Ознакомительная версия. Доступно 27 страниц из 132
– Я не твоя поклонница.
– Знаю. Поэтому до сих пор тебя не уволил.
– Параноик.
– Так ты рассказываешь обо мне подружкам?
– Нет. Говорю, что ты маньячина только в своих книгах. И в разбрасывании носков.
– А так я белый и пушистый? Милаха?
– О нет. Ты кто угодно, но только не милаха.
– Ну и на том спасибо. Терпеть не могу таких. А… про мой рабочий стол?
– Нет, – сказала она серьёзно. – Про твою священную корову было бы слишком личным. Значит опять… Форель?
– Угу, – он водрузил руки на четыре сложенных столбиком увесистых тома. – Сделаю ещё одну, и будет Пятикнижие. Канон.
– Ох, не знаю. – Мадам нахмурилась.
– Смотрю, не заладилось у вас с Форелью, – его глаза весело заблестели. – А ведь бедняга берёт на себя всю грязную работу.
Когда-то Мадам у него спросила, что за дурацкий псевдоним: Микола Васильевич Форель?
– А-а, не бери в голову, – отмахнулся он. – Тупые литературные игры: Николай Васильевич Гоголь, и был такой Килгор Траут, форель по-английски.
– Ну всё равно – зачем? У тебя ведь такое красивое имя…
– Смотри, – сказал он. – Всё просто. Это «Танцующие на крышах» – лучший мой роман. Его даже хвалили. И за три года тираж еле-еле пять тысяч. Со всеми допечатками. Форель же продал в общей сложности где-то пару миллионов. И права на сериалы. Новая книга подстегнёт продажи бэк-листа. Всё даже проще, чем хотелось бы. Но мы не жалуемся.
– Короче, продал душу дьяволу, – заключила она.
Сейчас Мадам смотрела на его довольную физиономию и не могла понять, что не так. Съехались бы они с Ольгой, что ли… Он, что, правда ничего не понимает, или привык бобылём? Ну, паранойя с его кабинетом, особенно с рабочим столом, которого и касаться-то можно только в его присутствии, но в остальном он… действительно милаха.
Потом Мадам сказала:
– Ты обещал купить новый пылесос.
– Купил. Да ещё «Борк». Я хороший?
– Сойдёшь. Я… Ну вот, Телефонист… Я имею в виду, что в конце его вроде бы поймали.
– Ага! – воскликнул он весело. – Значит, ты всё-таки читала.
– Ну-у, – Мадам пожала плечами. – Любопытно же узнать, кто твой работодатель.
– И чего, не понравилось? А автографы для подруг?
– Пишешь ты хорошо, – сказала прямо. – Но о такой гадости.
– Ну да, – кивнул он довольный. – Два миллиона человек тоже так решили.
– Я к тому, что в четвёртой книге всё закончилось. Там не до конца ясно, ловят его живого или…
– Да, я его закопал! – ухмыльнулся он. – Утопил. Убил гадину!
– Вот именно.
– Пришлось его воскресить. Рынок, читатели… Это они его вернули.
– Читатели виноваты…
– Такое не раз случалось. Остап Бендер, например.
– Это другое, – отрезала Мадам и удивилась неожиданным ноткам раздражения в собственном голосе.
Он посмотрел на неё удивленно:
– Не нравится тебе Телефонист, ясно. Мне тоже. В этом и фишка.
Она поморщилась: и правда, что на неё нашло? В конце концов, это его дело, как обеспечивать свой доход. Молодец парень! Из этого дохода он ей и платит, кстати… Вздохнула; он смотрел на неё и вдруг игриво и менторски протянул:
– Тёмные зеркала, Елена Павловна, тьма человеческой души никогда не заканчивается. Улыбнись ты уже.
– Ладно, – вздохнула ещё раз. – Да всё проще: если твой Телефонист в конце умирает… К тому, что с Бендером не требовалось ничего объяснять.
– Как ты всё чётко просекаешь! – похвалил он. – Да, его надо было вернуть правдоподобно. Что я и сделал. Всё здесь, – удовлетворённо похлопал по листкам бумаги. Удивительно: всё ещё писал рукой, а потом набирал в компьютер. На глаз Мадам определила страниц пятьдесят. – Пришлось подумать, поработать бедной башкой. Десять дней трудов, и наш парень снова с нами.
– Ну, и чего это за фокус? – от её недавней мрачности, к счастью, не осталось и следа.
– А вот вспомни внутренние монологи Телефониста, если и вправду читала… Парень ведь настолько свихнулся, что считал себя супергероем.
– Ты что, серьёзно?
– Да нет, – он рассмеялся. – Конечно, я-то так не считаю. Никаких комиксов. Это было бы нарушением жанра. Но сильные психологические сдвиги могут оказывать влияние на физиологию, да как ещё. Йоги, шизофреники и тэ дэ… Всё медицински достоверно и проверено.
– Йоги-шизофреники, – ну вот она и усмехнулась. – Ладно… Рада, что это вывело тебя из депрессии и пьянства. И хоть шлюшек перестанешь таскать.
– Это… были… просто старые знакомые.
– Не моё дело. Прости, случайно с языка сорвалось.
– Всегда подозревал, что Ольга тебе приплачивает.
– У неё ключи твои есть. А если б она…
– Мы поссорились. Сильно.
– Тем более! Доиграешься ты…
– С ней? Я понял: нравится она тебе. Чтоб уж не оставалось с этим вопросов – мне тоже. Наверное, очень. Но всё не так просто. И потом…
– Только не заводи снова про свободных людей.
– Тебе обязательно уезжать?
– Ну, ведь дочь…
– Знаю.
– На месяц всего. И замену себе нашла.
– Знаю.
– В хорошей семье убирает женщина, я её тоже иногда подменяю.
– В кабинет мой пусть не суётся.
– Предупредила уже! Вот ты маньячина всё-таки.
Он почесал за ухом:
– Ну, с Телефонистом не сравнить.
Она помолчала. И вдруг всё стало предельно ясно: и раздражительность, и это словно наваждение. Сказала тихо:
– Этот маньяк в Тропарёвском парке… Говорят, подражал твоим книгам.
Вот теперь он выглядел искренне удивлённым:
– Мадам, ну ты даёшь! Веришь байкам из интернета?! Не путай причину со следствием.
– Да не путаю я… И вот следователь этот…
– Послушай: Форель пишет всего три года. А пареньку тому за тридцать. На порядок больше. И он уже много лет орудует, – снова почесал за ухом. – А вот поймали его точно благодаря моим книгам.
– К тому, что следователь этот даже некоторое время тебя самого подозревал.
– Да знаю я всё! Подозрительный параноик.
– Кто бы говорил.
– Следак Сухов, Ваше благородие… – вдруг насмешливо пропел он. – Не, ну доля паранойи – часть его работы, но… ведь и пределы видеть надо.
– Всё, как в твоих книгах: рассматриваешь все варианты, и когда их отбрасываешь, самый немыслимый оказывается верным.
Ознакомительная версия. Доступно 27 страниц из 132
