Скайлар снова принялась кричать. Нет-нет, это была совсем не истерика, скорее, вопли женщины, доведенной до бешенства.
— Грязные, мерзкие животные! Вот вы кто! Все вы умрете, варвары! Скоро подойдет кавалерия, и тогда вам несдобровать! Клянусь, я…
Господи, что она несет! Кавалерия? Вовремя поспеет, чтобы спасти ее? Да где там ее кавалерия?! Но как бы то ни было, возмущенные крики делали свое дело, она жила. Вот только надолго ли ее хватит? В любой момент возьмут и прихлопнут!
— Бог вас покарает! Я сама вернусь, из рая или из ада!
Она набрала в легкие побольше воздуха, чтобы продолжить свою гневную тираду, и… в эту секунду увидела его глаза. Странные глаза для индейского воина. Глубокие, точно омут, и такие же зеленые, как лесная чаща.
А впрочем, какая разница? Может быть, среди его предков и были люди с белой кожей, оттого и цвет такой. Ну и что? Скайлар глубоко вздохнула и попыталась справиться со слезами, грозящими в самый неподходящий момент политься по щекам.
— Варвар! — в который раз взвизгнула она. — Пусти меня! Убей сейчас же или отпусти!
Как ни странно, пока она пристально разглядывала индейца, он ослабил хватку. Немыслимым усилием Скайлар удалось освободить руки, и она с остервенением принялась осыпать ударами его грудь, а потом изловчилась, и вот уже кровавые следы от острых ноготков красовались на смуглой щеке. Он вскрикнул, пронзительный голос полоснул слух, точно лезвие ножа. Индеец схватил Скайлар за руки, быстро вскочил и поволок за собой. Хорошо, пускай руки зажаты, однако ноги теперь свободны. Вот тут бы и лягнуть его посильнее, подумала она, но прежде чем успела сделать это, дикарь перекинул ее через плечо и понес к своей низкорослой лошади. Пыльный изодранный капор свалился, а волосы, чудесные золотисто-медовые волосы, рассыпались тяжелыми волнами. Эти прекрасные волосы — ими и в самом деле можно было гордиться — в очень скором времени превратятся в чей-нибудь трофей. И стоило ли их так тщательно укладывать в замысловатую прическу? Последняя шпилька полетела на землю, и спутанные пряди упали на глаза. Скайлар мотнула головой, пытаясь откинуть пряди от лица, и опять принялась вырываться. Как только ей удалось хлопнуть кулаком по широкой спине, сильные руки снова подняли ее и бросили животом вниз поперек лошади. Скайлар и пошевельнуться не успела, как индеец сел верхом, хлестнул животное, и они понеслись вскачь. Едва она предприняла последнюю отчаянную попытку освободиться, как получила весьма чувствительный удар хлыстом по тому месту, где на платье был укреплен внушительных размеров турнюр из тафты, и даже метры ткани не спасли пленницу от жгучей боли.
Тучи пыли и грязи поднимались с земли. Скайлар кашляла и отплевывалась, боясь свалиться на каком-нибудь чересчур резком повороте. Перспектива быть затоптанной лошадьми ей совершенно не улыбалась, и она неосознанно уцепилась за ногу дикаря. Как долго они ехали, сколько миль оставили за собой, Скайлар не представляла, потеряв счет времени. День клонился к закату, когда наконец индеец остановил лошадь. Позади лежали равнины и скалы, а впереди виднелась изрезанная холмами долина. Дикарь спешился, стащил свою жертву с лошади и поставил на землю. Все тело ее страшно затекло. Еще бы! Трястись столько миль, да еще животом вниз! Она огляделась и заметила небольшую рощицу и хижину неподалеку. Небо над деревьями окрасилось лучами заходящего солнца в бледно-розовый цвет.
Хижина. Должно быть, незадолго перед тем, как привезти ее сюда, индеец перебил людей, которые жили здесь. Хижина, без сомнения, принадлежала белому человеку, возможно, трапперу. А может быть, учительнице, которая посвятила себя благородному делу обучения детей белых поселенцев: шахтеров, рыбаков, владельцев ранчо и ферм. Скайлар заметила, что в доме горит свет — похоже, кто-то развел огонь в камине, точно приглашая усталого странника отдохнуть в тепле и уюте.
