Бородач начинает смеяться после моего испуганного маневра, и от этого смеха моя кожа покрылась мурашками.
- Отпусти её, - подал голос лысый, который все это время также изучающее смотрел на меня. – Сейчас не время.
Бородач посмотрел на него разочарованно, потом склонился ко мне и жадно вдохнул мой запах. Я начала дергаться в его руках, пуская в ход коленки, но он держал меня настолько крепко, оторвав от земли, что все мои попытки отбиться не принесли ожидаемого результата. Даже ноги не получается согнуть. Теперь я ненавижу это платье.
Надо мной еще несколько секунд потешались, потом резко опустили на ноги, и я моментально отступаю на шаг. Опираюсь спиной о стену и ошарашено смотрю, не веря своему счастью. Меня действительно отпустили?!
- Еще увидимся, - сказал бородатый мужчина, и я, отвернувшись, бросилась бежать в низ.
Не успела я и шага сделать, как почувствовала сильный удар по заднице, а потом послышался опять этот жуткий смех. Вскрикиваю и ускоряю бег, насколько это возможно в таком одеянии, по ступенькам.
- Смотри не упади! – насмешливо крикнул бородач. – Жалко будет ломать такую шейку.
И опять послышался этот смех, а потом их гулкие шаги. Пробежав один пролет, я остановилась, так как поняла, что моя квартира находится на предпоследнем этаже, и мне стало любопытно, к кому эти бандиты направляются, чтобы наперед знать, с кем прекратить общение. Не хочу больше с ними пересекаться. Осторожно я поднялась обратно на пролет выше, осознавая, что грузных шагов бандитов больше не слышно, и по их времени подъема мне казалось, что они поднялись на один лестничный пролет. А это означает, что они где-то на моем этаже. Но там три квартиры.
Я выглянула из-за перил наверх, и в один момент мне показалось, что перед тем, как я подняла взгляд, дверь моей квартиры как раз защелкнулась. Сделав несколько шагов, я поднялась, но затем застыла. Меня начали одолевать переживания. Я знала, что родители ждали гостей, но была просто уверена, что это должна была быть мамина близкая подруга или кто-то из папиных друзей. У них ничего не могло быть общего с людьми такой опасной внешности.
Паника медленно подступала ко мне, но я начала себя переубеждать. Меня словно отталкивало что-то. Внутренний голос просто кричал – нужно уходить. Но на душе как-то неспокойно. Я простояла так несколько секунд, потом повернулась и начала спускаться. Теперь уже осторожней, не спеша. Успокаивая себя тем, что возвращаться - плохая примета. Так всегда говорила мама, хотя я сама никогда не была суеверной. Не знаю, почему послушалась в этот раз, но я просто ушла.
Я всхлипнула, подавляя рыдания. Посмотрев на закрытые гробы родителей, начала корить себя. Я просто была уверена сейчас, что эти здоровяки были причастны к смерти моих родителей. И в том, что ушла и не вернулась, чтобы убедиться, что все в порядке, я винила себя.
Еще утром я говорила это следователю, рассказывала подробности про столкновение с теми типами. Но он просто поджимал губы и говорил, что это все - мое разыгравшееся воображение на фоне стресса. Он просто утверждал, что мои родители умерли от взрыва после утечки газа, когда прорвало одну из труб. Обычный несчастный случай.
Но я ведь знаю, что этого не могло быть. Два года назад мы делали исключительный ремонт с современными материалами, которые обязаны были служить как минимум пятьдесят лет. А еще взрыв случился через час, как я ушла. Но ведь я не слышала никакого запаха газа! Меня настораживало только одно – поведение мамы. То, как она впервые была не собранной внутренне, ее дрожащие руки и ее необычно крепкое объятие, когда я уходила гулять, словно она знала, что это в последний раз.
Я снова всхлипнула от этих воспоминаний и почувствовала, как на плечи мне легла чья-то рука. Вздрогнув, бросила мимолетный взгляд и увидела Елену Сергеевну – мамину самую близкую подругу.
Они вместе работали в одном банке уже восемнадцать лет. В принципе, там работал и мой папа. Их компания была очень дружной. Елена была частым гостем у нас дома.
Теперь, когда она взяла все заботы по похоронному процессу на себя, я была ей очень благодарна, ведь сама в этом ничего не понимала. К тому же я теперь бездомный, одинокий бомж, у которого все, что было, просто отобрал огонь.
Родители отца умерли пять лет назад в автокатастрофе. У мамы была только ее мама - моя бабушка, но и её я видела всего несколько раз за всю жизнь. Не знаю, что у них там произошло, но они просто почти никогда не общались.
Сейчас я одета в вещи Елены, на мне простые черные брюки и черная водолазка. Поверх моя единственная уцелевшая вещь – черный вельветовый плащ, в котором я уходила вчера на свидание. На ногах белые кроссовки. Прическа, которую так старательно укладывала мне мама, растрепалась, и теперь мои густые, объемные волосы цвета шоколада спадали до самых ягодиц непослушными мелкими спиральками. Мама любила мои волосы, называя их самыми красивыми в мире, и не жалела на них разных косметических средств, отчего они всегда сияли здоровым блеском и росли просто с нереальной скоростью.
- Крепись, - прошептала мне Елена, сжимая меня в объятиях.
Её глаза сейчас были опухшими и красными от постоянных слез. Впрочем, как и у меня. Она обнимала меня и несколько секунд горько плакала, но, взяв себя в руки, успокоилась. Я обняла её в ответ, тоже не сдерживая слез.
- Спасибо вам за все, - прошептала.
- Не стоит, - ответила она. – Ты же знаешь, что мы с твоей мамой были как сестры.
Слезы опять наполнили мои глаза.
- Я не могу в это поверить… что их больше нет, - всхлипывая, произнесла. – Не знаю, как мне дальше жить без них!
- Не рви сердце, милая, - нежно отозвалась она, приглаживая мои волосы. – К сожалению, уже ничего не вернуть, не исправить. Но я уверена, что твои родители не хотели бы видеть тебя в таком состоянии.
Я всхлипнула, кивнув, пытаясь взять себя в руки, быть сильней, как учила мама, но не могу. Боль затмевает разум.
- И что мне дальше делать? – жалобно пропищала я. Боль настолько захватила мое тело, что даже пропало желание жить.
- Не волнуйся, родная. Я обо всем позабочусь, - успокоила меня Елена. – Но тебе придется на некоторое время уехать к бабушке в Сквиру.
- В Сквиру? – переспросила я, впервые услышав подобное название.
- Этот город недалеко от Киева. Уже пять лет, там проживает твоя бабушка – Антонина Михайловна.
- Я не хочу уезжать из Киева… - прошептала я.
Тут у меня дом, парень, друзья, вся моя жизнь! Как я смогу уехать в другой город? Тем более незнакомый мне!
- Тебе придется, Алеста, - мягко произнесла Елена. – Твоя квартира требует должного ремонта, кроме того, нужно, чтобы рядом с тобой побыл близкий человек. Не хочу оставлять тебя одну в таком состоянии. Ты просто побудешь некоторое время с бабушкой, а потом вернешься обратно. Тем временем я восстановлю твои документы и помогу сделать ремонт в квартире.
