3:8. 10-13
ПРОЛОГ
Шекспир погрешил против истины, когда написал: «Но нет печальней повести на свете, чем повесть о Ромео и Джульетте». Потому что повесть, много печальнее этой, случилась недалеко от той же Вероны — во Флоренции — тремя столетиями раньше. Это повесть о Данте и Беатриче.
На площади возле кафедрального собора Флоренции Сайта Мария дель Фиоре всегда шумно и многолюдно. Так что, если вам захочется тишины, возьмите чуть правее от собора и вы окажетесь на небольшой улочке — Виа Данте. Здесь жил до своего изгнания отпрыск старинной, благородной флорентийской семьи Данте Алигьери.
На этой же улице он повстречал юную Беатриче Портинари, в замужестве деи Барди. И здесь же, в маленькой церквушке Святой Маргариты, зажатой между домами, покоится ее тело. Небольшая плита в стене хранит ее имя, воспетое в веках великим поэтом. С ним на устах он и умер после тридцати лет абсолютного одиночества.
Они увидели друг друга, когда обоим было всего по девять лет. Едва взор юного Данте коснулся этой девочки, одетой в светящиеся алым цветом одежды, мальчик явственно ощутил присутствие Дух Жизни. И трепеща от восторга, услышал в своем сердце пророческие слова: «Вот бог сильнее меня, кто, придя, получит власть надо мной».
Данте грезил о возлюбленной, вспоминал ее, искал глазами на улицах города. Но все тщетно. Второй раз они встретились лишь через девять лет — им было по восемнадцать. Беатриче приветствовала Данте легким движением головы. Секундная встреча на узкой флорентийской улочке показалась поэту вечностью. Вернувшись домой, он напишет свой первый сонет.
Потом будет встреча в церкви, где Данте вдруг поймет, что он не может совладать со своими чувствами, не в силах контролировать себя. Чтобы не выдать тайну своего сердца, он сделает вид, будто бы интересуется другими дамами. Злые языки сообщат об этом Беатриче, и с тех пор она более ни разу не поклонится ему при встрече. Данте убит горем.
И хотя случай предоставит поэту еще одну возможность увидеть Беатриче, лучше бы этой встречи не было в его жизни. Данте снова взволнован и так смущается, что Беатриче начинает потешаться над ним. Она смеется над любящим ее Данте в присутствии многочисленной флорентийской знати. Это уничтожает поэта.
Проплакав всю ночь, он решает никогда более не искать встречи с избранницей своего сердца. Отныне он посвятит себя прославлению Беатриче. Эта фантазия станет источником его блаженства — святая Беатриче, подобная божеству. Матерь Мира. Высшая точка в бесконечном пространстве Космоса.
А настоящая Беатриче тем временем выйдет замуж и вскоре умрет, на двадцать пятом году жизни. Молодая и красивая, словно цветущая роза рая. Такой мы ее и запомним — немного взбалмошной, высокомерной, чуть-чуть жестокой и бесконечно красивой. Мы помним о ней лишь благодаря Данте — гению, который посвятил всю свою жизнь этой ничем не примечательной флорентийской девушке.
В жизни самого Данте будет еще много событий: членство в правительстве Флоренции, политические баталии между гвельфами и гибеллинами, изгнание из родного города, смертный приговор — сожжением на костре, двадцать лет скитаний, еще один смертный приговор, смерть в Равенне, пустой саркофаг во Флоренции в церкви Санта-Кроче, и вечная тяжба двух городов за право обладания его прахом.
А еще он напишет «Божественную комедию» — великое и безумное, богохульное произведение. Весь мир Данте разместил на виртуальных этажах своей «матрицы» — кого-то отправил в Ад, кому-то отвел место в Чистилище, избранным дал Рай. А Рай увенчал фигурой Беатриче — такой же холодной и недоступной, как и в его жизни.
Да, все ради этой цели — возвеличить любовь, которая была лишь мечтой, поставить ее выше религии, выше Бога.
А вот мечту, ставшую явью, олицетворяют в «Божественной комедии» любовники Франческо и Паоло — красивые, страстные, бесконечно преданные друг другу и обреченные на вечные нестерпимые муки. Данте разместил их в Аду...
«Беатриче значила для Данте бесконечно много, — пишет Хорхе Луис Борхес. — Он для нее — очень мало, может быть, ничего. Все мы склонны к благоговейному почитанию любви Данте, забывая эту печальную разницу, незабываемую для самого поэта.
Читая и перечитывая их воображаемую встречу в Раю, я думаю о двух любовниках, которые пригрезились Алигьери в вихре Ада — о туманных символах счастья, недоступного Данте; хотя сам он, быть может, не понимал этого и не помышлял об этом.
Я думаю о Франческе и Паоло, соединенных в своем Аду навсегда, думаю с любовью и тревогой, с восхищением, с завистью.
«Комедия» — это сон Данте, и она не более, чем сюжет сна».
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
На Сашу свалилось множество дел. Ее назначили в комиссию по проверке
подведомственных учреждений — СИЗО и колоний, проштрафившихся голодовками заключенных. Обязали в связи со служебной проверкой,начатой в рамках борьбы с «оборотнями в погонах». Прислали для экспертного заключения три дела по серийным преступлениям с сексуальным содержанием. Наконец, попросили заняться отчетами отдела, переработать план работы на второе полугодие. Ну, и всякая мелочевка. Этот удовищный завал Саше предстояло разгребать летом, когда все или в отпусках, или в отпускном настроении. Но, что поделаешь? Не впервой. Саша любит свою работу. Сама не знает, почему. Может быть, просто потому, что это хоть как-то ее занимает.
Есть только одно «но»... Саша не любит ездить в юродскую прокуратуру.
На то у нес личные причины. А тут на тебе — вызвали в середине дня.
— Александра, ты знаешь, как я тебе доверяю, — Николай Иванович выглядел ни то рассерженным, ни то испуганным. — Ты зарекомендовала себя как хороший работник, ответственный и талантливый следователь...
Зам главного прокурора города нервно курсировал по кабинету, бесцельно дирижируя золотым паркером. За пару минут он умудрился три раза к ряду задеть расположенную здесь мебель и даже не заметил этого. С чего бы такая рассеянность?..
В какой-то момент Саше даже показалось, что Николая Ивановича — друга и однокурсника ее покойного отца — просто подменили. Всегда спокойный и рассудительный, сейчас он выглядел потерянным.
— Товарищ полковник, я... — Саше хотелось побыстрее выслушать все инструкции, принять на себя всю ответственность и закончить этот неловкий разговор.
— Саша, не перебивай меня, — буркнул Николай Иванович. — Скажу начистоту: я не хотел, чтобы этот выбор пал на тебя. Но по результатам прошлого года ты у нас лучшая в управлении. И к тому же у тебя есть дополнительная специализация по криминальной психологии и... Как ее, черт?! В общем, нужная здесь специализация. Так что, тебе придется…
