и серые глаза. Да и матушка наверняка прекрасно помнит, как я выглядел при рождении. Сильвия долго уговаривала меня самому выбрать имя сыну. И я, сдавшись, дал ему имя друга и наставника, что был у меня в далёкой смертной жизни. Зиан. Не удивлюсь, если он, неся такое наследие, освоит мои техники, а «Милосердие» сочтёт его достойным.
***
Поцеловал Мию, что не так давно убаюкала детей и сейчас отдыхала у камина в компании духов. Предупредил её, что собираюсь провести время за игрой под звёздным небом. Айбо, спрыгнув с дивана, поспешно последовала за мной, в то время как Бьяхо и Мун остались. Почувствовав, как заколебалась наша связь от их эмоций, я улыбнулся, но сделал вид, что ничего не произошло. Впрочем, долгий взгляд, которым проводила меня Мия, ясно дал понять, что она тоже осознавала, куда я иду. Как и Сильвия, не отходившая от меня весь вчерашний день, а сегодня избегавшая.
Усевшись на лавочку, я достал из кармана свою флейту, когда-то подаренную Марром, и, подняв её к губам, начал играть мелодию, что сопровождала меня множество веков. Научиться играть одной рукой, помогая себе маной, было не так уж и легко, но я счёл это полезным навыком. Особенно тому, кто следует по пути воина. Закончив, я опустил руку с флейтой, позволяя той небольшой силе, что поддерживала мою жизнь, иссякнуть. Айбо, лежавшая всё это время на моих коленях, приподняла голову, посмотрев мне в глаза.
— Я присмотрю за домом в ожидании твоего возвращения, Райэн. – ровный, созданный маной голос нёс в себе ощущение спокойствия и тепла.
Мун бы позавидовал её умению говорить. Но, кажется, кошечка была из тех, кто нарушал своё молчание лишь в самый важный момент.
— Спасибо, что была рядом, Айбо.
Миры иные
Давно забытые ощущения, несущие в себе привкус металла и вечности. Сплав магических руд и вязь кристаллических нитей вместо живого тела и каналов. Бело-золотые залы Оплота Хранителей, находящиеся в бесконечной тьме подпространства между мирами. И вновь я здесь. В теле куклы, что служит вместилищем Хранителя на случай утраты сосуда или при созыве Хранителей в Оплот.
— Раз здесь ни души, выходит, мне назначена аудиенция. – произнёс я, сформировав голос из маны.
Голос холодный и лишённый эмоций, словно я вернулся во времена до своего падения. Не подходящий мне голос. Его испугались бы мои дети, а Мия с Сильвией решили бы, что я в плохом настроении.
— Лучше будет чуть теплее. – придал я созданному голосу более успокаивающие тона. — И добавить на лице полуулыбку.
Очертания куклы скрылись за внешностью юноши в тёмных одеждах. Бледная кожа и чёрные волосы, собранные в хвост на затылке. Привычка смертного собирать их, чтобы не мешали во время боя. Но вместо чёрных глаз, нетронутых маной, что были у того, кто носил имя Райэн, аквамариновые Хранителя. Больше похожие на голубые возлюбленной, память о которой я пронёс сквозь вечность своей жизни. Не желая подобных мыслей раньше, я стремился окрасить волосы в белый.
Закончив настраивать свой голос и образ, созданные из маны вокруг куклы, я направился в сторону арки, ведущей из Зала Кукол.
— Пора узнать, что мне уготовано.
Искать, кто меня вызвал, не пришлось. Стоило шагнуть через арку, как я оказался в Садах Истока. Любимое место Хранительницы, что носила титул Гласа Мироздания. Она использовала образ прекрасной девушки, чьи золотые локоны всегда были собраны в сложную причёску, украшенную одним из многочисленных цветков этого сада. Сейчас в волосах красовалась красная лилия. Увидеть рядом с ней того, кто обладал титулом Воли Мироздания, было неожиданно. Вечно хмурый седовласый мужчина, строящий из себя заботливого отца, что может как похвалить за успехи, так и наказать за грехи. Единственный из Хранителей, обладающий золотыми глазами. Точнее глазом, взгляд которого словно видел тебя насквозь. Паршиво. Раз эта парочка вместе, то всё плохо. Очень плохо.
— Райэн. – прозвучал повелительный голос Воли. — Не стоит считать нас врагами. Мы служим одной цели.
— Верно. – согласился я, переместившись к ним, используя свою силу. — И служа ей, я пал, исполнив клятву и освободившись после смерти. И раз ты назвал меня иным именем, значит, вы признаёте, что Хранитель, носивший имя Ариос, погиб.
— Никто не собирается отрицать того, что ты завершил путь одинокого мстителя. И, забрав с собой полчища тварей Пожирателей, исполнил клятву бороться с ними до последнего вздоха. – прозвенел жизнерадостный голос девушки. — Но по воле Мироздания ты был возрождён и наделён силой, что нам необходима в Вечной Войне. Ты вновь прошёл путь Бессмертного на службе Хранительницы Тиасиль и вернулся в ряды братьев и сестёр, что оплакивали твою гибель.
— Я не давал ни согласия, ни клятв. – напомнил я ей, на что получил улыбку, пропитанную печалью.
— К чему обременять клятвами того, кто доказал свою верность? – уже мужчина взял слово, а его тон стал более спокойным. — Даже узнав правду, ты выполнил свою последнюю миссию, хоть и коснулся границ недозволенного.
На его намёк на то, что я пытался разрушить душу, я лишь ухмыльнулся, показывая, что не чувствую вины за это.
— Клятвы и цепи, которых ты так боишься, не нужны, когда тебе есть ради чего сражаться. – намёк Гласа был слишком прямым.
Мир и смертные, что стали близки мне настолько, что я хотел вернуться. Допускал мысли связать себя с этим миром и взять на себя его защиту. Вот значит как. Вот как выглядит новый «поводок» Мироздания. Мягкий и пушистый, но всё ещё может
