Поза 1 Пробуждение кавалериста. Время неизвестно. Место неизвестно
Круги вверху. Круги повсюду. Мягкие центробежные разводы, как но воде от камня. Только… наоборот.
Катилина открыл глаза. От удара топора в голове зудело.
«Удара топора? — подумал легат. — О, нет! Похоже, это всего лишь сон».
Как всегда, пробуждение после Хеб-седа пришло незаметно. Темный занавес затмил ему веки, затем мелькнула секунда дезориентации, и … занавес подняли снова.
То, что он видел сверху, оказалось потолком. Ровной матовой поверхностью в форме расходящихся белых кругов, один в другом, со светящимся восьмиугольником в центре.
«Так вот почему в глазах рябило, — заключил легат. — Надо бы оглядеться».
Он попробовал встать, но в отличие от предыдущих воскрешений, пресс почему-то задервенел. Катилина шумно выдохнул и мягко перевернулся на бок.
Ладонь коснулась пола. Пол вибрировал мелко-мелко. А еще — пол был зеркальным.
Первым, что удивило его сознание, был длинный локон упавший ему на глаза.
«Длинные волосы?!» — легат помотал головой.
Вторым стала кисть, которой он убрал локон с глаз. Пальцы были тонкими и нежными, как у … ребенка? Впрочем, нет. Достаточно длинные, крепкие, но очень гладкие и ровные для спаты катафрактария, они не являлись детскими. Однако его привычные узловатые грабли куда-то подевались. Ногти на пальцах были аккуратно пострижены, длинны и отливали полированным блеском. «Ухожены, господин мой, ухожены, как у женщины!» — вздрогнул он, и бросил взгляд в пол.
Из вибрирующей поверхности теплого пластикового озера на него смотрел… на него смотрела…
ДЕВУШКА?!!
Катилина медленно перевел дыхание. Закрыл глаза, открыл, потом еще раз взглянул. Ничего не изменилось. В зеркальной глади, вопреки домыслам о собственном безумии, отражался великолепный экземпляр человека противоположного пола. С высоким открытым лбом, ниспадающими на плечи волосами оттенка темного шоколада. И огромными, сверкающими очами, цвета неба в пасмурный день. Вот только плечи… Плечи не были хрупкими, совсем нет. Напротив, они казались весьма манящими и округлыми — дама пребывала, так сказать, в теле. И все же перед ним представала скорее крепкая спортивная фигура с хорошими мускулами, чем страдающая излишней полнотой. Вывод подтверждала также объемная, но при этом подтянутая, почти идеальной формы грудь, двумя могучими полушариями глядящая на него из зеркала. Чуть отвлеченно Катилина присвистнул: весьма, весьма… Розовые соски немного касались пола, превращаясь в отражении в два приплюснутых плоскостью кружочка — он (она?) был полностью обнажен.
В другое время лицезрение женских прелестей наверняка порадовало бы могучего кавалериста. Но сейчас Катилина оказался просто обескуражен — ведь перед ним красовался он сам!
С трудом поддерживая недавно изготовленную голову клона недавно произведенными мышцами, он глянул по сторонам.
Комната была непривычной овальной формы и в поперечном разрезе напомнила бы, наверное, что-то вроде вытянутой в длину полусферы.
В комнате имелись зеркальный пол и единственный светильник под потолком, размещенный, действительно, в самом центре сводчатого потолка.
С одного конца вытянутого «овала» на легата глядел вертикальный прямоугольник примерно два метра на два, представлявший собой, по всей видимости, входную дверь, но без петель и без ручек.
«Автоматическая? — подумал Катилина. — Хм…»
В другом конце комнаты взгляд уперся в несколько приспособлений, расположенных на стене одно над другим. Нижнее приспособление представляло собой нечто вроде небольшой, утопленной в стену раковины, но без крана для воды. Выше раковины последовательно висели серые «прямоугольнички» с закругленными торцами, явно прикрывающие нечто. Под каждым прямоугольником, кроме того, на стене висело нечто вроде мыльницы.
Что?!
Катилина внезапно осекся и резко встряхнул головой. Он мог бы поклясться, что слова «автоматическая дверь», «мыльница», а уж тем более «Хеб-сед» или «клон» ему совершенно не знакомы. Однако неведомым образом он точно представлял, что они означают.
Впрочем, в данный момент гораздо более, чем обогащенная лингвистика, его занимало другое. В комнатке кроме него находились еще два человека, а если быть точным, еще две женщины. Также, с точки зрения бывшего бронированного катафракта — более чем привлекательные. У них были хорошие фигуры, длинные волосы и лица, достойные богинь. Впрочем, лицо он видел только у одной из сокамерниц, у более «дальней» от него, а у второй — только точеную фигурку. Эта вторая валялась неподвижно у стены совсем рядом с Катилиной, уткнув лицо в сложенные на пол руки и раскидав рыжие со странным алым оттенком волосы по полу.
