— Я уже поняла, участь моя незавидна, — угрюмо перебила его я. — От меня вам что нужно?
— Но это все поправимо, — как ни в чем не бывало продолжил Арис. — Именно в это время, всего в четырех милях на юго-запад от этого лагеря, дочь Болотного царя идет прямо к очагу наболотника.
— Наболотника?
— Хищная болотная трава, — терпеливо пояснил маг. — Смерть в ее объятиях долга и мучительна. Наболотник любит свежее мясо и предпочитает оставлять свою пищу живой.
Я содрогнулась.
— И я должна ей посочувствовать? Утешиться тем, что меня всего лишь утопят, а ее съедят заживо?
— Нет. Ты должна ее спасти.
— Что?! — вскинулась я, но тут же опомнилась и плотно сжала губы, с ужасом прислушиваясь к мирным звукам ночи. Маг сокрушенно поцокал языком, опечаленный моей глупой импульсивностью.
На этот раз обошлось. Надсмотрщики мои то ли ничего не услышали, то ли просто поленились проверять, что у меня случилось…
Прошло не меньше минуты, прежде чем Арис заговорил вновь.
— Только так ты сможешь попасть к болотникам. Спасешь их царевну и выведешь ее к отцу, что должен был уже лично отправиться на поиски. Попытайся расположить ее к себе, девочка доверчивая, трудностей с этим возникнуть не должно. — Маг с заминкой добавил: — Когда вас найдут, расскажешь, кто ты и откуда. Скажешь, что тебе чудом удалось сбежать из лагеря, когда на него напала голодная нечисть. Что тебя хотели принести в жертву Болотному царю — он не любит, когда во имя его убивают, вероятно, пожалеет тебя. Еще скажешь, что идти тебе некуда…
Это был самый натуральный инструктаж. У Ариса даже голос изменился, когда он начал раздавать мне приказания, — сделался властным, сухим и совершенно неприятным.
— И ни слова не скажешь обо мне, поняла?
— Отчего же?
— У меня… сложные отношения с местными жителями. Если они узнают, кто тебе помог, убьют на месте.
— Ха…
О том, что мне нужно любым способом попасть в дом Болотного царя, втереться к нему в доверие и выкрасть некий кристалл, благоговейно названный магом Сердцем Топи, я слушала очень внимательно, не перебивая.
— Если тебе удастся, — закончил свой монолог Арис щедрым обещанием, — и ты достанешь для меня Сердце, я помогу тебе вернуть трон и наказать убийцу твоей семьи.
— Поможете? — усмехнулась я. — Орден отказал нам в помощи, ваши старейшины не пожелали идти против Пламенеющего ублюдка…
— Разве принцессе подобает так выражаться? — с укором спросил Арис и был мною проигнорирован.
— Они отказались помогать и наложили запрет на магов… — попыталась продолжить я, но была прервана резким:
— Не стоит думать, будто я не в курсе. Я знаю.
— Тогда вы должны знать, что ждет ослушавшегося. Не говоря уже о том, что одного мага, каким бы сильным он ни был, недостаточно для того, чтобы победить Аратана и его ведовок.
— Знаю, — спокойно отозвался маг. — Но если у меня будет Сердце, ничто не станет мне помехой. Я возведу тебя на трон.
Никогда я не желала править. Корону должен был принять брат, ему надлежало сменить отца, это было его бремя… Но сейчас, услышав обещание мага, кровь моя закипела.
Я хотела мести больше всего на свете. Даже если после корону из рук Хранителя мне придется принять самой.
С трудом подавив рвущиеся с губ слова согласия — согласия на все что угодно, лишь бы голова Пламенеющего оказалась у моих ног, — я медленно спросила:
— И я должна поверить вам на слово? — Если я чему-то и научилась за свою короткую жизнь, так это быть осторожной… по крайней мере, мне так казалось.
— Клятва тебя устроит? — деловито спросил маг.
— Я ни в чем клясться не буду, — предупредила его на всякий случай и очень удивилась, когда Арис рассмеялся.
— О, я не запуганная семнадцатилетняя девчонка. Я доверчив, мне будет достаточно лишь твоего слова… Твоему слову ведь можно верить?
Вместо ответа я мрачно сообщила:
— Мне восемнадцать.
Уже три дня как восемнадцать.
Он не уделил этому факту никакого внимания.
Легко произнес слова клятвы… слишком легко, на одно мгновение я даже усомнилась в их силе. Хотя особого выбора у меня все равно не было, как и времени все обдумать.
Веревки, сдерживавшие меня, лопнули, даря свободу. И ровно в то самое мгновение от костра послышался душераздирающий крик.
— Что… — выдохнула я, опасливо вглядываясь в неспокойные отсветы костра. Подняться на ноги удалось с трудом.
— Нападение нечисти, чтобы твоя легенда была правдоподобной, — ответил на незаданный вопрос маг. — Ты же не думаешь, что твоим словам безоговорочно поверят, не утрудив себя их проверить?
Я хотела честно признаться, что еще ни о чем не думала, что все мои силы уходили на сдерживание эмоций.
Долгие дни я укрывалась от мира равнодушием, но лишь сейчас поняла, как тяжело мне это давалось, сколько энергии уходило на то, чтобы прятаться в этой холодной безучастности от своего горя и всех своих страхов. Безнадежность моего положения скрепляла стенки спасительного кокона, но надежда на спасение… надежда на отмщение сделала их уязвимыми.
Стена трещала, казалось, я слышу, как она хрустит, не в силах сдержать мои чувства.
Я оживала, но как же не вовремя.
— Беги, — поторопил меня Арис.
— Подождите, но как мне с вами связаться? — Медленно и трусливо пятясь назад, подальше от страшного пиршества, звуки которого холодной волной проходились по телу, я беспомощно дрожала в темноте. Непроглядная, эта ночь хорошо подходила для смерти, но никак не для чудесного спасения.
— Я сам с тобой свяжусь, — пообещал маг. — Поспеши. Если девочка умрет, наш план провалится.
Я почувствовала как что-то невидимое толкнуло меня в плечо, поторапливая и направляя.
* * *
Я бежала… а что еще мне оставалось делать?
Бежала, утопая по щиколотку в холодной воде, раня ноги осокой и стараясь не думать о том, что где-то здесь, возможно всего в шаге от меня, мелководье обрывается в бездонную пропасть Черноводной реки — главной, самой широкой, самой глубокой и самой непредсказуемой реки топей.
Если верить сплетням, Черноводная, исток которой находился где-то среди далеких высоких гор, каким-то чудом проходила по территориям Болотного царя, не потерявшись в топях, бережно выносила свои воды людям и тянулась до самого восточного моря, за неспокойный нрав и частые шторма зовущегося Диким.
Бежала, не видя ничего вокруг, боясь споткнуться и упасть или налететь на дерево… или на что-нибудь похуже. Что-то живое, хотя бы условно, и голодное.
Боялась, что давно сбилась с курса, что не смогу найти ни наболотник, ни царевну… но все равно бежала.
