— Ты совсем уже того, Гарик? — снова посмотрел на девушку. — Нахрена? Зрители приходят сюда за адреналином, а не за чернухой.
— А ты чего так завелся? — усмехнулся и вложил в рот сигару.
— Потому что подобное дерьмо мне не по душе. Все просто.
— Не ты же будешь биться за нее.
И Рик замолчал, переключил внимание на огромную плазму, что висела на примыкающей стене. Только вот все равно, нет-нет, да посматривал на ринг. Девушку увели, но чувство гадливости не прошло. А когда начались бои, настроение вконец испортилось.
— Слушай, Гарик, — поднялся с дивана, подошел к окну, отыскал взглядом девушку. Оказывается, ту усадили недалеко от ринга на импровизированный трон. Ну и маразм! — Кто она?
— Мне ее отдал один ушлепок за долги. Девка теперь принадлежит клубу, то есть, мне. Все официально.
— Как думаешь, — засунул руки в карманы, — понравится зрителям, если за девчонку сражусь я? — никак не мог оторвать взгляда от сияющей золотом девушки, коя сидела, ни жива, ни мертва.
— Ты? Серьезно? — искренне удивился хозяин.
— Да.
— Им не просто понравится, Рики, да их порвет от этой новости, — расплылся улыбкой, затем быстро набрал кого-то по телефону. — Дамир, у нас изменения в планах. За девчонку будет биться Зверь. После поединка пусть объявят об этом, — когда же разъединились, обратился к Войтову. — Но ты же устроишь нам достойное зрелище?
— Устрою, будь уверен, — и отошел от окна.
До его выхода на ринг еще семь поединков, а значит, есть время потренироваться. Рик отправился в зал, что располагался в подвальном помещении. Сидеть и смотреть на посредственных бойцов он не любил, это удел Гарика — искать себе новые таланты и отбивать бабки. Его же дело прийти и победить. Все… Волк зашел в раздевалку, переоделся, затем прислушался к гулу, доносящемуся сверху. Народ выкрикивал имя очередного горе-бойца. Но он-то знает, ради кого на самом деле все собрались. Ради него, ради Зверя. А Гинес сегодня здоровым с ринга не уйдет, эта выскочка давно напрашивается.
Рик вошел в зал, выбрал себе грушу и совершил первый удар, попробовал ту на прочность. То, что надо. Скоро волк потерялся во времени. Сейчас для него существовала только эта груша. Но в какой-то момент перед глазами возник образ золотой девушки. Как ее вели вдоль ринга, показывая зрителям с разных сторон, как те ревели от предвкушения неминуемой расправы над этим тщедушным телом. И злость окутала сознание, следом вылезли клыки с когтями, а из груши посыпался песок, ибо бил ее волк с такой силой и скоростью, что кожа начала расходиться по швам. Последний удар совершил с вертушки, от чего груша слетела с цепей.
— Браво, — раздалось за спиной. — Зверь никогда не устает, никогда не проигрывает.
Волк обернулся, за ним стоял соперник. Тоже пришел потренироваться перед боем.
— Гинес, — кивнул ему.
— Войтов, — ответил с улыбкой. — Я был удивлен, когда услышал от своего агента об изменениях. Выходит, не только за пояс деремся, но и за…
— Да, — не дал ему договорить.
— И на такое решился сам Зверь, — никак не успокаивался. — Когда же успел проникнуться к человечине чувствами? Годы никак сказываются?
На что Рик усмехнулся, затем стер пот со лба:
— Когда буду выбивать из тебя дерьмо, Гинес, тогда и узнаем, мои ли годы сказываются или твоя сучья натура.
— Угу, — а глаза засияли тут же, — узнаем, — и пошел к груше. — Но учти, я эту малышку у тебя на глазах разложу.
Только слова Гинеса не тронули. Рик давно перестал реагировать на подобные выпады, бой — вот что важнее всего, только боем можно решить кто король ринга. Да и за семь лет еще ни один боец не смог отобрать у него чемпионский пояс, потому что он Зверь. Рик переместился к следующей груше и продолжил тренироваться.
Мира же сидела на троне и тряслась так, будто это не трон вовсе, а электрический стул. Из-за слепящих глаза прожекторов она не видела зрительских трибун, но слышала улюлюканье вперемешку с рычанием, и мечтала только об одном, чтобы под ней действительно оказался электрический стул. Ведь то, что ее ждет после череды поединков — это страшная мучительная смерть.
— Господи, — шептала дрожащими губами, — прости за все, прости.
Вдруг к ней подошел ведущий, склонился:
— Ты слишком дергаешься, золотце, — произнес с ухмылкой. — Надо тебя успокоить.
В следующую секунду в шею Миры вонзилась игла, несчастная и дернуться не успела.
— Вот так, крошка, — быстро убрал шприц. — Теперь будешь радовать глаз, а не смущать зрителей своей нервозностью.
Сейчас же звуки стали приглушеннее, Мира ощутила себя, словно в вакууме, зрение перестало фокусироваться на предметах, а главное, появилось безразличие. Спустя некоторое время слух и зрение восстановились, но на происходящее по-прежнему было все равно. Мира осознавала, что с ней хотят сделать, однако страха не чувствовала. Да и глаза скоро привыкли к свету, тогда же обратила взор на ринг, на котором дрались оборотни, спортсменами их бы язык не повернулся назвать, это низкопробные твари, возомнившие себя не пойми кем. Звери бились и бились, яростно, до глубоких рассечений и сломанных костей, а некоторые до смерти. Здесь правилами разрешалось добить противника, если тот осмеливался встать после звука гонга. Мира видела, как один из бойцов разодрал глотку своему противнику, видела как того утащили с ринга под шквал зрительских аплодисментов и рева.
Спустя несколько часов разогревочные бои закончились. Пришло время определить победителя, тогда на ринг вышел конферансье и назвал фамилию бойца. Мира даже разобрать не смогла, да и какая разница, как зовут ее убийцу. Однако победителю вручили лишь чек.
— Дамы и господа! — поднес микрофон к губам. — Рад сообщить вам, что через несколько минут! На этом ринге! Состоится главный бой этого вечера! Бой, которого вы ждали! Ради которого пришли сюда и прилично раскошелились! — и замолчал, чтобы зрители посмеялись. — На бой Зверя с отважным волком Хайманда, троекратных победителем международных боев Варко Гинесом! Но за что будут биться чемпионы? Только ли за титул? Нет! Сегодня они сразятся за наш особый приз! — и все прожекторы разом осветили Миру, отчего она засияла еще ярче.
Сейчас же заиграла светомузыка, и под рев толпы появились звезды сегодняшнего вечера.
Рик шел к рингу, окруженный охраной, слушал наставления тренера, а когда собрался перелезть через канаты, посмотрел на девушку. Та сидела со стеклянным взглядом. И внутри волка возникло двоякое чувство, с одной стороны жалость, ибо с каким бы презрением он не относился к людям, но так издеваться над заведомо слабыми существами нельзя, тем более, самкой, с другой стороны, до зубного скрежета не хотелось участвовать в этой авантюре. Ну, выиграет ее, только к чему на что ему такое «удовольствие»? Становиться опекуном в его планы не входило. От людей больше проблем, чем пользы. Но уже впрягся, значит, придется идти до конца. Да и, в крайнем случае, передаст девку своему агенту, пусть оформит ей хартию да отпустит подобру-поздорову.
