Люди ахнули. Им стало холодно на солнцепеке.
— Не боись, — ласково сказал застывшим пляжникам командир, волоча толстяка за руку. — Я его плоским. Ну-ка, стань сюда!
Он выволок свою жертву на возвышение из песка и мелкой гальки.
— Ты, Михайла Покидько, предатель и зажравшийся буржуй! Именем революции, именем народа ты приговариваешься к смерти! Приговор привести в исп…
Бедный Покидько завизжал, упал на колени.
— Неееет!!! Я ни в чем не виноват!!! Товарищи! — обратился он к толпе изумленных дикостью этой сцены людей. — Товарищи, скорей вызовите милицию!
Всадники загоготали.
— Ага, — радостно сказал один из них, — как обгадился, так товарищи! А то все господа да господа, мать вашу!
Командир протянул руку с оружием в сторону пляжников. Из ствола еще вился дымок.
— Только попробуйте вызвать! — зычно гаркнул он. — И вообще, до вас тоже доберемся! Вы тоже предатели завоеваний Октября! Мы за вас кровь проливали, а вы… Распродали страну! У крестьян землю забрали и строите на ней свои капиталистические банки!.. А пролетариат загнали побираться в подземные переходы!.. Ладно, хватит.
Он повернул маузер в сторону приговоренного и выстрелил. Мужчина схватился за живот. Между пальцами потекли струйки крови, он скрючился и упал лицом вниз.
Люди на пляже застыли в шоке. Кто-то завизжал. Несколько человек схватили в охапку одежду и помчались, сломя голову, в сторону пристани. Там стояли причаленные катера и деревянные лодки с веслами.
Тогда «красноармейцы» рассмеялись — обычным, а не зловещим смехом. Сбросили с голов шлемы, стянули пропотевшие гимнастерки, запутываясь в ремнях с прикрепленным тяжелым оружием. Все это побросали в тачанку, сгибаясь от хохота и утирая слезы.
— Отлично поиграли!
— Да, оторвались здорово…
«Убитый» Михаила встал, улыбаясь и счищая «кровь» и песок с живота. К нему подошли бывшие его преследователи, похлопали по плечу.
— Молодец! Натурально сыграно.
— А эти, надо же — поверили! А где тот, мускулистый?
— Смылся! Вон, в лодке гребет, уже на середине реки.
— Ха-ха! Редкий трус долетит до середины Днепра!
— Ну и знатную же речь толкнул Вовыч! Про распродажу страны, банки и подземные переходы. Скажи?
— А как же! Не зря он в горсовете штаны просиживает. Да, Вовыч?
— Не зря, не зря. Давайте скорее выпьем чего-нибудь, а то я сгорю сейчас…
Пляжники все еще стояли остолбенело, не понимая, как можно — так нагло, ничего не опасаясь, устраивать розыгрыши с расстрелом… Кто на такое способен? Зачем?!
— Внимание, — раздался усиленный мегафоном голос. — Кому стало нехорошо, пройдите в медпункт. Кто считает себя оскорбленными этим представлением, пройдите сюда, в кабинет администрации. С вами побеседует юрист. А кто оценил розыгрыш — заходите в кафе, вас бесплатно угостят!
Возникли откуда-то плечистые парни в черном, выстроились возле домика, поглядывая внимательно на толпу растерянных людей: не бросится ли кто-то слишком нервный на «игроков». Видимо, бывало и такое.
Несколько человек, быстро сообразив, что к чему, прошли к белым пластмассовым столикам кафе и уселись вокруг них в тенечке. Почему не выпить на шару?
— Эй, шутники, — сказал один из любителей дармового угощения. — А этого-то не расстреливали. Чего он тогда лежит? — И он указал большим пальцем себе за спину.
Там, в тени деревьев, бродила лошадь, а рядом с ней на взрыхленном копытами песке лежал один из «красноармейцев».
