— Поняла, — пересилив растерянность, кивнула я.
Рванувшая шахта с доброй сотней рабочих — это всяко важнее, чем один потеряшка. В автосанях есть охотничьи лыжи, приобретенные специально для ходьбы по месторождению, и их вполне можно использовать вместо волокуши, а вот потом придется поднапрячься, чтобы перетащить парня на выдвигающийся пандус для детских колясок, встроенный в заднее сиденье. Но это, по крайней мере, реально выполнить — в отличие от попыток волочь находку на своем горбу или искать кого-нибудь в помощь в десятом часу посреди незаселенного района!
Распланированные действия отняли прилично времени, но по их завершению я все равно не могла представить, что делать дальше.
Везти его в стационар? После прорыва в шахте там, должно быть, мест даже в коридоре нет. Дежурный врач развернет меня с порога и будет прав: рабочие важнее.
Ждать Беримира в автосанях? Найденышу-то в салоне самое то, а вот для меня честные плюс двенадцать (уж на что хватало печки) на несколько часов — гарантия той самой простуды, которой врач опасался с первых слов. Да и что потом? В стационар парня даже Беримир не пристроит. Он подчиняется тем же распоряжениям, что и дежурный врач: жизнь профессионалов своего дела всегда приоритетнее, чем неизвестно кого, шатавшегося посреди смены где-то на задворках города.
Беримир, впрочем, вполне мог поддаться приступу своего извечного человеколюбия и взять найденыша отлеживаться к себе домой. Но у него комната в общежитии при госпитале, и он там и так живет не один…
Я с сомнением оглянулась на заднее сиденье.
Найденыш был бледен, как смерть, и вдобавок мокр: иней и налипший снег стаяли, и графитово-серая парка казалась черной от сырости, а ресницы слиплись и топорщились темными иголками. Я осторожно стянула с его лица намотанный до самого носа шарф и с сомнением хмыкнула, наткнувшись взглядом на длинный шрам, единым росчерком пересекающий губы и взлетающий, постепенно истончаясь, к левому глазу. Он обрывался аккурат по линии шарфа, будто незнакомец кутался не столько от холода, сколько из-за необходимости скрывать шрам.
— Где же это тебя так… — пробормотала я и поспешно отдернула руку, невольно потянувшуюся к основанию шрама.
Кажется, до увечья он мог похвастаться идеально очерченными губами, которым позавидовала бы и Первая Дама. Но это определенно не то, что должно было прийти мне в голову посреди пустой улицы морозной ночью!
Я решительно отвернулась и вцепилась в руль, кляня себя последними словами.
Жила я в условно привилегированном районе. Заселение сюда стоило намного дороже, нежели в типовые дома в центре: индивидуальный климатический купол, законопослушно приподнятый на метр над землей, увеличивал стоимость стройки вдвое, но внутри стоял все тот же легкий каркасник с двумя жилыми комнатами и одинокой печкой-буржуйкой.
Будь я более морозостойкой, хватило бы и ее одной. Но благодаря климатическому куполу, обеспечивающему меня еще и доброй соткой свободного пространства вокруг домика, мне было куда деть найденыша, не таща его к себе в спальню, даже не познакомившись. А что за эту роскошь мне предстоит работать еще десять лет на проектное бюро и мотаться с месторождения на месторождение… ну, можно подумать, я умела что-то еще.
Что ж, сегодня мое сибаритство и законопослушность встали на пути моего человеколюбия непреодолимым препятствием высотой в семь ступеней, на которые нужно было затащить не самого мелкого на моей памяти мужчину.
Сначала я поднялась сама, открыла дверцу купола и с надеждой обернулась, но купол ниже не стал. Зато навстречу припозднившейся хозяйке выскочила Тайка, за пару шагов до выхода шлепнулась на задницу и истерично замела хвостом, поскуливая от восторга. Приближаться даже не пыталась: еще помнила, как холодно бывает за куполом.
Я с сомнением осмотрела собаку. Теоретически Тайка считалась ездовой; на деле таскала она исключительно пустую миску — причем с исключительно назидательным видом (и при полном попустительстве безответственной хозяйки). Но сама я найденыша точно не подниму, а купол, в отличие от автосаней, автоматическим пандусом не оборудован.
…как выяснилось, на случай внезапного приступа благотворительности все-таки следовало заказать пакет "молодой мамы" вдобавок к прочей комплектации купола. Или, по крайней мере, завести трех-четырех ездовых псов, потому что вдвоем с Тайкой мы смогли только аккуратно прислонить найденыша к крутой лестнице, уперев лыжами в снег.
На мое счастье, сдавленная ругань и восторженный лай заинтересовали мою ближайшую соседку, и пять минут спустя, выяснив, что происходит, она… нещадно поржала надо мной.
— Ну, инженер! — восторженно воскликнула Велислава и, махнув рукой, скрылась в своем куполе.
— Так проектировщик же, — сказала я в свое оправдание, когда соседка вернулась с велосипедом, автосанным тросом и двумя упорами. — Конструктор из нас двоих все-таки ты.
— Тогда ты будешь рабочей силой, — постановила Велислава, все еще посмеиваясь, и вручила мне упоры, а сама отправилась обвязывать найденыша тросом — прямо поверх самодельных волокуш и уже обмотанного вокруг него собачьего поводка. — А ты, Тайка, — почетным помощником инженера!
Собака от таких карьерных перспектив пришла в восторг и, забывшись, выскочила наружу, чтобы лично облобызать благодетельницу. Впрочем, наступив в похрустывающий от мороза снег, Тайка поняла, что не настолько благодарна, и с жалобным визгом взлетела обратно в купол, стараясь поджать все четыре лапы одновременно. От ее энтузиазма найденыш поднялся на целую ступеньку, но тут же съехал обратно.
— Может, попробовать удержать ее снаружи в течение восьми минут, и не париться? — задумчиво предложила Велислава, едва не получившая лыжей по валенку, но все-таки затащила внутрь велосипед — и через три минуты найденыш возлежал у края купола. За время транспортировки он успел заново заиндеветь и теперь мог снова похвастаться слипшимися от воды ресницами и мокрым мехом на капюшоне парки. Велислава машинально стряхнула капельки на пластиковый пол купола и велела: — Звони Беримиру.
— Подождешь его вместе со мной? — малодушно попросила я, доставая переговорник. — Как-то мне не по себе немного.
Соседка с сомнением оглянулась на свой купол, и я поспешила намекнуть на пряник:
— Мне родители сухофрукты прислали. Попьем чаю на террасе?
— Уболтала, чертяка языкастая, — хмыкнула Велислава и принялась расстегивать парку.
Тайка едва не взвыла от восторга: эта хитрая морда точно знала, кому достанется все внимание гостьи, пока хозяйка будет суетиться на кухне. Соседка хмыкнула, огляделась — и вскоре собака носилась по всему куполу, неизменно притаскивая Велиславе мячи (не всегда те, которые она бросала). А я набрала знакомый номер и ушла в дом, прижимая трубку плечом.
— Как раз вовремя, — бодро откликнулся Беримир на пятом гудке. — Куда ехать?
Я нервно сглотнула.
— Ко мне.