А ведь она свободна, поняла Скайлар. Индеец повел лошадь в загон, который примыкал к хижине. Он отпустил поводья так, чтобы доверчивому животному было удобнее есть сено из заполненной до краев кормушки. Трое индейцев, что всю дорогу скакали за ними, делись неизвестно куда.
Скайлар огляделась. Бежать! Вниз по холму, в темноту, скрыться в рощице, раствориться в ночи! Бежать? Но куда?
А впрочем, какая разница. Но она успела сделать всего три шага, как индеец железной рукой вцепился ей в волосы и потянул назад. Варвар!
— Ах ты, мерзавец! Чтоб тебе пусто было! — вскрикнула Скайлар, снова пуская в ход кулаки. Но дикарь снова тащил ее на своем плече, а она отбивалась и осыпала его проклятиями, пока не оказалась в хижине.
Как только индеец поставил ее на ноги, Скайлар попыталась схватить индейца за руку, царапнуть побольнее, только бы он оставил в покое ее волосы. Наконец дикарь выпустил ее, но лишь затем, чтобы оторвать от гетр полоску сыромятной кожи и связать ей руки.
— Нет, нет, нет! — кричала она и вырывалась.
Но тщетно. Опустившись на одно колено, он быстро и ловко связал ей запястья, да так крепко, что Скайлар была не в состоянии пошевелить ими. Индеец поднялся, подошел к камину, глядя на него с бессильной яростью.
— Ты, должно быть, убил этих несчастных людей совсем недавно! — выкрикнула Скайлар.
Ну зачем, зачем она это делает? Кто тянет ее за язык? Или захотелось помучиться перед смертью подольше? Вот только непонятно, чего он ждет, отчего медлит. Покончил бы уж скорее с этой пыткой! Однако пока человек жив, живет и надежда. Надо сидеть тихо, как мышка, или постараться каким-нибудь образом отвлечь его, но ведь дикарь не понимает ни слова из того, что она говорит! Ну и что! Она будет продолжать кричать, не важно что, не сдаваться в душе и молиться, чтобы выпал момент, когда индеец наконец потеряет бдительность. Решено!
— А ты неплохо здесь устроился, бабуин проклятый! — крикнула Скайлар. — Прямо как у себя дома!
Ноль внимания. Просто стоит и смотрит на огонь. Скайлар повернулась, окидывая хижину взглядом. Одна большая комната, довольно уютная. Сказать, что здесь давно никто не жил, нельзя. На кровати под меховым покрывалом Скайлар разглядела хлопковые простыни и наволочки на подушках. Перед камином стоял стол. На четырех окнах — простые ситцевые занавески. Рядом со столом у камина Скайлар заметила деревянную кадку, похоже, сидячая ванна, а за ней у стены — длинный узкий стол, на котором готовят пищу, над ним насос, выходящий наружу и, по всей видимости, присоединенный к колодцу За кроватью у стены шкаф и дорожный сундук рядом. На гвоздях, вбитых в стену над столом для разделки, висел большой окорок и несколько кругов сыра. На полках — разнообразные банки с вареньем, бутылки с вином и даже консервы. Обстановка скромная, но все чисто и опрятно. Одним словом, чудесное местечко для одинокого человека или молодой супружеской пары.
Звук льющейся воды заставил Скайлар вздрогнуть и повернуться. Индеец снял с огня большой чайник, из которого валил пар, и вылил кипяток в кадку. Скайлар раскрыла рот от удивления, когда увидела, что индеец раздевается. На нем и так-то было не слишком много одежды, а теперь и та полетела на пол. Ничуть не стесняясь, он стоял спиной к ней совершенно обнаженный. Скайлар была настолько поражена, что не могла сдвинуться с места, глядя на него расширившимися от изумления глазами. Сердце ее бешено колотилось в груди. Он был высоким, очень высоким. До сих пор ее заботило, как бы вырваться, и она не отдавала себе отчета, каких внушительных размеров ее похититель. Сложен он был изумительно: широкие плечи, гибкая спина, длинные сильные ноги. На руках бугрились мускулы, да и весь он, казалось, состоял из одних отлично развитых мускулов.
