— Это…
— Сестры? — сделала я предположение и захохотала ещё громче. Если он сейчас согласиться, его можно будет считать самым никудышным вруном.
— Да!
Смех перерос в надрывный хриплый стон.
— Она в полицейских играет!
Уже просто хриплю, не в силах остановиться. Знаю я эти игры. И сестёр этих я тоже знаю, да! С приставкой «мед» из специальной развлекательной службы. Их ещё на дом вызывать можно!
— Даже знать не хочу, во что вы там с ней играете, — простонала я и открыла дверь.
Дэнька уже вроде успокоился, а даже если и нет, то я, оставшись в салоне, обязательно продолжу осмотр. Мало ли, что ещё я там найти могу. Так и со смеха помереть недолго!
На что я не рассчитывала, так это на то, что преподаватель математики рывком подастся вперед, выхватит из моих рук те самые наручники, резким движением крутанет меня к себе спиной и, уронив топор, сноровисто прикует мои запястья!
— А-а-э? — откровенно не въехала я, — Вы чего делаете?
А делал он примерно следующее: грубо зацепив меня за локоток, повел к багажнику!
— Мы уже и на вы перешли? — нехорошо так усмехнулся математик.
Мля-а, меня всё же прибьют!
— Дэнька, миленький, не делай глупостей! — взмолилась я, предпринимая попытку к сопротивлению. Багажник мне предстал просторный и чистый, но лезть в него не было никакого желания, а математик к моим словам был глух, — Денис Александрович, вспомните о сто двадцать шестой УК нашей РФ!
Признаться, сильно я на этот козырь не рассчитывала, но попытаться стоило.
— А это у нас что? — беззаботно отозвался мужчина, без труда отрывая меня от земли и запихивая в собственный багажник!
— Похищение, — сипло пискнула я, глядя на него широко распахнутыми глазами.
Фиг знает, на что он в принципе способен. Он по университетской парковке с топором в руках ходит!
— А-а-а, — глубокомысленно изрек он, покивав с важным видом. Затем хищно улыбнулся, совсем как маньяк со стажем, и покровительственно посоветовал:- Добавь в этот список изнасилование.
И зараза мерзопакостная преспокойненько захлопнула крышку багажника. Что-то бормоча себе под нос, препод направился в сторону универа.
* * *
Денис.
— Стой! Да ты что, из ума выжил? Не оставляй меня здесь одну! — отчаянно вопила Зайцева по мере моего удаления.
Хорошо ещё, что в это время все на парах сидят и никто этого безобразия не видит.
— Дэнь, одумайся! Это я тебе кофе на штаны случайно пролила, ты представь, что я могу, движимая жаждой мести!
Зря она это сказала. Если раньше еще были небольшие сомнения в правильности совершаемого, то теперь я был абсолютно и совершенно уверен. Достала!
А музыку мы, между прочим, действительно с сестрой слушали, её на меня маман на пару дней спихнула, утром пришлось в садик отвозить. Кстати, надо не забыть её оттуда забрать!
— Дэня-а-а! — раздался последний душераздирающий не то визг, не то хрип, оставшийся с той стороны входной двери университета.
По лестнице на второй этаж взлетел быстро, также стремителньо преодолел коридор и ворвался в аудиторию номер семнадцать.
А там были тишина, спокойствие и всеобщий страх. Красота, словом. Аж глаз радуется, когда вижу все эти двадцать две моськи, старательно склонившиеся над выданными им листами. При моем появлении все слаженно подняли головы, вздрогнули и вернулись к работе. Ну, да, за Зайцевой я из аудитории у всех на глазах выбегал…
— Кто-нибудь знает, где живет Карина? — негромко спросил я, заприметив её вещи на третьей парте и теперь двигаясь к ним.
— Трупы в лес прятать надо, а не в дом к жертве, — очень-очень тихо поучительно рекомендовали мне.
Замерев от удивления, непонимающе моргнул.
— Что?
— Новый коттеджный посёлок Калифорния, дом тридцать два, — мгновенно исправились студенты.
Кивнул, благодаря за помощь, быстро сгреб тетрадь и пенал в сумку и вместе с ней направился к выходу.
— У меня знакомый адвокат хороший, — донесся нерешительный женский голос. Стремительно обернувшись, уставился на Ксюшу Цветаеву, миловидную блонди с ужасным характером, — если надо — отмажет.
Растерянно кивнув, я всё же покинул кабинет, краем сознания велев напомнить себе позже позвонить начальству в лице директора и отпроситься на сегодня.
* * *
Карина.
— Свободу попугаям! Сво! — удар ногой по двери багажника, — Бо! — ещё один яростный удар, — Ду! По! Пу! Га! Ям!
И это я не простила никого ни разу, просто нога уже стучать устала. Места тут, конечно, довольно много было, но для маневра не хватало. Вот нехороший Дэнька человек, мог бы третий ряд сидений опустить! Да и лежать приходилось на спине, из-за чего тесные браслеты, пусть и мягкие, больно впивались в запястья. В общем, теперь я серьезно задумалась над правдивостью истории про сестру. Смешно мне больше не было. И руки болели ужасно. Ещё и этот… математик, блин!
— Пусть всегда будет солнце, пусть всегда будет небо, пусть всегда будет Дэнька, пусть всегда буду я! Фуф!
Волосы. Никогда не думала, что мои рыжие прядки могут так раздражать! От активно проведенных последних минут они несколько растрепались и теперь были буквально везде… На лице обильнее всего. Они мешали видеть, мешали дышать, лезли в рот! Фу!
Когда открылась одна из дверей, я была в процессе активного выплевывания волос изо рта.
— Мне же даже спрашивать не стоит? — негромко задал Дэнька риторический вопрос.
Ответить я не смогла. Из-за попытки убрать волосы эти самые волосы забились ещё глубже… Мерзость какая! Проти-и-ивно! Ы-ы, мне нужны руки!
— Дэнь, — кое-как выдала я, — убери волосы, пожалуйста.
И ведь вежливо попросила. Математик с очень серьезным видом показался в щели между креслами и стеклом, внимательно меня оглядел и исчез, бросив милостивое:
— Страдай.
Никогда мне так сильно не хотелось кого-нибудь треснуть сковородой по голове!
— У меня руки болят! — взвыла я, прислушиваясь к происходящему.
Хлопнула одна из дверей, затем открылась ещё одна, подальше, через миг закрылась. Звякнули ключи, которые я, попав внутрь салона, бросила на пассажирское сидение за ненадобностью. Рыкнул мощный мотор и салон со стойким запахом кожи наполнило негромкое звучание какой-то смутно знакомой песни.
— Ты проживаешь чью-то жизнь, ты взял чужие имена, а раньше просто был инкогнито, — хрипловатым голосом начал солист группы Пикник, которому очень тихо вторил Дэнька.
Никогда бы не подумала, что нашему маньяку… в смысле математику нравится нечто подобное.
