— Вы были в лифте, когда…
— Да, но со мной все в порядке. Поддерживая Лейни, он нажал кнопку закрывания дверей, а затем на двадцать второй этаж. Двери закрылись, и лифт устремился наверх. Девушка, обмякнув в его руках, безучастно воспринимала происходящее, лишь тихо всхлипывала.
— Все хорошо. Вы в безопасности.
Все в порядке, — бормотал Дик, прижимая ее к себе. От нее исходил незнакомый, но очень приятный аромат, и еще ему нравилось чувствовать прикосновение ее волос к своей шее и подбородку.
Лифт открылся в холле его этажа. Поддерживая одной рукой Лейни, чтобы не дать упасть в обморок, он нагнулся, быстро подобрал с пола и перебросил через порог лифта их брошенные пиджаки, сумочку и шарфик девушки. Затем подхватил ее на руки и, пронеся по коридору до угловой квартиры, осторожно поставил на ноги.
— Ну вот, почти пришли, — шепнул он, доставая ключ из кармана брюк и вставляя его в замок. Широко распахнув дверь, Дик снова поднял Лейни на руки и, пройдя через всю комнату, опустил ее на диван, в мягких подушках которого она едва не потонула.
Когда Дик повернулся, чтобы уйти, руки ее взметнулись к нему, точно моля остаться.
— Сейчас вернусь. — Машинально чмокнув ее в лоб, он поспешил к двери и набрал комбинацию цифр на пульте охранной сигнализации, которая в противном случае сработала бы через пятнадцать секунд. После чего сходил и подобрал сваленную кучей в коридоре около лифта одежду и сумочку, а вернувшись, он запер дверь, включил свет и подкрутил реостат, уменьшая яркость. Гостиную окутало бледно-золотистое сияние.
В три больших шага Дик пересек комнату и, опустившись на колени перед диванчиком, взял лицо девушки в свои ладони и принялся растирать ей щеки. Глаза ее были закрыты.
— Лейни? — Услышав свое имя, девушка разомкнула веки. — Как вы себя чувствуете?
Она отрешенно посмотрела на него. По щекам ее скатились две крупные слезинки. Потом она закрыла лицо руками и разрыдалась.
— Я так испугалась. Все это так глупо, по-детски, я понимаю. Клаустрофобия…
— Тихо, тихо. — Встав с колен, он присел рядом с ней. Обнял девушку, прижал к себе и погладил по голове. — Все уже позади. Все прошло. Вы в безопасности. — Дик поцеловал ее в висок. Потом еще раз поцеловал. Рука его плавно скользнула вниз по ее спине, и девушка невольно подалась к нему.
Дик резко отпрянул и прокашлялся.
— Что вам сейчас не помешает — так это рюмочка бренди, — сказал он, подумав, что ему-то уж точно не помешает. Дик медленно высвободился из ее рук и направился к небольшому бару в углу. Разливая ароматную жидкость по рюмкам, он наблюдал за девушкой. Казалось, вместе со слезами она выплакала не только страх, но и все свои силы. Сейчас она лежала, свернувшись клубочком и прижавшись щекой к мягкой спинке дивана.
Бывает же такое, подумал он с кривой ухмылкой. Чтобы Дик Сарджент пришел на помощь даме в лифте? Да еще настоящей красотке, которая затем позволяет отнести себя в его квартиру и оказывается в его власти! Изумленно покачивая головой, он вернулся к дивану. Просто невероятно!
А как ему следовало поступить? Выпихнуть ее на улицы Манхэттена, в хаос, вызванный сбоем электричества? Да, но что ему теперь с ней делать?
Дику почему-то не пришло в голову, обзвонив все квартиры дома, попытаться отыскать знакомых Лейни, у которых она гостила. Не стал он анализировать и собственническое чувство, которое к ней испытывал. Распознать это чувство он распознал, но подвергать анализу не стал. Только подумал, что оно как-то связано с трогательным изгибом ее бедра, когда она лежала, свернувшись на его диване, и с ее золотистыми волосами, разметавшимися по оранжевым бархатным подушкам.
— Ну-ка, Лейни, выпейте вот это. — Он снова присел рядом и поднес рюмку к ее губам. Веки девушки затрепетали и распахнулись. Голубые глаза, растерянные, но уже не испуганные, мгновение смотрели на Дика; затем губы ее разомкнулись и она сделала маленький глоток самого лучшего бренди на свете.
Однако изысканный вкус его любимого бренди не был оценен по достоинству, скорее напротив — лицо девушки комично исказилось, и она закашлялась; Дик тихонько хмыкнул, подумав, что девица, видимо, неискушенная, хотя ее отлично скроенный шелковый костюм говорит о тонком вкусе.
— Еще? — осведомился он.
Девушка кивнула, а затем удивила Дика: вцепившись в его руку, поднесла рюмку к губам и стала потягивать бренди мелкими глотками, пока не осушила почти всю рюмку. После чего снова откинулась на подушки и глубоко вздохнула. Вроде бы совершенно невинный жест, однако при этом грудь приподнялась, вызывающе очерченная облегающей блузкой, и пробудила в Дике желания, далеко не невинные.
Опустив ее рюмку на полированный журнальный столик, он и сам сделал добрый глоток бренди. Принимая во внимание состояние девушки, с его стороны нечестно было пялиться, но ведь он никогда не прикидывался, будто ему чуждо все человеческое.
Он разглядывал ее, пока она лежала, расслабившись, на подушках: голова откинута назад, шея изогнута, глаза полузакрыты, влажные губы источают аромат дорогого бренди. Пожалуй, лицо чересчур худое, чтобы считаться красивым. Нос несколько коротковат. Губы…
Нет, лучше излишне не задерживаться на оценке ее губ.
Шея у девушки была длинная и изящная. В треугольнике между хрупкими ключицами размеренно, может, слегка учащенно билась жилка. Форма груди казалась совершенно естественной, но на ней был бюстгальтер: под тканью блузки угадывалась паутинка кружев и бретельки. Талия тонкая, как у фотомодели. И бедра тоже очень стройные. Голени, судя по тому, что ему удалось разглядеть, — красивой формы. У Дика ладони так и чесались погладить их. На ногах у нее были бежевые замшевые туфельки, украшенные золотистым тиснением в виде бабочки.
Под его взглядом она тронула носком одной туфли пятку другой и сбросила ее. А затем и вторую. Туфельки практически бесшумно упали на толстый ковер. Дик перевел взгляд с изящных ступней девушки на ее лицо. Она смотрела на него без какого-либо интереса к нему и к окружающей обстановке. Вдруг она произнесла:
— Я задыхалась. — Ровные белоснежные зубки прикусили дрожащую нижнюю губу.
Дик дотронулся до ее волос, скользнул пальцами по щеке.
— Конечно, это ужасное ощущение, но теперь все позади.
— Было так темно… — Ее слабый голосок сорвался на последнем слове, и она зажмурилась.
Дик поспешно обнял ее.
— Вы просто испугались. Мне очень жаль.
Она доверчиво прильнула к нему, такая трогательно-податливая, и Дик мысленно застонал, потому что ощутил отклик в своем напрягшемся теле. Неожиданно он увидел в ней не просто особу женского пола, нуждающуюся в утешении и понимании, а женщину — нежную, женственную и удивительно желанную. Давно он никого так не желал.
Дик вслух произнес ее имя.
