А так — поход стал для меня лёгкой прогулкой. Я не чувствовала ни холода воды, ни усталости, ни жёсткой земли. Комары моей кровью брезговали — даже если бы были в состоянии прокусить мою кожу. Веса поклажи я не чувствовала, хотя и запихнула к себе всё тяжёлое из рюкзака Хизер, оставив ей лишь одежду, спальный мешок и, для объём, пакеты с зефиром и кукурузными палочками, которые притащил ей Кевин. И, конечно же, туалетный совочек у неё был свой, личный.
Кстати, о совочке.
— Хизер, ты там надгробный курган сооружаешь, что ли? — глядя, как из-за поворота вынырнула парочка наших одноклассников, Бенни и Джаред, спросила я. Если они увидят, как Хизер выходит из кустиков, её это сильно смутит, принцессы же в туалет не ходят, а с тропы сходят исключительно на природу полюбоваться.
— Ой, Лили, что это? — голос сестры звучал заворожённо. Интересно, что она такое умудрилась увидеть, птичку какую-нибудь необычную, что ли? — Иди скорей сюда! Это… это невероятно! И так красиво!
Невероятно? Что здесь, в этом сто раз хоженом-перехоженном лесу может быть невероятного? В любом случае, я должна идти, тем более что голос Χизер начал удаляться, и это мне не понравилось.
Оглянувшись на Бенни и Джареда — они смотрели под ноги и на меня внимания не обращали, — я подхватила рюкзак Хизер и нырнула в подлесок, ориентируясь на голос. Φутов через десять деревья вдруг кончились, и я вышла на поляну, довольно большую, с половину школьного спортзала. Хизер находилась уже где-то посредине, а на другом конце поляны в воздухе висело… что-то.
«Это» напоминало водоворот, только стоящий вертикально. И хотя состоял он не из воды, а из воздуха, но был прекрасно виден, потому что воздух в этом месте словно бы сгустился, потемнел и в то же время под лучами солнца переливался всеми цветами радуги. И правда красиво, но… так необычно и странно, что близко лучше не подходить.
— Хизер, назад, — потребовала я, одновременно включая общую трансляцию. Теперь любой из моих родственников с маминой стороны, кто не был закрыт в данный момент, мог увидеть то же, что и я.
— Лили, это же так красиво! — Хизер продолжала идти к «этому», подняв руку перед собой. Я поняла, что она включила съёмку. — Подойди сюда, смотри, как оно переливается! Это что-то вроде радуги, да? Но дождя же не было.
Конечно, не было. На время походов климатические установки разгоняют все тучи ещё на подступах к этому участку. Вокруг могут идти хоть ливни с грозами, хоть тропические ураганы, но внутри пятачка, по которому петляет тропа, погода во время походов всегда идеальная.
Я шагнула вперёд, не потому что хотела полюбоваться на «красоту», а потому что Хизер останавливаться явно не собиралась, а я должна быть рядом с ней, чтобы успеть прийти на помощь.
«Не нравится мне это», — послышался голос дедушки Дэна.
«Мне тоже», — а это Тайлер, мамин дядя.
«Лили, останови её!» — мамин голос.
«Она не слушается», — я прибавила шагу, но пока не бежала. Непосредственной опасности не было, а добраться до сестры я смогу в доли секунды, если понадобится.
Водоворот, между тем, стал вытягиваться, превращаясь из круга в овал высотой в семь футов и в три шириной, а его края — расширяться к центру, заполняя его. И если сначала «это» было похоже на толстый обруч, сквозь который были видны деревья, то постепенно радуга заполнила всё внутреннее пространство, бешено крутясь при этом, словно диск гипнотизёра. Только вытянутый.
Хизер, словно заворожённая, подходила всё ближе и теперь была уже в пятнадцати футах от явления, я — сзади неё, примерно на таком же расстоянии, готовая в любой момент оттащить её назад. И в этот момент прямо из радужного водоворота появилась фигура.
