но академичность во мне не позволила бы этого. Кроме того, не стоило бы вырабатывать вредные привычки сейчас, когда занятия были легкими, и спотыкаться можно было только при занятиях посложнее.
Потребовалось несколько месяцев, чтобы все превратилось в своего рода рутину. Занятия и тусовки с Майком, Остином и его друзьями обычно занимали большую часть моих дней. Вечера были посвящены школьной работе и Эмме. Обычно я проводил выходные с Эммой и ее друзьями или Майком и Остином в каком-то качестве. Время от времени мы с Эммой отправлялись домой, чтобы провести выходные с нашими семьями. По большому счету, обычные вещи. Даже наша сексуальная жизнь была довольно нормальной, и Майк время от времени присоединялся к нам.
Только когда приблизились зимние каникулы, все начало меняться. За эти месяцы Эмма сблизилась со своими соседями по комнате, и они были намного больше похожи на Сару, чем мое первоначальное впечатление о них. Пятничные вечера стали девичьими. Вооружившись поддельным удостоверением личности, Эмма ходила с девочками в многочисленные клубы и бары в центре города и вокруг кампуса. По мере того, как росли ее рассказы о завоеваниях, рос и уровень ее комфорта. Ей нравилось поддразнивать меня по поводу того, что у меня никогда не было на нее времени, заставляя ее находить утешение в других мужчинах. Чаще всего Эмма давила на меня, говоря, что меня недостаточно, чтобы позаботиться о ее потребностях, и пока я не докажу, на что способна, она будет продолжать.
В некотором смысле, я был рад, что ее соседки по комнате были тусовщицами. Эмма рассказала мне в одной из наших бесед при регистрации, что у них есть правила для защиты друг друга. Во-первых, когда они выходили за парнями, никто не оставался один. За напитками следили, и они всегда приводили парней обратно на их место. Пока Эмма была в безопасности и веселилась, я обнаружил, что получаю удовольствие от ее историй — особенно от тех, где парни, которых они приводили домой, не оставались с одной и той же девушкой всю ночь.
Во время зимних каникул я провел несколько дней с Эммой у нее дома, прежде чем мы присоединились к моим родителям, Джеймсу и Лилиан в нашем обычном тропическом раю. Курорт был больше ориентирован на пожилые пары, и я был уверен, что мы вчетвером были там самыми молодыми людьми. Мы хорошо провели время, отдыхая и играя на пляже. Хотя было паршиво, что мы с Эммой делили комнату с Джеймсом и Лилиан. Я думаю, мама решила, что если бы мы все были в одной комнате, у нас было бы меньше возможностей ‘порезвиться’ друг с другом. Это могло бы сработать, но Лилиан была довольно откровенна в вопросах секса. Они с Эммой были своего рода родственными душами, и я узнал о сексуальной жизни моего брата больше, чем когда-либо хотел знать. Лилиан была очень похожа на меня. Ей нравилось, когда Джеймс занимался сексом с другими женщинами — это я мог понять. Самым большим отличием было то, что она не боялась присоединиться. Я знал, что Джеймс не был так уж счастлив, когда она спала с другими парнями, но у него не было права жаловаться, учитывая, что он спал с гораздо большим количеством девушек, чем она с парнями. Я думаю, он был просто счастлив, что она не порвала с ним, когда она заявила ему о том, что спит со своим лучшим другом.
К концу каникул я вдоволь насмотрелся на обнаженную Лилиан, поскольку она без колебаний разгуливала голышом по комнате или занималась там сексом со мной и Эммой. То, как Лилиан смотрела на Эмму, я думаю, она хотела пригласить ее присоединиться к ним в постели. К счастью, она никогда не просила. Я понятия не имел, что я чувствовал по этому поводу. Это не имело особого смысла, учитывая, насколько активна Эмма была с другими парнями, но я с подозрением относился к ней и моему брату. Это казалось неправильным.
После перерыва моя девушка полностью приняла свою роль распутной подружки, и я обнаружил, что одобряю это. Одним из самых горячих занятий сексом, которые у нас были, было то, что она проигрывала секс-видео с парнем, с которым она была, пока я трахал ее. Живя за пределами кампуса и по большей части со своими соседями по комнате, ее социальная группа была немного больше моей, и она, казалось, всегда знала, когда состоится следующая большая вечеринка. Она таскала меня за собой всякий раз, когда ходила на вечеринку, и всегда было забавно наблюдать, как она отбивается от внимания парней всякий раз, когда я оставлял ее одну на мгновение. Серьезно. В тот момент, когда я оставлял ее одну, какой-нибудь наполовину трезвый парень делал свой выстрел. Одной из ее любимых ‘ролей’ была роль одинокой девушки, пришедшей повеселиться. Она притворялась, что я просто еще один парень, пытающийся побороться за ее внимание. Я всегда старался изо всех сил. Это всегда было отличное чувство, когда я побеждал, так как я знал, что она не давала мне никаких предпочтений в таких ситуациях.
Помогло то, что в моей книге проигрыш был победой.
Я признаю, что в тот первый год мы были безудержны, особенно после того, как Райли познакомила Эмму и Сару с несколькими парнями, с которыми дружила. Они были в том же братстве, которое любило устраивать грандиозные вечеринки, на которые мы ходили. Участие в группе "in" означало совершенно другой опыт. Не было ничего необычного в том, что вечер заканчивался тем, что я стоял в конце очереди, ожидая своей очереди со своей девушкой. Вероятно, что-то, чего не произошло бы в трезвом состоянии и без подержанного кайфа, но после обсуждения этого с Эммой после первого, никто из нас не был против этого, кроме того, что она всегда жаловалась на то, что у нее болит после. Каждый раз она клялась, что это будет последним — пока на следующей вечеринке не обнаружила ее рядом с Сарой и Райли, приветствовавшими следующего парня хихиканьем и дарившими мне улыбку.
Что касается Майка, то он был самым везучим невезучим человеком, которого я когда-либо встречал. Наше адское лето окупилось, и он всегда таскал мою ленивую задницу в студенческий спортзал рядом с общежитием. Его уверенность в себе возросла сверх того, что уже было, и дамы не могли устоять. Казалось, у Майка всегда были горячие свидания, и обычно все заканчивалось для него хорошо. Моя комната была рядом
