С усилием она оторвалась от мыслей о Камероне и спросила босса, который все еще терпеливо ждал на другом конце провода:
— Что за спешка? Зачем я так срочно понадобилась?
И опять она услышала удовлетворение в голосе Эндрю:
— Только что глава известной американской автомобильной компании позвонил мне...
— Какой компании? — быстро переспросила Алессандра. Эндрю торжественно произнес название, и Алессандра тихо присвистнула. Действительно известная. Если пока еще не самый большой из мировых производителей автомобилей, то, по-видимому, скоро им станет. — Ну, и? — спросила она, так как Эндрю замолчал, ожидая, чтобы до нее дошла вся важность его сообщения.
— Они хотят встретиться с нами.
— Ты думаешь, они хотят воспользоваться нашими услугами? — спросила Алессандра недоверчиво.
Агентство рекламы, которым владел Эндрю, процветало; последние два года они работали с несколькими довольно значительными промышленными предприятиями, но пока не выходили на большую арену. Их клиентами были малые и средние британские компаниии, и в реестрах агентства пока не появлялось записей о международных клиентах, тем более такого масштаба, как эта американская автомобильная компания.
— Им понравилась наша работа по низкокалорийному шоколадному печенью, — объяснял ей Эндрю.
— Но этого, конечно, недостаточно, чтобы давать свой счет не особо известной британской фирме? — нервно пискнула Алессандра, привычная уверенность мгновенно оставила ее.
— Давай пока считать, что им не нравится то, что они имеют в настоящее время, — заметил Эндрю уклончиво. — Они настоятельно намекнули, что их счет мог бы быть нам полезен. Наша задача — убедить, что мы можем работать на них, и не просто работать, а делать это блестяще!
— А мы сможем?
Эндрю рассмеялся.
— Детка, за те деньги, что они предлагают, мы развесим рекламные щиты на Луне, черт возьми, я сам повезу их туда! Вот почему, — его голос заговорщически понизился, — ты мне нужна. На тебя так приятно смотреть...
— Эндрю! — Голос Алессандры стал строгим. Ей нравилось выслушивать комплименты только от одного человека, и этот человек был Камерон. — Остановись!
— Я шучу, детка, ты знаешь! — хихикнул босс. — Я хочу пригласить тебя с собой, потому что ты обладаешь самым творческим мышлением, с которым я когда-либо сталкивался, а твоя пугающе холодная логика заставляет большинство из нас, простых смертных, открывать рот от восторга. — Он остановился. — Ну, Алессандра, разве это не то, ради чего мы работали вместе два года? Не это ли мечта, в которую мы не могли даже поверить? Их предложение — наш шанс, неужели ты не понимаешь?
Алессандра посмотрела на трубку, которую держала в тонкой бледной руке. На среднем пальце, рядом с обручальным кольцом и полностью его подавляя, сверкал огромный квадратный изумруд, освещая все своим великолепным зеленым сиянием. Камерон подарил ей это кольцо, когда она согласилась выйти за него замуж.
Тогда они были в постели. Когда они кончили заниматься любовью, он вынул кольцо из кармана небрежно брошенных на спинку кровати брюк, как волшебник вынимает из шляпы кролика.
У Алессандры перехватило дыхание, когда он надел великолепный изумруд ей на палец, ее глаза широко раскрылись.
— О, Камерон, это... восхитительно, — выдохнула она. — Как ты узнал, что оно подойдет?
Он улыбнулся своей ленивой, чувственной улыбкой, которая сразу так очаровала Алессандру и которая все еще заставляла трепетать ее сердце.
— Догадался. — В его глазах вспыхнуло желание, и он заговорил мягче: — Подожди, пока я не начну покупать тебе белье. Оно тоже, думаю, прекрасно подойдет. Поверь, моя очаровательная Алессандра, я знаю каждый дюйм твоего восхитительного тела... оно запечатлено в моих мыслях, — закончил он жарким шепотом, медленно и возбуждающе проводя пальцем от ее горла вниз.
Алессандра была так влюблена в него, так сексуально возбуждена его взглядом, что боялась спугнуть этот восхитительный момент. На ее губах появилась загадочная улыбка Мадонны.
— Когда ты его купил? — спросила она так небрежно, как будто спрашивала, который час.
— Это все, что ты можешь сказать? — ответил он с видом ошеломленного недоверия, а потом иронично усмехнулся.
— А что ты хочешь, чтобы я сказала? — медленно проговорила она.
— Я полагаю, ты понимаешь, — протянул Камерон нарочито насмешливым тоном, — что женщины в течение многих лет пытались женить меня на себе? И множество из них готовы были разбиться в лепешку, чтобы надеть мое кольцо на свой палец.
Возможно, единственный человек, который мог избежать неприятностей после такого высокомерного высказывания, был Камерон Калдер. Он дразнил ее, несомненно, но Алессандра обладала достаточным умом, чтобы понимать: он говорил правду.
— И они упали бы к твоим ногам со слезами благодарности, — спросила она, — если бы получили это великолепное кольцо?
Камерон посмотрел на нее восторженно. Она тоже дразнила его.
— Боже, как ты чертовски спокойна, — прошептал он с восхищением. — Так чертовски невозмутима! Я никогда в своей жизни не встречал такой женщины, как ты!
Страстное заявление Камерона заставило сердце Алессандры забиться сильнее, заставило ее признаться себе, что за несколько коротких недель он стал для нее всем. Потому что это была уже не та Алессандра Уолкер, которую знали все, и Камерон тоже. Сейчас она должна быть той, в которую он влюбился, — безмятежной, невозмутимой женщиной, готовой ответить насмешкой на его высокомерие.
Алессандра смотрела на него из-под густых черных ресниц, и улыбка светилась в ее глазах.
— Так когда ты купил кольцо? — спросила она снова.
— Когда я решил жениться на тебе, конечно, — улыбнулся Камерон.
Алессандра нахмурилась.
— Ты имеешь в виду, когда решил спросить меня?
— Нет. — Камерон покачал головой. — Когда решил жениться на тебе, — подчеркнул он.
Странное чувство охватило Алессандру. Ее сердце учащенно забилось, дыхание перехватило.
— И когда это случилось? — осторожно спросила она.
Камерон улыбнулся, но не обычной теплой улыбкой, а скорее осторожной и определенно граничащей с сомнением. Он прямо посмотрел на нее.
— В тот день, когда я впервые встретил тебя, — сказал он.
— И ты был уверен? — спросила Алессандра медленно. — Настолько уверен во мне? Даже не сомневался, что я скажу «да»?
— Любимая, ты хочешь, чтобы я лгал тебе?
Она покачала головой, пушистые каштановые волосы рассыпались по плечам.
— Нет, Камерон, — сказала она спокойно. — Я не хочу, чтобы ты лгал мне.
— Тогда да, — прошептал он. — Я был совершенно уверен в тебе.