Высокая, явно мужская, в длинном чёрном плаще с капюшоном. Человек сделал несколько быстрых шагов — так ходят, пытаясь удержать равновесие, когда ноги стараются успеть за падающим туловищем. Взмахнув руками, он равновесие всё же удержал и остановился рядом с Хизер, согнувшись, уперевшись руками в колени, пытаясь отдышаться.
«Кевин!» — испуганный мамин вскрик.
«Лечу, мам!»
Буквально кожей почувствовав опасность, я попыталась переместиться к сестре, но с удивлением почувствовала, что не могу этого сделать. Идти вдруг стало неимоверно сложно, на плечи давила ужасная тяжесть. Не понимая, что происходит, я, прилагая все силы, с трудом зашагала к Хизер. А та, словно не чувствуя опасности, сама шагнула к незнакомцу.
— Я могу вам помочь, сэр?
— Можешь, — лица мужчины я не видела, но мне показалось, что он усмехнулся. Резко выпрямившись, он вдруг дёрнул Хизер за плечо, развернув спиной к «радуге», а потом толкнул её в грудь. И снова толкнул, и снова, словно стараясь затолкать её туда, откуда сам только что появился.
— Нет! — взвыла я, и мой крик подхватили родственники, которые видели всё это, но ничего не могли сделать.
Не понимая, почему не могу нормально двигаться, я всё же собрала все силы и медленно, словно сквозь смолу, побежала к этой паре. Размахнувшись на бегу — если это можно назвать бегом, — я врезала рюкзаком, который так и держала в руке, по голове незнакомца, сбив его с ног. А Хизер, которую никто уже не толкал, продолжала отступать к водовороту, протягивая ко мне руки, и судя по её перепуганным глазам, остановиться не могла, словно её в тот водоворот затягивало.
Сделав ещё один шаг, я схватила её за руку и, вложив в рывок все силы, отшвырнула Хизер в сторону так, что она упала и покатилась по траве. Обернувшись, чтобы посмотреть, куда она упала, с ужасом почувствовала, что теперь в водоворот затягивает уже меня. Я попыталась остановиться, использовать свою силу, обратиться — ничего не получалось. Меня затягивало, словно соринку в пылесос.
На поляну выбежал Кевин. Я успела удивиться — почему он бежит, а не летит, и почему бежит так медленно, словно обычный человек? Я видела, как отчаянно спешит ко мне брат, видела ужас в его глазах, протянутую ко мне руку.
Он не успел. Наши руки разделяла какая-то пара футов, когда меня окончательно утянуло в водоворот, и передо мной словно упала завеса, отделяющая от поляны с Кевином, Хизер и незнакомцем. Последнее, что я услышала — отчаянный мамин крик, а потом голоса родных пропали из моей головы, словно тоже отрезанные этим странным занавесом.
Впервые в жизни я была обессилена. Причём настолько, что рухнула на землю, не в силах больше стоять. А сверху на меня упало небо.
*1 фут — 30,5 сантиметров.
1 дюйм — 2,5 сантиметров. 5 дюймов — 12,5 сантиметров
1 миля — 1,6 километров. 50 миль — 80,4 километров.
ГЛАВА 1. ГАБРИЕЛЬ
День первый
— Эй, парень, ты живой? — раздалось откуда-то сверху.
Первой мыслью было — не мне одной сейчас плохо, кому-то, похоже, ещё хуже. Потом вдруг осознала, что слова эти были произнесены на совершенно незнакомом мне языке, а я всё прекрасно поняла. Но мельком порадовавшись такому странному умению, я сосредоточилась на более важном — попытке выбраться из-под чего-то неимоверно тяжёлого, что придавило меня к земле, словно бетонная плита. Нет, собственного опыта с бетонными плитами у меня не было, но выражение я слышала, и оно полностью соответствовало моему теперешнему самочувствию.