Лежал, сильно вывернув голову набок.
Живые так не лежат…
* * *
На острове все застыло без движения. Даже листья ив, заселивших весь песчаный берег, не шевелились. Неподвижны были травинки рядом с покойником. Можно подумать, что от почтения, — но нет, природа к смерти равнодушна. Это все жара.
Только несколько человек оживляли сонный пейзаж. Ходили по утрамбованному песку с редкими пучками травы туда и обратно, будто надеялись что-то найти. Чуть ли не обнюхивали низенький домик с облупленной штукатуркой, ветки и землю на пляже. Подолгу смотрели на висячие замки на дверях пляжного домика, потом вдаль, затем на часы — почесывая подбородок, обмахиваясь блокнотами. Все это лишь для того, чтобы заполнить чем-то вязкое ожидание. Скрывая нетерпение, посматривали на беседующих милиционера и доктора.
И зачем надо умирать в такую жару? Кончались бы себе тихо, в постелях, тревожа только родственников… Но нет, где там! Гибнут в летнее пекло и в морозы, и в самых дальних кошмар-дырах в провинции. В выходные тоже мрут как мухи, отрывая от семьи тех, кому в смертях разбираться положено…
Милиционер снова глянул на ветку.
— Значит, ветка и стала орудием уб… То есть несчастного случая, — облегченно вздохнул он.
— Похоже на то, — равнодушно подтвердил врач. — Он получил лишь один удар и скончался на месте, там же, где упал. Перелом шейных позвонков… Кто тут главный, в конце концов?! — не выдержал он. — Сдохнем ведь тоже, только от теплового удара. У кого есть вода?
К нему подошли, протянули пластиковую бутыль с водой на самом донышке. Врач благодарно кивнул, хлебнул и поморщился: теплая.
Из-за деревьев вышел крупный седобородый мужчина в просторной рубахе пятнистой камуфляжной окраски с короткими рукавами; в каждой могучей руке он нес по десятилитровой бутыли. Покрытые прохладными каплями, они запотели, вода заманчиво плескалась внутри. Врач «скорой» невольно сглотнул.
— Извините, что заставил ждать, — сказал водонос. — Мало персонала, все самому приходится… Пейте на здоровье. Пейте-пейте, жарко.
Жадно напились, сразу вспотели, начали утираться: кто платком, кто рукавом.
— Что ж у вас так? — вместо «спасибо» спросил милиционер. — Игры с актерами устраиваем, а ветки не спиливаем. И вот, пожалуйста, трагедия.
— Нехорошо, — кивнул широкополой шляпой подошедший, бывший тут, видимо, главным.
— Как насчет инструктажа? И этого… эээ… безопасности развлечений? — туманно намекнул на чью-то ответственность милиционер.
— А как же, имеется. — Мужчина прижал ладони к груди. — Все расписываются перед мероприятиями. Но вы ж понимаете, всякое бывает. Особенно когда эти, — он мельком взглянул на труп, — богатые развлекаются.
Он подчеркнул интонацией слово «богатые», сразу обозначив границу статуса, невидимую, но хорошо ощутимую. Из своих, значит, нормальных, а не этих «новых». Несмотря на то, что начальник.
— Ну ладно, — подобрел работник органов. — Разберемся. А где свидетели?
Оказалось, что свидетели ждут неподалеку, на базе, и готовы ответить на все вопросы. Там же находится человек, ответственный за игру, и он будет рад дать любые объяснения и возместить любые… эээ… так сказать… Начальник не договорил, но этого и не требовалось. Милиционер кивнул, попросил оставить воду, чтобы утолять жажду, пока они будут заполнять документы, и распорядиться насчет катера: приедут еще за трупом, забирать его в морг. Доктора можно обратно к речному вокзалу доставить, пусть едет дальше по своим вызовам. Справку о смерти написал? Ну и будь здоров. Хотя доктора, они и должны быть всегда здоровы…
