуру – нервного и то и дело странно вздрагивающего слугу.
- Милорд, - слуга поклонился, - мне поручено узнать, нужна ли Вашей Светлости помощь в подготовке к празднику.
Грегор невольно закатил глаза. В него совсем не верят, думают, он не явится на проклятый бал. Впрочем... Он сам дал королю повод так о себе думать.
- Пускай подготовят мой парадный костюм, и… Сейчас я бы хотел принять ванну.
- Конечно, милорд, - Грегор уж развернулся, чтобы вернуться к бумагам, но слуга его остановил. Вытащив из кармана сюртука запечатанный конверт, он протянул его графу, - Его Величество также приказал передать это вам.
Грегор перенял конверт из трясущихся рук и отпустил бедолагу.
Оставшись, наконец, в одиночестве, он снял печать и прочитал короткое послание:
«Грегор, я считаю, тебе не будет лишним присмотреться к молодым дамам на предстоящем балу. В твоем возрасте и при твоем положении, человеку стоит быть женатым и иметь хотя бы одного наследника. Я не собираюсь навязывать тебе помолвку, но, умоляю хотя бы подумать о такой возможности.
Есть несколько очень перспективных леди, которые обещают стать прекрасными женами. Я буду рад дать тебе совет на их счет.
Надеюсь на твою рассудительность.
Король Кристоф Тордуин».
Грегор смял письмо. Кажется, Виолетта была права, и отец действительно желает женить его.
Он снова вздохнул. Ему совершенно не хотелось прекращать холостяцкую жизнь, но чутье подсказывало: его могут заставить. И, хотя Виолетте он заявлял обратное, сомневался, что сможет оспорить волю короля...
