— Знаешь, как это бывает? Когда никто не может помочь тебе… и кажется, что вся твоя жизнь — одна большая иллюзия…
От этих слов мурашки пробежали по его спине.
— Да… — выдохнул он. — Я знаю, что это такое.
— И это не кончается, правда?
— Да, это не кончается… — согласился он, нахмурясь.
Пьетро закрыл глаза, чувствуя, как душевные муки снова захлестывают его. Слова этой загадочной незнакомки всколыхнули в нем то, что он так долго и тщательно старался похоронить в своем сердце. Он с такой остротой ощутил ее душевную боль, насколько способна это сделать другая такая же раненая душа.
— И как быть? — спросила она.
— Не знаю… — печально ответил он. — И никогда не знал.
Она подняла на него глаза, полные горечи и боли. Некоторое время они молчали и каждый из них думал о своем. Потом Пьетро спросил:
— Как вы здесь оказались?
Она вопросительно взглянула на него:
— Здесь — это где?
— В Венеции. Вы стояли на улице под дождем и смотрели на окна моего дома.
— Не помню…
— Ну хорошо, расскажете попозже.
Через пару минут он вернулся из кухни и увидел, что она с недоумением рассматривает свое новое одеяние.
— Мне пришлось снять с вас мокрую одежду, в которой вы были, — смутившись, поспешил объяснить он. — Не оставлять же было вас так. Но клянусь, я не… не… ну, вы понимаете…
К его немалому удивлению, она кивнула и улыбнулась:
— Понимаю.
— Вы же верите мне?
— Да, вполне. И — спасибо!
— Идемте на кухню.
Пьетро протянул ей руку, помогая подняться с дивана. В тот момент, когда она встала и ее лицо попало в полосу света от висевшего на стене бра, у него возникло неясное ощущение, что однажды он ее уже где-то видел. Но он никакие мог вспомнить, где. Нет, все-таки этого не может быть. Увидев такое лицо, трудно его забыть.
Предложив ей кресло, Пьетро спросил:
— Когда вы ели последний раз?
— Не помню… Позавтракать я не успела, потому что торопилась. В аэропорту было не до этого, да и в самолете тоже кусок в горло не шел. А потом поднялась такая буря, что, когда мы приземлились, я, кроме того что устала до смерти, еще была и перепугана и просто сидела в аэропорту целый час.
— Вы не попытались снять номер в отеле? Хотя в это время года многие из них попросту закрыты и комнату найти трудно.
— Нет, я сразу пришла сюда.
— Ко дворцу Банелли? Но почему?
— Я надеялась найти здесь Джино.
— Джино Фальци?
Ее лицо просветлело:
— Вы его знаете?
Да, и знаю хорошо, но…
— Он еще живет здесь? Он сейчас тут?
— Нет, — помедлив, проговорил Пьетро.
Мать Джино когда-то была кухаркой в семье Банелли и жила тут со своим сыном. Пьетро знал его с детства. Джино был младше его на шесть лет и слыл веселым, бесшабашным и компанейским парнем. Пьетро, наоборот, был рассудительнее и серьезнее, но это не помешало им стать хорошими друзьями, Джино нередко упрекал приятеля в излишней серьезности.
— Тебе надо чаще улыбаться, — говорил он, дружески хлопая Пьетро по плечу. — Давай же, веселись!
И Пьетро смеялся, веселился вместе со своим другом, а то и пускался в разные авантюры, из которых потом того же Джино самому же Пьетро и приходилось вызволять. В общем, Джино был легкомысленным, именно по этой причине ему было трудно найти постоянную работу. Впрочем, наконец он занял свою нишу в туристическом бизнесе, работая в фирме, которой владел Пьетро. Здесь его обаяние пришлось как нельзя кстати в общении с клиентами.
Нередко, желая произвести впечатление на понравившуюся девушку, Джино говорил ей, что он родственник Банелли. Так он развлекался.
Но теперь Пьетро в очередной раз убедился, что невинные проделки друга не всегда заканчиваются так уж безобидно.
— А где же он? Вам, наверное, известно? — спросила девушка с надеждой.
— Путешествует. Точнее, находится в служебной командировке. Он работает в моей туристической компании, — пояснил Пьетро.
— Надеюсь, он скоро вернется? — снова спросила она.
— Нет, поездка долгая. Он занимается поиском новых площадей под офисы для филиалов нашей фирмы, а это обычно занимает время.
— Понятно, — грустно вздохнула она.
Пьетро рискнул задать следующий вопрос:
— Откуда Джино вас знает?
Повисла долгая пауза. Он подумал, что его собеседница не расслышала вопроса, и хотел было повторить, но та наконец с расстановкой произнесла:
— Мне сложно сказать об этом точно. Я и сама не очень хорошо помню, кто я такая. Единственное, что мне известно наверняка, это какой я была раньше…
— Раньше? — непонимающе взглянул на нее Пьетро.
— Где-то год назад или чуть меньше. Понимаю, — чуть усмехнулась она, — это звучит несколько странно. Вы, наверное, думаете, что я сошла с ума, да?
— Вовсе нет. — Он испытующе глянул на нее.
— Думаете-думаете, — убежденно сказала она и вздохнула. — И вы недалеки от истины. Почти год я находилась в отделении для страдающих амнезией. И теперь, вернувшись в этот мир, тщетно пытаюсь найти в нем свое место.
— В таком случае считайте, что вам повезло: тут вы обретете не только такое место, но и друга, готового помочь, — ответил он.
— Но как вы можете называться моим другом, если даже меня не знаете? — удивилась она. — Это еще вопрос — кто я такая.
— Хотя бы имя свое вы должны знать, раз летели на самолете.
— Рут Денвер.
Ложка упала из руки Пьетро и звякнула о кафельный пол. Он наклонился поднять ее, проклиная собственную неловкость и одновременно радуясь тому, что Рут не видит его лица в эту минуту. Это имя было ему весьма хорошо знакомо.
Когда он выпрямился, то уже вполне владел собой и вежливо улыбнулся:
— А я — Пьетро Банелли.
— Так вы — кузен Джино?! — воскликнула девушка, и глаза ее сразу же заблестели. — Он так много рассказывал о нас, о вашем с ним детстве…
— Давайте об этом поговорим позже, а лучше — утром, — поспешил закрыть тему Пьетро. — Вы отдохнете, выспитесь…
На сегодня с него хватит. Он был смущен и поколеблен появлением Рут Денвер в своем доме. Эта девушка так неожиданно ворвалась в его жизнь, что теперь ему необходимо побыть одному, чтобы подумать и разобраться в происходящем.
— Пойду приготовлю вам комнату, — нашел он предлог не продолжать больше разговор. Остановившись у двери, добавил: — Никуда не уходите.
