Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 72
При последних словах Федор, тот, что сидел у двери, встрепенулся и напрягся. Очевидно, что у него были все-таки способности к языкам. Даже без перевода он вспомнил, что в старых фильмах про войну при этих словах начинались потасовки, побеги, стрельба.
Интуиция пока не давала Ван Гольду тревожных сигналов. Не очень приятно, когда к тебе в дом врываются двое козлов из русской мафии. Но все говорило о том, что они вломились с мирной миссией. Он им нужен! Не побитый и обозленный, а как специалист, как профессор по алмазам.
Пауль разместился в кресле напротив основного переговорщика. При этом молчаливый Федор остался за спиной. Небезопасно, ну и пусть! Резонно показать налетчикам, что он их не боится. Пусть поймут, что пора расслабиться и переходить к делу.
– Мое имя вы, уважаемый, знаете. Федора вы мне представили. А вас, простите, как звать-величать?
Ювелир с явным удовольствием говорил на русском языке. За последние тридцать лет он больше читал. И не современные детективы, а классику от Пушкина до Чехова. Вероятно, из-за этого в его речи появлялись старорежимные обороты.
Пауза длилась недолго, но томительно. Чувствовалось, что незнакомец не планировал представляться. Он сдвинул брови к переносице и нервно перебирал по столу пальцами, на которых неприятно краснели шрамы – следы недавно выведенных татуировок… Наконец он решился:
– Виктором меня зовут.
– Очень приятно. Знатное имя. Переводится как победитель… И какова цель вашего визита, Виктор?
Пауль Ван Гольд совершенно успокоился. Он понимал, что перед ним сидели бандиты. И если не совсем мафия, то весьма крутые ребята. Но вся их крутизна осталась там, в каких-нибудь Люберцах или в Подольске. Здесь они были явно не в своей тарелке.
Одним словом, ювелир понял, что бить его не будут.
А Виктор вместо ответа вытащил из внутреннего кармана толстую перьевую ручку, разобрал корпус и высыпал на стол три прозрачных фасолины.
Взяв одну из них, Пауль совершенно успокоился. Сразу стало ясно, что это не стекляшки. И даже не кристаллы горного хрусталя. Это прозрачные искусственные камни, выращенные в каком-нибудь еще живом российском НИИ.
Понятно, что Ван Гольд знал о фианитах. Не то слово! Он пропустил через свои руки тысячи таких камушков. По структуре это алмаз и при хорошей огранке для большинства потребителей он сверкает как натуральный бриллиант. Но глаз даже среднего ювелира по преломлению света может безошибочно отличить подделку. А не очень сложные анализы делают это наверняка.
В данном случае сама форма камней кричала, что это выращенные кристаллы. Однозначно!
Все так, но что-то смущало ювелира. Прежде всего, размеры. Еще никому не удавалось получить такие крупные фианиты или их аналоги. А еще интуиция шептала, что и нутро этих камней не такое, как он себе решил.
– Я так понимаю, Виктор, что вы хотите продать эти камни? Смею заметить – это выращенные кристаллы. Вы, надеюсь, об этом знаете?
– Знаем.
– Они, конечно, ценятся, но на порядок дешевле природных алмазов.
– Да не хотим мы их продавать! Не про бабки базар. У меня дома ведро таких стекляшек. Вся фишка в том, что это…ноу-хау.
– Простите, Виктор, это в каком смысле?
– В прямом… Есть у нас один ботаник. Он за месяц бочку этих камушков может наклепать. Мы его чуть прижали, и он раскололся. Говорит, что это не то, что раньше. Это, мол, алмазы в натуре. Говорит, что сам изобрел способ… Ноу-хау, одним словом.
Пауль взял лупу, подошел к окну и в лучах заходящего солнца еще раз взглянул на кристаллы… А чем черт не шутит! Сидит где-нибудь в Туле или в Дубне современный Левша и ломает законы физики. Немцу нужна инструкция, а эти творят через авось… Гениальность не в уме, а в душе. А у русских эта штука широка, глубока и сумбурна.
– Я понял вас, Виктор. Пока ничего не могу сказать, но сам срочно сделаю огранку этих камней, проведу оценку и попрошу других специалистов…
– Только, Паша, без лишнего трепа! Ни слова о нас и о нашем ботанике… И без финтов! У нас в этом Амстердаме всё схвачено.
– Я понял, Виктор. Это ваша коммерческая тайна, а тайны я умею хранить… Завтра же я начну работать. Сделаю перстень и еще что-нибудь. Но если все эксперты определят, что это искусственные алмазы?
– Тогда мы удавим своего ботаника. А если ты нас, Паша, обманешь, то удавим тебя… Ты водки обещал, господин Гольдман. Наливай! И не боись. Если все сложится, то через год мы купим с потрохами весь этот Амстердам. А тебя сделаем губернатором…
Две недели пролетели для Ван Гольда как кошмарный сон. Три перстня с большими бриллиантами-горошинами прошли все возможные экспертизы. По срочному заказу Пауля восемь его коллег обсасывали камни со всех сторон, щупали, смотрели под микроскопом, просвечивали лазером, прослушивали ультразвуком, делали спектральный анализ. Все сходились в одном – это бриллианты чистейшей воды. Спорили только о происхождении алмазных приисков. Где добыто такое чудо? Намибия, Урал, Якутия?
Коллеги расспрашивали Ван Гольда, но не очень настойчиво. В их среде лишнее любопытство не поощрялось. Очень часто ювелиры хранили не свои тайны.
Но и сам Пауль ничего не знал о месте рождения алмазов. Он знал главное – их не нашли. Их сделали! А где… Где, где? В Вологде! Или в Туле, Рязани, Мытищах. В Караганде, в конце концов…
Звонок Винсента раздался ровно в полдень. Секунда в секунду!
Пауль бросился открывать дверь. Беседа предстояла нешуточная. Рискованный разговор. На карту ставилась Мировая Экономическая Система. Ее стабильность или ее крах…
Почему Ван Гольд выбрал Винсента? По наитию и по трезвому расчету… Хороший ювелир – всегда психолог. Любой покупатель, любой клиент при виде кучи золотых побрякушек, опьяненный блеском бриллиантов, раскрывается, как под гипнозом. Все нутро вылезает наружу. Жадность, благородство, глупость, жуликоватость. Долгие годы, наблюдая за этим душевным стриптизом, поневоле станешь психологом.
Почему выбор пал на Винсента? По многим причинам!
Пауль знал этого шустрого парня почти два года. Возраст Винсента определить было трудно – где-то от тридцати до сорока. Деловитый, честный трудяга, который постоянно проживал в Москве, а в Амстердаме бывал наездами. Пять, а то и десять раз в году. И каждый его приезд начинался с визита к Ван Гольду. Он приезжал с подарками и с постоянной улыбкой. Как к отцу родному!
Пауль понимал, что Винсент имеет и прямую выгоду от встреч с ним. Но деловые вопросы решались ненавязчиво, мимоходом, а на первый план выходило духовное, почти родственное общение… Своих детей у Пауля не было, а Винсент так подходил на место сына.
Винсент вошел в кабинет со своей неизменной улыбкой. Это было его приметой, его отличительной чертой. Он улыбался всегда, независимо от своего настроения и темы разговора. Но это не была маска теледиктора или ухмылка шута. Он излучал добродушие и искреннюю любовь ко всем.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 72
