лугу за стенами. Алкорцам была предоставлена для размещения восточная часть города с её гостиницами и харчевнями. Сам Ликар и его приближённые заняли покои в большом доме бургомистра. Так свободный город отметил благородную цель, с которой прибыло посольство альдора, ибо, как известно, хоть война и сулит немалые прибыли, всё ж прочный мир куда более способствует торговле.
Следующим светлым утром, едва распахнулись западные ворота, в них под звуки труб торжественно въехало посольство Сен-Марко во главе с маркизом Делвин-Элидиром. И снова горожане встречали посланцев радостными криками и цветами, любуясь богато одетыми рыцарями, окружавшими маркиза. Да и сам он в камзоле из чёрного бархата, отделанном золотой парчой, с драгоценной цепью на груди, вызывал всеобщее восхищение. Его блестящие чёрные кудри трепал ветер, а огромные зелёные глаза так благосклонно и внимательно осматривали толпу горожан, что стоявшие в первых рядах дамы и девицы краснели от радости и смущения, поскольку им казалось, что именно на них он задержал свой взгляд.
Землянам предоставили западную часть города и дом советника фон Хольца, опустевший после его бесславной гибели. В тот же день энфер Синего Грифона и маркиз Делвин-Элидир встретились на пиру, устроенном магистратом Магдебурга, и все присутствовавшие там заметили, что главы посольств встретились не как недавние враги, а, скорее, как старые приятели. Они были любезны друг с другом, и во время пира вели непринуждённую беседу, вспоминая былые времена.
Переговоры по поводу заключения мирного договора начались лишь на следующий день, и шли не так гладко, как ожидалось. Причиной тому были многочисленные разногласия, накопившиеся между государствами за века вражды, а более всего размер контрибуции, которую Сен-Марко должно было выплатить, как проигравшая войну сторона. Не отрицая такую обязанность, маркиз Делвин-Элидир всячески старался снизить её размер, ссылаясь на то, что военные действия не проводились, и никаких разрушений и грабежей на землях луара не было. В то же время, Ликар намеревался отыграть те траты, что луар понёс в связи с подготовкой к войне. Однако стремление достичь хоть какого-то компромисса, который мог привести их к общей цели заключить желанный мир, позволило всё-таки прийти к соглашению, устроившему на данном этапе обе стороны. Кроме того, маркизу удалось склонить энфера к тому, чтоб отложить разрешение конфликтов по спорным приграничным землям на следующие встречи. Понимая, что подобные вопросы не могут быть решены сразу и не мешают установлению мира, Ликар согласился на его предложение сформировать совместную комиссию, для обсуждения территориальных споров с тем, чтоб она впоследствии представила свои предложения и разногласия на рассмотрение альдору и королю.
Таким образом, по истечении нескольких напряжённых дней посланниками были сформулированы основные условия договора о мире, в который помимо прочего были включены пункты, предусматривающие установление взаимных торговых льгот. Наконец, когда переговоры были закончены, оба посла вздохнули с облегчением и, отправив копии договора своим правителям, смогли расслабиться. Им предстояло дождаться ответов в Магдебурге, чтоб в случае возражений кого-либо из правителей, продолжить согласование условий договора. Но до того момента они могли немного отдохнуть и насладиться гостеприимством горожан, хоть и привычных к визитам высоких особ, но впервые принимавших у себя посланников, прибывших со столь необычной и важной миссией, и потому старались развлечь своих гостей и произвести на них наилучшее впечатление.
Город наводнили менестрели, актёры и акробаты, выступавшие на площадях и широких улицах. Двери таверн и трактиров распахнулись настежь, а по улицам прогуливались нарядные кавалеры с такими же нарядными дамами. Вечерами в домах богатых горожан устраивались пиры, на которые приглашали гостей, соответствующих статусу хозяев. И, наконец, когда шумные застолья уже начали всем надоедать, энфер предложил маркизу поохотиться в окрестных лесах, на что тот охотно согласился.
Марк де Сегюр входил в состав посольства Сен-Марко, несмотря на то, что граф Раймунд сомневался в уместности его участия. Граф опасался, что выдвигавшиеся против него в луаре обвинения в шпионаже и измене могут вызвать неприязнь со стороны алкорцев и привести к конфликту, который помешает достижению договорённостей на выгодных Сен-Марко условиях. Марк, в свою очередь, настаивал на том, что должен сопровождать маркиза Делвин-Элидира, поскольку хорошо знал всех, кто будет противостоять ему на переговорах, их взгляды и слабости, и в случае необходимости смог бы подсказать нужные аргументы в споре. Что ж до обвинений, то они были сняты при помиловании, и вряд ли кто-то из подданных альдора пойдёт против его воли.
Оценив их доводы, король Жоан согласился с бароном и предоставил ему официальный статус в посольстве, поручив обеспечение безопасности посланника и его свиты.
Как и ожидал Марк, встретившиеся ему в Магдебурге алкорцы отнеслись к нему без неприязни, некоторые даже в сдержанной манере одобрили решение альдора о помиловании и выразили надежду на то, что при установлении прочного мира между их государствами они смогут вновь считать его своим другом. Такое отношение не было чем-то странным, поскольку воины так часто переходили из одного стана противников в другой, что перестав быть врагами на поле боя, они часто становились хорошими друзьями, что не исключало возможности снова скрестить клинки в следующей военной кампании. Явная симпатия, выказанная Марку при встрече сопровождавшим энфера контарреном Беренгаром, ещё более упрочила его положение среди алкорских рыцарей, а после нескольких совместных пирушек он как-то незаметно снова вошёл в круг прежних друзей, хоть и относившихся к нему немного настороженно, всё же не скрывавших своей симпатии. Только великан Элот продолжал свирепо поглядывать на Марка, однако, учитывая его статус при посланце короля Жоана, не решался вслух выражать свою враждебность.
Когда же переговоры были закончены, и посланцы луара и Сен-Марко выехали на охоту, он решил, что теперь подобные условности можно не учитывать и, подойдя к де Сегюру, открыто и громко повторил вызов на поединок.
— Хватит, Элот! — недовольно воскликнул энфер, не желавший портить отношения с маркизом Делвин-Элидиром, а в его лице и с королём Жоаном, с которым надеялся установить миролюбивые и даже дружеские отношения. — Мы решили оставить войны позади, а потому смири свою гордость и предложи барону де Сегюру свою дружбу. Насколько я помню, в былые времена вы были хорошими приятелями.
— Смею заметить, благородный энфер, — обиженно проговорил Элот, взглянув на своего господина, — что причиной этого вызова явились не те преступления, которые были прощены ему великим альдором, а совсем иные поступки, за которые он должен ответить передо мной.
— Этот вызов был получен мною ранее, благородный энфер, — поддержалпротивника Марк, положив руку на старый эфес своего фамильного меча, обретшего
