Ознакомительная версия. Доступно 6 страниц из 28
Естественно, что глаза у Эммы Исааковны были круглые, огромные и испуганные.
– Захар, ты живой?
– Мне кажется, что да.
– Сейчас и мне так кажется… Но теперь я думаю, что нас ограбили.
– Не выдумывай, Эмма!.. Откуда ты это взяла?
– Ой, Захар, не считай меня дурой! Конечно, ограбили. Иначе, зачем тебе махать крестом, как Буденный шашкой?
– Так это я для тебя… Хотел сделать сюрприз.
– Уже сделал!.. Но теперь скажи – зачем тебе было лежать за прилавком?
– Поверь мне Эмма – я просто отдыхал. Вспоминал родственников… Нам надо срочно позвонить Варваре!
– Это той, которая в детективном агентстве?.. Не жалей меня, Захар! Скажи честно – нас очень больно ограбили?
* * *
Все думали, что Савенков закроет детективное агентство «Сова» или предложит руководить кому-нибудь другому. Например – Олегу Крылову…
Все понимали, что директор «Совы» это не почетная должность. Это хозяин конторы, который должен платить за аренду офиса, платить налоги и платить зарплаты сотрудникам… А кризис – он и в Африке кризис!
За последние месяцы поток клиентов не иссяк, но его начало лихорадить. Стали исчезать стабильные «денежные» дела и начали возникать идиотские задачи, не сулящие прибыли… Вроде той, о которой начала рассказывать Варвара.
Они завершали очередной рабочий день.
Сыщики бегали по своим делам, а в офисе «Совы» задержался Савенков, которому Варя Галактионова пыталась изложить легенду о купце Собакине. Но шеф все время возвращал ее к началу рассказа.
– Я так понимаю, Варвара, что заказчиком у нас выступает антиквар Рыжов?
– Не совсем так… Захар Ильич – мой дальний родственник. Очень дальний… Рыжов мне позвонил. Мы встретились. И он рассказал всё, имея ввиду, что мы сами будем решать, что дальше делать.
– Значит, что он нам не собирается платить за работу?
– Нет!
– Отлично, Варвара!.. Я в том смысле, что очень жаль. Ювелиры – хорошие клиенты.
– Он, Игорь Михайлович, не ювелир. Он – антиквар.
– Один черт! Все равно он рядом с золотом работает… Итак, Варя, вернемся к баранам. Про рыжего посетителя я уже понял. Давай-ка еще раз легенду. Но медленно и подробно – с чувством, с толком, с расстановкой.
Получив такое указание, Варвара не стала спешить. Она включила чайник, подготовила чай-кофе, загрузила в микроволновку блюдо с пирожками и только после этого вернулась в кресло.
– Значит так, Игорь Михайлович… Это не совсем легенда. Некоторые вещи подтверждаются документально… В начале прошлого века в Москве на Мясницкой поселился молодой богатый купец Степан Собакин. А где-то недалеко снимал квартиру адвокат Ганский. И была у него красавица-дочь Фаина… Степан встретил молодую Ганскую в своем магазине и влюбился без памяти.
– Красиво говоришь, Варвара. Пока все, как в сказке.
– И дальше так будет… Купец попытался ухаживать за девушкой. Отправлял корзины цветов на квартиру Ганских. Заказал для Фаины стихи у Блока. Во дворе под ее окнами построил веранду, куда приглашал цыган и настоящих итальянцев с серенадами. Всё делал! Но Ганские стояли насмерть!.. Сама Фаина уже начала колебаться, а у родителей гордыня взыграла. Типа того, что адвокат купцу не товарищ!..
– Понятно, Варя. Сословные предрассудки!
– Да… Так вот, Собакин решил действовать круто! На Кузнецком Мосту, совсем рядом с Мясницкой находился магазин придворного ювелира Карла Фаберже. Степан идет туда и заказывает из платины, золота и изумрудов пуделя. Намек простой. Мы, Собакины – знатная фамилия…
– Да, Варвара. Наши купцы бесшабашные!.. Помнишь, как Рогожин в «Идиоте»?
– Помню! Только это из другой книги… А Степан Собакин в конце мая 1908 года посылает Фаине драгоценного пуделя. В письме обещает на каждые именины дарить ей собачку другой породы. Причем – независимо от того, пойдет она за него замуж или нет.
– Очень благородно! Согласись, Варя, что это сказки! Тут такая любовь, что Шекспиру и не снилось!
– Согласна!.. Так вот, в 1909 году Собакин преподносит Фаине Ганской золотого дога с глазами из бриллиантов.
– Что-то вроде собаки Баскервилей?
– Да, но гораздо симпатичней… В 1910 году появился спаниель с сапфирами. Потом болонка из изумрудов… Короче, Ганские сдались на пятой собаке, и в 1912 сыграли свадьбу.
– А еще пять собак откуда взялись? Неужели купец и после свадьбы дарил ей Фаберже?
– Представьте себе, дорогой Игорь Михайлович… Тогдашние мужчины не то, что нынешние…
Дальше начиналась очень эмоциональная часть рассказа о Степане Собакине. Варвара не могла говорить сидя. Она встала, начала ходить по кабинету и жестикулировать…
Последняя собачка – серебряный сеттер на подставке из бирюзы и рубинов. Купец подарил эту фигурку жене в мае 1917 года. А вскоре закрылась фирма Фаберже, и началось смутное время… В декабре были конфискованы товары на всех складах Собакина, к весне 1918 – разграблены его магазины и сожжена квартира на Мясницкой.
Ходили слухи, что Степан с Фаиной тихо жили где-то в Подмосковном городке. Оба работали на низких должностях – сторожами или конторщиками. Но главное, что после Октябрьского переворота собачки семьи Собакиных исчезли. Их и до этого мало кто видел, а тут они вообще – как сквозь землю провалились… Редкие ювелиры, слышавшие об этой серии Фаберже, стали даже сомневаться – а были ли собачки?
– Но ты говоришь, Варвара, что это не легенда?.. Значит – десять собак существуют?
– Это не я говорю. Это мнение Рыжова. Он копался в архиве Фаберже и нашел счета, эскизы, описания собачек… Они точно были, Игорь Михайлович!.. Вы верите?
– Верю… Но что ж эти псы молчали до сих пор? Почему они за девяносто лет ни разу не гавкнули?.. Очень подозрительно!..
– И продавец какой-то липовый, похожий на криминальную личность… Всё очень подозрительно!
– Согласен, Варвара… У нас из-за кризиса легкий простой. Давай пока раскрутим эту легенду… Правда, это будет собачья работа!
* * *
Час назад московский Боинг приземлился в аэропорту Шарля де Голля, называемого чаще «Ройси»… И только сейчас туристический автобус влился во французские пробки в самом центре Парижа.
Когда наши туристы оказались на бульваре в районе площади Пигаль, то у всех возникло ощущение, что они ошиблись страной. Это не Франция!..
За окнами автобуса виднелись магазинчики, лавки, киоски и просто развалы, наподобие блошиного рынка. Но самое главное – это местная публика. Продавцы общались с покупателями на каких-то гортанных восточных наречиях. Треть из них – лица турецкой или алжирской национальности. Треть этих «французов» – чистые негры. А оставшаяся треть это покупатели и зеваки – японские туристы, наши и немножко настоящих парижан.
Ознакомительная версия. Доступно 6 страниц из 28
