Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 49
– Конечно, работаем, – вежливо откликнулась я, пропуская клиентку. – Проходите, пожалуйста.
Улыбнувшись сквозь слёзы, блондинка зябко передёрнула плечами и перешагнула порог.
– Я точно знаю, что Вовка не убивал! – горячо заговорила ранняя посетительница, опускаясь на краешек стула. Сумку, которую до этого держала на плече, девушка поставила на колени и сжала кожаную ручку так сильно, что побелели костяшки пальцев. – Это какой-то ужас. Его только что забрали из университета!
– Ваш молодой человек в СИЗО? – догадалась я, снимая пальто и пристраивая его на вешалку в шкафу. – Вы раздевайтесь, присаживайтесь к столу, я сейчас чайник поставлю. Вы завтракали? Лично я не успела. Будем пить кофе, а заодно расскажете, за что задержали вашего друга. Вас как зовут?
– Юля, – смутилась девушка, неловко расстёгивая плащ. – Юля Щеглова, мы с Вовой вместе учимся в Столичном гуманитарном университете на историческом факультете.
– А я адвокат Агата Львовна Рудь, – солидно представилась я.
На лице клиентки отразились некоторые сомнения, и она протянула:
– Я думала, вы помощник, адвоката я представляла себе как-то не так…
Постояв секунду в растерянности, Юля решительно тряхнула головой, в её глазах промелькнуло удалое «Эх, была не была!», и девушка продолжила расстёгивать плащ. Пока клиентка раздевалась, я проворно накрыла на стол – расставила на журнальном столике чашки, насыпала в них растворимого кофе и теперь разливала кипяток, стараясь, чтобы вода попадала прямо на кофейную кучку. При этом получается ажурная светлая пенка, которую так вкусно слизывать с чайной ложки. Можете попробовать, если не верите.
– Агата Львовна, – начала Юля, но я её тут же перебила:
– Можно просто Агата.
– Представляете, Агата, – грея руки над паром, срывающимся голосом начала свой рассказ Юля. – Сегодня случилось ужасное происшествие. Арестовали Вовку Мызина.
– Это я уже слышала, – мягко улыбнулась я. – Нельзя ли перейти непосредственно к делу? Вы не стесняйтесь, берите бутерброды, они только с виду не очень, зато вкусные. Никогда не умела резать колбасу, вот и получились кривобокие.
– Спасибо, что-то не хочется, – смущённо откликнулась клиентка.
– А я, с вашего позволения, съем, – извинилась я, выбирая из четырёх бутербродов наиболее корявый. Те, что поприличнее, я решила оставить посетительнице – это сейчас она отказывается, а ну как начнёт рассказывать о своих проблемах и на нервной почве захочет перекусить?
– Первой лекцией должна была быть история, – сбивчиво начала Щеглова. – Читает её наш декан, профессор Черненко, но он не пришёл. Мы сначала обрадовались, думали, пораньше сбежим. Потом у нас по расписанию физкультура, предмет необязательный, на него можно не ходить. Только мы с Вовой собрались по-тихому уйти и поехать в Коломенское, как ректор приводит строгого такого дядечку и говорит, что это следователь Седых, он выясняет обстоятельства смерти Петра Михайловича. Вроде бы профессор Черненко убит, и работники прокуратуры будут допрашивать каждого, выясняя, что нам известно по этому поводу.
Юля замолчала, рассматривая портрет Плевако, вставленный в рамку из его собственных цитат. Портрет великого российского адвоката таким оригинальным способом оформил и собственноручно прибил над стойкой секретаря хозяин нашего бюро. Ниже в стеклянном футляре висела серебряная медаль имени Плевако за вклад в дело отечественной юриспруденции. Этой награды адвокатская контора в Кривоколенном переулке удостоилась два года назад, и мы ею очень гордимся. Я перехватила рассеянный взгляд Юли, блуждающий по стенам, и решила уточнить:
– Насколько я понимаю, Владимир что-то знает об убийстве преподавателя, раз его забрали в СИЗО?
– Ну да, он знает. И я знаю, – чуть слышно пробормотала Юля, опуская глаза.
Клиентка сидела на краю стула для посетителей, подавшись вперёд и обхватив ладонями чашку с горячим напитком, и было видно, что девушка напряжена до предела.
– Я и Вова были в квартире Петра Михайловича незадолго до убийства, – сдавленным голосом продолжала Щеглова, не поднимая глаз.
– Что вы там делали? – вскинула я бровь.
Это движение мимических мышц лица я переняла у одной телеведущей и отрабатывала перед зеркалом по двадцать минут в день. Ведущую вскинутая бровь делала значительной и умной, и мне казалось, что таким нехитрым способом я тоже вырастаю в глазах клиентов.
– Прямо не знаю, как начать, – окончательно смутилась девушка, теперь уже растерянно глядя на мой лоб.
Чтобы не сбивать Юлю с мысли, я вернула лицу прежнее выражение и участливо подсказала:
– Начинайте по порядку.
Юля согласно тряхнула кудряшками и, поставив на стол чашку, из которой так и не сделала ни одного глотка, заговорила:
– Понимаете, я учусь на бюджетном отделении, поэтому для меня очень важно, чтобы не было троек. По всем предметам я успеваю нормально, только у Черненко постоянно получаю «удочки». У меня есть подруга, Лиза Исаева, она с Петром Михайловичем хорошо ладит. Вернее, теперь уже, получается, ладила. Вот. Исаева посоветовала прийти к профессору домой, вроде бы на консультацию, и затащить его в постель. Лиза говорит, что сама так делала. Ну, я и пошла. Пришла, в дверь позвонила, Пётр Михайлович меня в кабинет провёл и на диван усадил, а сам пошёл в кухню чайник ставить. Я сижу, не знаю, что мне делать. Самой раздеваться вроде неловко, но надо же Черненко как-то намекнуть, что я собираюсь ему отдаться взамен на пятёрку по истории. Я расстегнула блузку, сняла юбку, и тут в дверь позвонили. Я перепугалась, стала одеваться и вдруг услышала голоса. Даже не просто голоса, а крики.
Клиентка взяла со стола чашку и сделала большой глоток. Обожглась, поперхнулась, закашлялась и, морщась, поставила её обратно. Начало было интригующим.
– Кто же пришёл к профессору? – заинтересовалась я.
Прокашлявшись и восстановив дыхание, Юля вытерла тыльной стороной ладони набежавшие на глаза слёзы и проговорила:
– Пришёл наш однокурсник Гарик Миносян. Он принёс Черненко деньги. И очень рассердился, когда декан отказался их взять. Миносян даже кинул пачку купюр в лицо Петру Михайловичу, так, что они разлетелись по всей прихожей.
Я попыталась представить картину происшествия, и у меня тут же возник следующий вопрос:
– Юля, а вы не знаете, за что Миносян хотел заплатить профессору?
– Насколько я слышала, – быстро проговорила клиентка, – Гарик кричал, что Черненко сам не знает, чего хочет. То ему неси деньги, то не надо. Что он, Гарик, продал машину, чтобы профессор не выгонял его из института за неуспеваемость. Парень заявил, что, наверное, он Петру Михайловичу просто мало даёт, вот декан и строит из себя непонятно кого. Должно быть, другие студенты приносят взятки побольше, но ему, Гарику, негде взять ещё денег, он не позволит делать из себя дурака и найдёт способ остаться в институте. А потом он кинул деньги Черненко в лицо.
Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 49
