Ознакомительная версия. Доступно 46 страниц из 229
Дориан отыскал кусок коралла, с которого были видны и вход в туннель, и окрестности, и сел. Ждать долго не пришлось: вскоре восточную часть неба заполнило лунное сияние; взойдя, луна залила углубление серебристым светом.
Дориан услышал негромкий звук, легкие шаги и шепот от входа в туннель:
— Доули? Ты здесь?
Голос оказался более низким, чем он помнил, и у него по коже побежали мурашки, а волоски на шее встали дыбом.
— Я здесь, Ясси.
Ветви, закрывавшие вход в туннель, раздвинулись, и она вышла на лунный свет. Простое белое платье, белое покрывало на голове. Дориан сразу увидел, что Ясмини подросла, но ее тело оставалось стройным и гибким, как виноградная лоза, а шаг — быстрым и осторожным, как у испуганной газели. Увидев его, она застыла, потом медленно подняла руки и отвела вуаль, закрывавшую лицо.
Дориан ахнул. В лунном свете она была прекрасна.
Лицо уже не детское, но тонкое и изящное, с высокими скулами и огромными темными глазами.
Она улыбнулась полными губами. Зубы были белые и ровные.
Он встал и отбросил ткань с лица. Она смотрела на него.
— Ты стал такой высокий, и борода…
Она замолчала и неуверенно остановилась.
— А ты выросла в прекрасную женщину.
— О, я так по тебе скучала, — прошептала она. — Каждый день…
Неожиданно она кинулась к нему, и он открыл объятия.
Она дрожала и негромко всхлипывала, прижимаясь к его груди.
— Не плачь, Ясси. Пожалуйста, не плачь.
— Я так счастлива. — Она всхлипнула. — Как никогда в жизни.
Он усадил ее на коралловую глыбу, и Ясмини перестала плакать, отстранилась на длину вытянутой руки и посмотрела ему в лицо.
— Даже в зенане я слышала новости о тебе — как ты стал могучим воином, выиграл большое сражение в пустыне, въехал рядом с нашим отцом в Маскат и выиграл еще одну битву здесь.
— Ну, не в одиночку.
Он улыбнулся и концом пальца провел по ее губам. Они говорили быстро и возбужденно, перебивая друг друга и многое оставляя невысказанным, прежде чем перейти к другой мысли.
— Где же твоя любимая обезьянка Шайтанка? — спросил он.
— Шайтанка умерла, — прошептала она. — Куш поймал ее в своем драгоценном саду и забил лопатой. А ее тело послал мне в подарок.
Дориан сразу сменил тему, перейдя к другим, более веселым воспоминаниям детства, и скоро Ясмини снова смеялась. Потом оба замолчали, и она стыдливо потупилась. Не глядя на него, она прошептала:
— Помнишь, как ты взял меня поплавать в море, когда мы были детьми? Тогда я впервые вышла из зенана.
— Помню.
Голос его звучал хрипло.
— Сводишь меня туда сегодня? — Она посмотрела на него. — Пожалуйста, Доули.
Рука об руку они спустились на берег меж деревьями; пустой пляж блестел под луной. На песке лежали пурпурно-черные тени пальмовых листьев, вода маслянисто светилась, как черный жемчуг.
С тех пор как они были здесь в последний раз, волны прибоя углубили пещеру в известняке. Они остановились у входа и повернулись друг к другу.
— То, что мы делаем, грех? — спросила она.
— Даже если грех, мне все равно, — ответил он. — Я знаю только, что люблю тебя и быть с тобой не кажется мне грехом.
— Я тоже тебя люблю, — ответила она. — Проживи я еще сто лет, я никого не могла бы любить сильней.
Она развязала ленту у шеи, и платье упало на песок. На ней остались только шелковые шаровары.
У Дориана захватило дух, когда он посмотрел на девушку. Груди Ясмини выросли, соски потемнели и заострились. Кожа стала гладкой и блестела, как перламутр в раковине.
— Ты дразнил меня, что я похожа на обезьяну, — сказала она полувызывающе, полуробко, боясь, что он ее отвергнет.
— Больше не похожа. — К Дориану вернулся дар речи. — Никогда не видел никого прекрасней.
— Я боялась, что не понравлюсь тебе. Я хочу, чтобы ты меня любил Доули. Скажи, что я тебе нравлюсь.
— Я люблю тебя, — сказал он. — Будь моей женщиной и моей женой.
Ясмини радостно рассмеялась, взяла его руки и положила себе на грудь. Она была мягкой и податливой, соски затвердели, когда он мягко сжал их пальцами.
— Я твоя женщина. Думаю, я всегда была твоей женщиной. Не знаю, как это сделать, но я хочу сегодня быть твоей женой.
— Ты уверена, дорогая? Если об этом узнают, тебе может грозить позор и страшная смерть.
— Быть без тебя — смерть хуже той, что может придумать Куш. Я знаю: навсегда это невозможно, но позволь мне одну ночь быть твоей женой. Покажи мне как, Доули, покажи, пожалуйста.
И вот он расстелил на песке одежду, уложил на нее Ясмини, и наконец медленно, с бесконечной нежностью, с тихими возгласами любви и удивления, с удивленным аханьем и потом с единственным медлительным спазмом боли, которая скоро кончилась и растворилась в последующей радости, они стали любовниками.
Все последующие дни Дориан был занят обдумыванием предстоящей кампании на материке. Он скупил почти всех предлагаемых в Ламу на продажу вьючных животных и послал три свои дау с капитанами во главе на юг в Занзибар, чтобы сделать там то же самое. Он также скупил на рынках почти все зерно и товары для торговли.
Каждый день он часами беседовал с хозяевами караванов и с теми арабскими купцами, которые были в караванах, подвергшихся нападению разбойников. Он пытался выяснить, что это за разбойники, сколько их, как они вооружены и как именно нападают. Он подсчитал потери, которые понесли эти люди, и итог поразил его. Было украдено свыше трех лакхов золотого песка, двадцать семь тонн свежей слоновой кости и почти пятнадцать тысяч только что захваченных рабов. У калифа было достаточно оснований для тревоги.
Что касается самих грабителей, сведения были неясными и противоречивыми. Одни говорили, что это белые люди, франки, а черные у них лучники и копейщики. Другие утверждали, что это исключительно дикари, вооруженные копьями и луками.
Один утверждал, что нападают они только в темноте, когда караваны останавливаются на ночлег. Другой рассказал, что его длинные ряды скованных рабов попали в засаду днем; все охранники-арабы были перебиты, уцелел только он. Третий купец поведал, что его и всех его людей пощадили и освободили, предварительно отняв все ценное. Дориан понял, что единого представления о том, кто эти разбойники и как они действуют, нет.
Одно было ясно: разбойники появлялись с дикого юга, как лесные джинны, и там же исчезали.
— Что они делают с захваченными рабами? — спрашивал он, и арабы пожимали плечами. — Может, продают где-нибудь? — настаивал Дориан.
— Для их перевозки понадобился бы большой флот. А такого флота у Берега Лихорадок никто не видел, — отвечали ему, и удивление Дориана росло.
Ознакомительная версия. Доступно 46 страниц из 229
