внимания; 26 января – два новых кровотечения. Вызывают доктора; больной теряет сознание. Придя в себя, говорит жене: «Аня, прошу тебя, пригласи немедленно священника, я хочу исповедоваться и причаститься». После причастия состояние его улучшается и ночь проходит спокойно. 27-го он снова принимается за дела: говорит с метранпажем, волнуется из-за «Дневника». Рано утром 28 января больной будит жену: «Знаешь, Аня, – говорит он, – я уже три часа, как не сплю и все думаю и только теперь сознал ясно, что я сегодня умру». Анна Григорьевна уверяет мужа, что он будет жить; он прерывает ее: «Нет, я знаю, я должен сегодня умереть. Зажги свечу, Аня, и дай мне Евангелие».
Открывает его наугад, на третьей главе от Матфея: «Иоанн же удерживал Его и говорил: „Мне надобно креститься от Тебя и Ты ли приходишь ко мне“. Но Иисус сказал ему в ответ: „Не удерживай, ибо так надлежит нам исполнить всякую правду“».
Достоевский говорит жене: «Ты слышишь – не удерживай, значит, я умру, – и прибавляет: – Помни, Аня, я тебя всегда горячо любил и не изменял тебе никогда, даже мысленно». Любовь Федоровна приписывает отцу следующее предсмертное наставление детям. Умирающий писатель позвал к себе сына и дочь, попросил прочесть им притчу о блудном сыне и сказал: «Дети, не забывайте никогда того, что только что слышали здесь. Храните беззаветную веру в Господа и никогда не отчаивайтесь в Его прощении. Я очень люблю вас, но моя любовь – ничто в сравнении с бесконечною любовью Господа ко всем людям, созданным Им. Если бы даже вам случилось в течение вашей жизни совершить преступление, то все-таки не теряйте надежды на Господа. Вы Его дети – смиряйтесь перед Ним, как перед вашим отцом, молите Его о прощении, и Он будет радоваться вашему раскаянию, как Он радовался возвращению блудного сына».
Анна Григорьевна весь день ни на минуту не отходит от умирающего: он держит ее руку в своей и шепотом говорит: «Бедная, дорогая, с чем я тебя оставляю… Бедная, как тебе тяжело будет жить». Кровоизлияние не прекращается; вызывают доктора, он застает больного в агонии.
В 8 часов 38 минут вечера, 28 января, Достоевский скончался.
В последние месяцы писатель часто говорил о своей смерти и просил похоронить его на кладбище Новодевичьего монастыря. Однажды Анна Григорьевна шутливо сказала, что его похоронят в Александро-Невской лавре. «Какие чудные похороны я тебе устрою! – прибавила она. – Архиепископы будут служить тебе заупокойную обедню, митрополичий хор будет петь. Огромная толпа будет провожать твой гроб, и, когда шествие приблизится к лавре, монахи выйдут навстречу тебе». – «Они делают это только для царя», – возразил Достоевский. Но слова Анны Григорьевны оказались пророческими. Писатель был погребен на кладбище Александро-Невской лавры.
Похороны его превратились в историческое событие – 30 тысяч народу провожало его гроб, 72 делегации несли венки, 15 хоров участвовало в процессии.
1 февраля тело писателя было предано земле: Пальм, Миллер, Гайдебуров и Вл. Соловьев говорили речи на его могиле.
Смерть Достоевского переживалась каждым русским как национальный траур и личное горе.
Заключение
В 1839 г. восемнадцатилетний юноша Достоевский писал брату: «Человек есть тайна; ежели будешь ее разгадывать всю жизнь, то не говори, что потерял время. Я занимаюсь этой тайной, ибо хочу быть человеком».
Великий психолог предчувствовал свое призвание: тайне человека посвящено все его творчество. В романах Достоевского нет пейзажей и картин природы. Он изображает только человека и человеческий мир; герои его – люди современной городской цивилизации, выпавшие из природного миропорядка и оторвавшиеся от «живой жизни». Писатель гордился своим реализмом: он описывает не абстрактного «общечеловека», придуманного Ж.Ж. Руссо, а реального европейца XIX в. со всеми безысходными противоречиями его «больного сознания». Русскому романисту принадлежит открытие подлинного лица героя нашего «смутного времени» – «человека из подполья»: этот новый Гамлет поражен недугом сомнения, отравлен рефлексией, обречен на безволие и бездействие. Он трагически одинок и раздвоен; у него сознание «затравленной мыши».
Психологическое искусство Достоевского прославлено во всем мире. Задолго до Фрейда и до школы психоаналитиков он погружается в глубины подсознания и исследует душевную жизнь детей и подростков; он изучает психику безумцев, маньяков, фанатиков, преступников, самоубийц. О Достоевском-психопатологе и криминалисте существуют специальные исследования. Но анализ его не ограничивается индивидуальной психологией: он проникает в психологию социальную – семейную, общественную, народную. Величайшие его прозрения относятся к душе народа, к метапсихическому «всеединству» человечества.
Психология – только поверхность искусства Достоевского. Она для него не цель, а средство. Область душевной жизни – только преддверие царства духа. За психологом стоит пневматолог – гениальный исследователь человеческого духа. В одной из записных книжек мы находим следующую заметку: «Меня зовут психологом, неправда, я лишь реалист в высшем смысле, т. е. изображаю все глубины души человеческой». У Достоевского было свое учение о человеке – и в этом его великое историческое значение. Все свои творческие силы он посвятил борьбе за духовную природу человека, защите его достоинства, личности и свободы.
Автор «Преступления и наказания» на своем личном опыте пережил трагическую эпоху крушения гуманизма. На его глазах гуманизм отрывался от своих христианских корней и превращался в богоборчество. Начав с освобождения человека от «теологии» и «метафизики», он кончил порабощением его «законам природы» и «необходимости». Человек был признан природным существом, подчиненным началам выгоды и разумного эгоизма: у него была отнята его метафизическая глубина, третье измерение – образ Божий. Гуманизм хотел возвеличить человека и постыдно его унизил. Достоевский сам был гуманистом, прошел через его соблазны и был отравлен его ядом. Романтик-идеалист эпохи «Бедных людей» увлекается утопическим социализмом и проходит весь диалектический путь его развития: он «страстно принимает» атеистическую веру Белинского и вступает в тайное революционное общество Дурова. Исходя из христианского гуманизма, он приходит к безбожному коммунизму. В 1849 г., приговоренный к смертной казни, писатель стоит на эшафоте. В эти страшные минуты «старый человек» в нем умирает. На каторге рождается «новый человек», начинается жестокий суд над собой и «перерождение убеждений». В Сибири в жизни ссыльного писателя происходят два события, определяющие всю его дальнейшую судьбу: встреча с Христом и знакомство с русским народом. В нечеловеческих страданиях, в борьбе с сомнением и отрицанием завоевывается вера в Бога. По поводу «Легенды о Великом инквизиторе» Достоевский пишет в записной книжке: «И в Европе такой силы атеистических выражений нет и не было, стало быть, не как мальчик же я верую во Христа и Его исповедую, а через большое горнило сомнений моя осанна прошла…»
После каторги религиозная тема образует духовный центр его
